ветер, и они сократили время пути почти вдвое. Прибытие в Але'Иссаин капитан пообещал через час. Бенджамин устало вздохнул, размял затекшие мышцы и отпустил капитана. Поправив Роне одеяло, он посмотрел на её красивое, безмятежное во сне лицо, шепнул слова любви и скрепя сердце принял решение. Дверь каюты плавно затворилась.
В нерешительности Бенджамин долго стоял на трапе. Он и сам не понимал, что движет им, но громкий внутренний голос уверял в правильности решения. Пленники смотрели на него безынтересными взглядами. В третьей клетке сидел молодой мужчина, слишком странный по внешности и поведению. При поимке генерал не обратил на это внимания. Сейчас, когда представилась возможность разглядеть мужчину лучше, Бенджамин без труда заключил, что незнакомец не может быть уроженцем Центроокеанского материка. Резкие черты лица, серо-зеленые глаза, темные, отросшие ниже плеч волосы, собранные в низкий хвост. Мощное телосложение, не солдатское, но и не крестьянское. Широкие плечи, крепкие, привыкшие к работе руки. Небольшая борода, щеки недавно выбриты. Бен предположил, что мужчина прибыл с северного материка. Генерал видел его впервые, но не усомнился, что незнакомец хороший друг двум уже знакомым ему людям - герцогине Баррена и пророку Филлириусу. Привязанность друг к другу отражалась в глазах пленников. Когда мужчина поднял на Бенджамина глаза, тот невольно вздрогнул, живущей в них силе. И хотя двоих пленников генерал знал, но обратился он именно к незнакомцу, будто к вождю.
- Какая у вас цель? Император почти одержим идеей, заполучить Её светлость герцогиню... Мне кажется у вас в планах нечто большее, чем просто побег и спасение своих жизней. Что это?
Пленники промолчали и дружно смерили генерала взглядами, полными презрения.
- Если я отпущу вас, вы скажите? - предложил Бен, и его слова вызвали противоречивую реакцию. В глазах герцогини засветилось понимание, незнакомец недоверчиво фыркнул, пророк нахмурился.
- Это вы, да? - мягко заговорила Адэль. Встав с кровати и подойдя вплотную к клетке, она задала вопрос, который уже задавала прежде одному человеку:
- Где охрана?
- Я позаботился о них. Не спрашивайте как. Никогда объяснять. Времени нет... - незамедлительно ответил Бенджамин, процитировав самого себя в день побега пророка и герцогини из замка Сарлакаса.
По лицам Бенджамин понял - они узнали его голос и интонацию. Сегодня они, наконец, увидели его лицо и не могли скрыть удивления и тревоги - им помогает генерал Дриор, доверенный человек Императора, первый после Роны, предводитель вражеской армии. Бенджамин разделял их чувства. Не говоря ни слова, он подошел по очереди к каждой клетке и без труда открыл магические замки обычным ключом.
- Как вы это сделали? Я перепробовал все заклинания, но не смог, - подозрительно спросил пророк у генерала.
- Так же как провел вас через заклинания в замке. Приближенные Императора отмечены особым знаком доверия. Мне нужно лишь сказать магии, что вы более не пленники. Здесь, - Бенджамин постучал по замку, - то же самое, - объяснил Бенджамин и, получив от пророка кивок одобрения, перешел к сути дела: - Вы знаете, что на нас напали. Рона уничтожила неприятеля, но сама немного пострадала и сейчас отдыхает. Она будет крепко спать ещё минут тридцать. До порта Але'Иссаин остался час, здесь есть шлюпка. Сбоку от входа в трюм, по левому борту. Рискованно, но попробовать стоит, команду я отвлеку. Если возьмете на юго-восток, вас не догонят. Там начинаются рифы, корабли туда не ходят. Высадитесь прямо у подножия гор Анэль-Эхаль, переждете неделю, пока я и Рона достаточно удалимся от порта, потом вернетесь в Але'Иссаин, наймёте корабль и вернётесь в Гарон. И для убедительности побега вам лучше испортить замки, стукнуть меня каким-нибудь заклинанием, и оставить здесь без чувств.
Друзья одновременно кивнули. Они, похоже, доверяли Бенджамину, но явно не собирались делиться всеми планами и Бен их не винил. Не только для них, но и для самого генерала безопаснее будет считать, что пленники бежали обратно в Гарон.
- Я - Стивен Рэй. Вы спрашивали, какая у нас цель? Мы хотим убить Императора.
Бенджамин остолбенел. Он почти не удивился их намерениям, но откровенность Стивена поставила его в трудное положение. Раньше он мог лишь предполагать и вместе с тем оставаться в тени, но теперь, когда он знал точно, он словно бы становился одним из главных участников заговора. Понимание этого едва не надломило его решимость. Бенджамин уже давно знал - служа Императору, он предает свою честь. Но пойти против него, значит предать своё сердце. Раньше он мерился с криками совести, ради близости с той, которую ставил превыше и чести, и совести и самой жизни. Он не гордился этой слабостью и своим бездействием, порой, считал себя последним трусом, но раньше вокруг него не было никого, кто помог бы ему сделать выбор, никого, кто был готов на решительные действия, и ненависть генерала к Императору была его личным, непоправимым делом. Впервые за много лет у Бенджамина появился настоящий выбор. Обратного пути не было. В эту минуту, на борту 'Полукровки', он обязан решить дальнейшую судьбу, и не только свою.
- Вы объявите ему войну? - решительно спросил Бен.
- Да, - коротко ответил за всех Стивен.
Бенджамин сделал выбор и в подтверждение своей готовности сказал:
- Бенджамин Дриор, - он протянул руку Стивену и крепко пожал её, - Ждите помощи в любую минуту. Будьте готовы ко всему и ничему не удивляйтесь, - генерал Дриор положил руку на плечо Стивена и обратился к нему лично:
- Я не знаю, кто ты, но чувствую, что ты способен сделать то, о чём говоришь Стивен Рэй.
- Спасибо вам генерал Дриор за вашу самоотверженность. На таких людях как вы зиждиться мир. Даже если вы более ничем не сможете нам помочь, знайте - мы вечно будем благодарны вам за то, что вы уже сделали, - не спеша проговорила Адэль, вкладывая в слова всю свою признательность.
Дриор улыбнулся. В этот миг он увидел в глубине глаз Адэль неземное благородство, небесное. В ней, так же, как и в Стивене Рэе, жила огромная, но чистая сила. Теперь он не сомневался - герцогиня Баррена действительно была йараем. Не сомневался он более и в своем выборе, хотя от этого он не стал меньше причинять боль. Бенджамин поклонился и поцеловал руку Адэль.
- Для меня честь, иметь возможность помочь вам, миледи. Ребенком, я чтил вас наравне с героями Великой Войны, и моё почтение лишь укрепилось с годами. Я рад, что судьба позволила мне увидеть вас воочию.
- Да пребудет с вами вся земная благодать, генерал, - благословила Адэль Бенджамина, и отошла в сторону, дав возможность высказаться Филлириусу.
- Спасибо вам Бен, за всё, - поблагодарил пророк, и добавил: - У меня было ведение. Это будет жаркая война.
- Жаркая, но достойная, - пояснил Бен, - Я давно не участвовал в достойной войне, но ещё не забыл какого это - когда меч омывает кровь истинных врагов, а не невинных людей.
Друзья наскоро, но тепло распрощались с генералом и начали подниматься по трапу.
- Генерал! - полушепотом окликнула на прощание Адэль, - Может на этот раз, вы скажете, почему помогаете нам?
Все, даже Стивен, которому история с побегом было хорошо знакома из уст друзей, помнили, что впервые ответил на это генерал, и сейчас замерли в ожидании.
- Потому, что теперь, это касается всех нас. И не только нас.
Стивен улыбнулся и послал на замки коррозию, а на Бенджамина удар, который мгновенно оглушил его.
Темнело. Ночь окутывала друзей своей защитной чернотой. Они правили на юго-восток. Огни 'Полукровки' постепенно отдалялись, пока совсем не исчезли. Адэль коснулась кончиками пальцев поверхности воды. По бескрайнему морю шла спокойная рябь. Адэль охватила грусть. Только она знала сколько боли причинило Бенджамину его решение, сколько он согласился отдать, ради того, чтобы возможно ничего не получить взамен. Дар Адэль, чем бы он ни был, открыл ей сердце генерала. А может, дело было не в даре, а в простом понимании, насколько схож её собственный выбор с выбором генерала? Они оба оказались вынуждены жертвовать дорогими людьми, потому, что эти люди олицетворяют то,
