станет процветающей страной как полтысячелетия назад. Это стало просто-таки бурей на ясном небе. Хорошей бурей.
Адэль не знала, что и думать. Гарон - мертвый, заброшенный, павший, казалось, окончательно. Конечно, за пять столетий боль его земли поутихла, памяти об ужасах Великой войны поистерлась и успокоилась, и люди давно уже были готовы пересечь гряду Норгадор и вернуться на родину. Только вот не было никого, кто повел бы их за собой. Адэль не представляла, что почувствовал народ - внезапно появился человек, готовый, и что самое главное способный (по их мнению) возродить великую страну предков. Валкана преклонилась перед Маршалом, а вместе с ней и сам король.
- ...и, пожалуй, весь мир..., - Вэнс тяжело вздохнул, и его взгляд помрачнел, - Все ведь начиналось с Гарона, все были с первых дней зарождения земли его народом. Единым, великим.
- А потом? - подтолкнула его Адэль к продолжению. Она видела, что дальнейшее Вэнс расскажет с трудом, но не могла позволить ему уйти в тяжелые раздумья. Вэнс тряхнул головой, будто гоня из неё посторонние мрачные мысли.
- Да опять набежали эти маги, прости меня боги. Вот уж не думал, что придется когда-то сетовать на себе подобных. На меня из-за всего этого тоже косо стали посматривать, будто я могу вынуть один из своих магических мечей и зарубить им кого-нибудь! Уже не знаю как скоро и мне клеймо наляпают. Мирно же всегда жили! Маг ты иль не маг, главное чтобы человек был хороший. Так раньше было... А теперь?! Повсюду грабежи, и людей в том числе, пожары, нападения... Смертей среди этого всего этого, судя по всему, немного, но народ сильно испугался. И винит он нас - магов. Говорят 'черная магия'! Ну, какая черная магия, скажи вот ты мне? Отродясь никакой черной магии нет, и не было. Какая же она черная... Магия она, просто магия. Тут все от человека зависит! А теперь всё не так - теперь во всех магах злодеев видят, - Вэнс с грустью отпил изрядный глоток, вытер усы и невесело продолжил: - Ну так вот, про беззаконие...
Он рассказал, как Филипп спрятался в своем замке на юге и перестал что-либо делать, как впустую пытались поймать преступников и как вновь пожаловал тот, кто называет себя Маршалом, который, как он сам признался, тоже родился магом и рос среди них. Однако его никто не счел врагом, напротив. Филипп вернулся в Рэннес и объявил, что Маршал узнал о бедах народа, прибыл лично и привел с собой лучших солдат и ищеек, которые непременно отыщут преступников. Так и случилось.
- Не прошло и недели, недели, клянусь вам(!) как по всей стране поймали почти сотню человек и почти все маги. Над ними устроили народный суд. Людей собралось! И Маршал присутствовал! Ну, они сначала отмалчивались, а потом признались: и в поджогах, и в грабежах, и в похищениях, а некоторые и в убийствах. Говорили: 'Магия - мощь. Маги должны управлять простыми людьми'. А Маршал им отвечал: 'Магия - есть средство для достижения общего процветания. Она не путь к власти, но путь к согласию между всеми и каждым. Все маги, кто считает иначе - вероотступники и пособники Сартраса, ибо сказанное мною о магии, не мои слова - это истинна, изреченная демиургом. И если мы не можем достичь согласия через переговоры, тогда нам не остается иного выхода: отныне каждый маг будет находиться под контролем'. Потом эти слова распечатали, их теперь все наизусть знают. Когда преступников спросили, для чего они все это делали, те заявили: 'Прежние порядки менять нельзя. Гарон восстанавливать нельзя. Никакой Маршал нам не нужен'. Как же, не нужен, что бы мы без него сейчас делали? Я знал, конечно, да и не только я, что восстановить Гарон дело опасное. На его территорию кто только слюни не пускает. Земля- то гаронская - плодородная. Все на ней жить хотят, но восстанавливать, деньги и силы тратить никто не берется. - Вэнс вновь выпил, не забывая наполнять кубки Адэль и Стивена.
Адэль слушала, ловя каждое слово. То, что рассказывал Вэнс, было для неё толи сказкой, толи откровением, она ещё сама не знала и потому решила дослушать до конца и только после этого делать выводы.
Вэнс, осушив кубок, поведал о том, как взбунтовался народ после слов преступников. Всех, пойманных магов осудили на заточение, но до темницы их не довезли: толпа растолкала охрану и буквально порвала осужденных на куски.
'Самосуд - вот, оказывается, до чего опустились люди. Во времена процветания Гарона подобного никогда не было', - опечалилась Адэль.
После многие стали рассказывать, что маги собрали сопротивление и решили убить Маршала. Ходили слухи, будто на него напали, но покушение сорвалось. Случилось ещё несколько нападений магов на простых людей и тогда стороны разделились: одни решили, что быть сторонником Маршала опасно, другие наоборот верили, что он защитит их. Грабежи и поджоги переросли в зверские убийства, причем уже не простых людей, а все больше знати. Зарезали в собственной постели брата короля Филиппа: по слухам самого рьяного сторонника Маршала.
- Ну вот, пожалуй, и всё, - Вэнс неоднозначно пожал плечами, - Опасное предприятие Маршал затеял - Гарон восстанавливать. Страна давно мертвая, былая слава в историю ушла. Хотя многие валканцы хотят туда вернуться, все-таки родина предков, душа тянется. Не знаю Адэль, Маршал человек деятельный, реформатор, обещания и идеи его интересны, думаю, они найдут отклик в народе. К тому же он Маршал... мессия как ни как. Правда эти вспышки восстаний... Как бы не началась революция: маги против неодаренных... Что тогда будет! Тяжелое время. Сартрас меня забери, если я хотя бы догадываюсь, чем всё это кончится!
Адэль некоторое время смотрела на Вэнса, потом перевела взгляд на шумный город за окном. Вся эта история показалась ей необычной, странной. И дело было не в том, что она не верила словам друга, просто она сочла, что за всем происходящим кроется нечто большее, чем то, о чем знает Вэнс и все остальные. Какой человек, будь то Маршал или кто-либо другой, способен вернуть к жизни, заброшенный, превратившийся в руины, мертвый Гарон? На это уйдет не меньше сотни лет! Адэль сочла, что этот Маршал (а может он вовсе и не Маршал, а просто самозванец) играет на доверие простодушного народа. Адэль подметила одну особенную странность в рассказе друга и поспешила подтвердить (или опровергнуть) свои догадки:
- Вэнс, - Адэль выдержала небольшую паузу и продолжила, - почему, когда король заявил, что этот неизвестный спаситель - Маршал, все тут же поверили?
- Ну, - протянул он неуверенно, - поверили-то наверно не все, и не сразу. А как можно доказать, что ты мессия - избранник демиурга?
- И как? - спросил уже Стивен, заинтересованный рассказом.
Адэль окинула его удивленный взглядом, но потом решила, что этот вопрос скорее относится именно к этому Маршалу, а не ко всем Маршалам вообще - не может же человек не знать как Маршалы, коих было немало за историю, доказывали свою избранность?
- Он дал людям чудо, - коротко ответил Вэнс, похоже, не придавший значению тому, как глупо прозвучал вопрос Стивена.
- Чудо? - протянула Адэль. Ей с трудом верилось что человек, называющий себя Маршалом, и вправду может им быть, - Настоящее?
Вэнс снова пожал плечами.
- Он спас выжженные магами поля и остановил мор. Одним касанием к земле. Во всей стране.
Адэль подскочила со скамьи и задела стеклянный графин, которой с грохотом разбился об пол.
- Святой демиург! - Вэнс вылетел из-за стола вслед за ней - Адэль, ты чего?
- Немыслимо! - только и выдавила из себя девушка и, переведя дух, добавила: - Этот человек - шарлатан.
Вэнс смотрел на Адэль с полным непониманием, а она только встряхнула волосами и отошла к окну.
- Адэль, - Вэнсен подошел, положил обе руки ей на плечи, и тихо, так чтоб услышать могла только она, сказал: - Однажды я пообещал не спрашивать тебя о твоём прошлом, и я не спрашиваю, но, во имя всего святого, нельзя вот так просто взять и обвинить человека во лжи. Тем более такого человека как Маршал.
Адэль повернулась к другу, и, шепнув ему извинения, направилась к столу. У стола она наклонилась и начала подбирать осколки разбитого графина. Тем временем Вэнсен подошёл к Стивену, и негромко попросил его оставить их с Адэль наедине. Стивен лишь кивнул в знак понимания, и скрылся, плотно затворив за собой дверь. Не дожидаясь пока его шаги окончательно стихнут, Адэль заговорила:
