Кое-кто держал в руках блокноты.
Было много профессиональных моделей, одетых, словно только что их соскоблили с глянцевых желтых обложек.
Толпа фотографов облепила подиум. Они ползали тут и там, словно им платили в зависимости от степени истертости локтей и коленей.
— Здорово! — восторженно сказала Наташа. — Неужели это не сон?
Я взглянул на нее. Наташа заворожено смотрела туда, где разворачивалось шикарное действо, парад моды. Губы приоткрылись. Глаза сияли. Такой возбужденной я давно не видел Наташу.
Я понимал, что происходившее на подиуме и реальная жизнь — как небо и земля. И что мир моды и рекламы — это мир иллюзий, без которых людям было бы намного труднее продираться сквозь серость повседневного существования. Но все равно испытывал что-то похожее на ревность. Наташа теперь была не со мной, а где-то там, на сцене и за сценой. А возможно и еще дальше.
Показ осенне-зимней коллекции плавно перетек в конкурс «Мужчина года».
На подиум стали выходить крепкие, раздетые до пояса ребята, похожие на сны созревающих четырнадцатилетних девочек, как я себе это представлял. Они улыбались, поигрывали мускулами и бросали в зал нежные взгляды голодных самцов американских бизонов. Эти парни были олицетворением мужественности и родительской добросовестности. Я не страдал комплексом неполноценности. Но, откровенно говоря, мне до них было, как до Эвереста. А то и до Луны.
В это время жюри решало, кому отдать предпочтение.
Наконец, музыка смолкла. К микрофону вышел маленький лысый человек. Среди могучих красавцев он производил впечатление карлика или стриженого малыша.
Малыш по-английски поздравил публику с величайшим торжеством и, смакуя каждую букву, назвал имя победителя, Мистера Турции этого года. Зал взорвался овациями.
— Лысый — это и есть Питер, постановщик шоу, — крикнула Маруся. — Сволочи!
— Почему? — удивилась Наташа.
— Да потому, что нет никакой справедливости!
— В чем дело? — спросил я. — Чем тебе не нравятся все эти милые люди?
— Они выбрали любовника Питера, понимаете? Уж я-то знаю, поверьте. Этот мальчик мне сам рассказывал, как Дениз познакомил его с Питером.
— Ну и что?
— А то, что в постели он никакой…
Маруся вдруг замолчала, сообразив, что сболтнула лишнее.
— Но здесь же не за это призы раздают, моя дорогая, — сказал я. — Иначе я бы тоже участвовал…
— Кто никакой, Мистер или Питер? — набросилась Наташа, отмахнувшись от меня. — Ты что, спала с кем-то из них?
— Вот именно, что спала, — нахмурилась Маруся. — Спала и больше ничего. И ты скажешь тоже — с Питером! Что я, совсем себя не уважаю, чтобы ложиться со всякими лысыми коротконогими обезьянами?
— Вот это да! — почти обрадовалась Наташа. — Ну, расскажи нам, расскажи, пожалуйста!
— Тут и рассказывать нечего. Ты что, маленькая? Сама знаешь. И вообще, дело не в этом. Жюри куплено!
Участники конкурса переоделись и вышли на подиум в элегантных костюмах.
— Все-таки мужчины у них работают здорово! — сказала Наташа. — Высший класс, правда?
— Ну, смотря кто и где…, — гнула свою линию Маруся.
— Неплохо работают, — согласился я.
Питер повесил через плечо победителя красную ленту. Мужчина минувшего года по имени Гекан подарил преемнику огромный букет роз. Это была символическая эстафетная палочка мужской красоты. Сказано двусмысленно, но, если верить Марусе, небезосновательно.
Зрители стали расходиться. Праздник завершился.
— Мы не уходим, — заявила Маруся. — Мурат обещал провести на банкет.
— Это он тебя, наверное, собирался провести, — сказал я. — А мы с Наташей не имеем к этому никакого отношения.
Не хотелось идти туда.
— Имеете, — сказала Маруся. — И вы, и я — мы же модели. Значит это и наш праздник, и пусть найдется кто-нибудь, кто станет это отрицать. Тогда я первая не пойду.
«Тогда ты просто превратишь его в котлету и устроишь по этому поводу самостоятельный коктейль!» — подумал я, восхищаясь Марусиным талантом говорить убедительно.
Мы отправились в банкетный зал. Никто нас не остановил и не попросил предъявить приглашение.
Столы ломились! Сотни сортов сыра и колбас, невероятное разнообразие салатов и горячих закусок, всевозможные морские сволочи, в том числе и копченые лобстеры величиной с оленя, горы замысловатых сладостей, среди которых одних фруктовых тортов штук, я не знаю, сколько. Мы подсуетились и набрали в общей сложности двенадцать больших тарелок. Всего понемногу, чтобы не переесть.
— Идите сюда! — крикнул Дениз.
Он стоял у самого большого стола. Вокруг толпились модели.
— Ну, что скажете? — торжествуя, спросил он, когда мы подошли.
— Поздравляем, Дениз, — сказала Наташа. — От всей души. А где герой?
— О, ему теперь не до нас! — засмеялся Дениз. — Пожинает лавры.
Мы посмотрели, куда указал Дениз.
В окружении толпы стоял Кудрет — новый Мужчина года, Мистер Турция. Его фотографировали, у него брали интервью, с ним договаривались о работе. Рядом с Кудретом, держа его под руку, вероятно, чтобы он не улетел от счастья, стоял Питер. Питер сдержанно улыбался, подставляя морщинистое личико под великодушные лучи чужой славы.
— А что я говорил? — не унимался Дениз. — Разве я не говорил вам?
К Денизу протянулись руки с бокалами.
— Давайте выпьем за красоту! — торжественно сказал Дениз. — За то, чтобы все мы, люди моды, понимали в ней толк и умели отличать подлинную красоту от фальшивок.
— Ты же первый облажаешься, — пробормотала Маруся. Ее доброе девичье сердце вступило в единоборство с алкоголем и опрометчивым неприсутствием Мурата.
Наташа обняла Марусю.
— Что ты злишься? — ласково спросила она, словно мама или ведущая телепрограммы «Ребятам о зверятах». — Все будет хорошо. Разве может быть иначе?
Как на грех подошел Юсуф, да еще с девушкой. Да еще девушка оказалась хорошенькая. А улыбка, так просто Голливуд!
— Что, резвитесь, птички? — весело спросил он. — Как дела, как жизнь?
Маруся смерила Юсуфа взглядом орла, жаждущего свежей крови, но получившего на обед простуженного дождевого червяка.
— Как у тебя, Юсуфчик? — приветливо спросила Наташа. — Давно тебя не видели.
— Это вас не видно, — сказал Юсуф. — А меня найти не сложно. Траектория простая: бар — подиум — бар.
— Параша, — негромко добавила Маруся.
— Что она сказала? — не понял Юсуф.
— Ты забыл про сортир, без которого тебе крышка. Лопнешь от своего дерьма! — Маруся прямо смотрела на Юсуфа. Взгляд был интеллигентный, как у Сфинкса. И это было нехорошо.
Девушка Юсуфа удивленно посмотрела на нас, все поняла и улыбнулась.
— Слушай, не нарывайся, — спокойно сказал Юсуф. — Лучше поменьше пей. А то превратишься в
