не на те пуговицы лакейской куртке. Он определенно очень волновался и испытывал перед Президентом благоговейный страх.
– Я сам с ним поговорю, – объявил Громобой.
Так он и сделал, и судя по раскатам его голоса, разговор был суровым. Слуга, выкатив глаза и уставя их в некую точку на дальней стене библиотеки, отвечал, так во всяком случае показалось Аллейну, с отчетливостью заводной игрушки или солдата на параде.
– Он говорит “нет”, – сказал Громобой.
– Вы не могли бы немного надавить на него?
– Это ничего не изменит. Впрочем, пожалуйста.
На сей раз слуга ответил более пространно.
– Он говорит, что столкнулся с кем-то в темноте и, споткнувшись, на миг уцепился за этого человека. Смешно, говорит он, считать это нападением. Он про это и думать забыл. Возможно, речь идет о вашем лакее.
– Куда он отправился после этого?
Оказался около заднего выхода и выскочил из шатра, его напугала всеобщая суматоха. Там люди из охраны сцапали его и отвели со всей прочей прислугой в бальную залу.
– Вы ему верите?
– Он не посмел бы солгать, – спокойно ответил Громобой.
– В таком случае, я полагаю, можно позволить ему вернуться в постель.
Что и было сделано. Громобой поднялся, то же самое, разумеется, сделали Аллейн, мистер Уипплстоун и Фокс.
– Мой дорогой Рори, – сказал Громобой, – нам нужно договориться кое о чем прямо сейчас. Тело. Оно вернется в нашу страну и будет похоронено по нашим обычаям.
– Я готов пообещать тебе, что с нашей стороны ты получишь все необходимое содействие. Вероятно, помощник комиссара уже заверил тебя в этом.
– О да. Он был весьма обходителен. Приятный человек. Я слышал, ваш патологоанатом говорил что-то о вскрытии. Никакого вскрытия не будет.
– Понимаю.
– В Нгомбване мы проведем скрупулезнейшее расследование.
– Хорошо.
– И я полагаю, что поскольку вы свое расследование здесь завершили – не так ли? – было бы столь же неплохо узнать, что обнаружил достойный Гибсон. Я рассчитываю, что полиция, после того как она покинет пределы посольства – в удобное для нее время, разумеется, представит мне исчерпывающий отчет о том, что ей удалось выяснить. А я тем временем займусь наведением порядка в собственном доме.
Поскольку сказанное сводилось по сути к предложению покинуть посольство, Аллейн заверил Громобоя, что ни одного человека из Ярда здесь не останется. Громобой выразил признательность полиции за проделанную ею работу и со всевозможной учтивостью добавил, что если виновный в совершении преступления окажется из числа его людей, Аллейн, хотя бы из любезности, будет поставлен об этом в известность. С другой стороны, полиция, вне всяких сомнений, вправе заботиться о мерах безопасности вне посольства. Добавить к сказанному было, в сущности, нечего. Аллейн двинулся к дверям, но Громобой остановил его, сказав:
– Я хотел бы договориться еще об одном.
– Да?
– Это касается завершения моего пребывания в Англии. Я несколько затрудняюсь с решением.
Благие
