- Что? Как это умирает? - Адэль удивленно смотрела на Филлириуса, а пророк чувствовал, что просто не может вновь повторить то, что уже сказал, - Что ты молчишь? - Её лицо вдруг изменилось, будто только сейчас она поняла, что сказал Филлириус. Адэль упала на колени и вцепилась в пророка.
- Так спаси его! - сжав зубы, велела она.
- Я не могу. Он почти не дышит. Что-то не пустило его в его мир, не дало ему вернуться, просто выкинуло сюда. Но его душа не здесь. Я могу ошибаться, но признаки сходятся.
- Но он не может умереть, - возразила Адэль, - Во всяком случае, в обычном смысле! - Адэль пододвинулась к пророку, ухватила его за ворот и наклонила вплотную к себе. - Его душа не принадлежит этому миру, - затараторила девушка, глядя Филлириусу в глаза, - Горгот не примет его душу, демиург тоже. Если жизнь покинет его тело, что станет с душой? Что? Она не сможет вернуться в свой мир, если сам Стивен до этого не смог. И здесь остаться тоже не сможет. Он застрянет между мирами! Понимаешь? Будет вечно блуждать в пространстве. Это пытка. А Стивен? Как ты можешь обречь его на подобное?! Вылечи его!
Адэль брезгливо оттолкнула от себя порока.
- Спаси его, - сказала она безразличным тоном.
Поднявшись с земли, Адэль сняла с себя шерстяной плащ и кинула его перед Филлириусом.
- Надо на этом оттащить его к костру, пока он не замерз. Иначе тебе будет сложнее его вылечить.
Не вынеся желание Адэль слепо делать вид, что все под контролем, Филлириус вскочил и осыпал подругу гневной тирадой:
- Ни костер, ни тепло ему не помогут! Гораздо раньше ему станет совсем сложно дышать, и он задохнется! Я маг, а не Бог! Я знаю свою силу, и на что она способна. Это, - Филлириус указал на Стивена, - мне не по силам! Это не по силам даже Императору! Стивен умирает от магии Межпространства, равной по мощи самим йараям! Его тело невредимо, мне нечего там лечить! Он умирает потому, что в теле нет души! А я не могу влезть в Межпространство и вернуть его душу! Перестань делать вид, что я всемогущ! Я тоже боюсь за него, но теперь его жизнь завит от воли нам неподвластной! Ты не спрячешь свою боль за маской! И тебе не станет легче, если ты притворишься, что я могу что-то исправить! Я! НЕ! МОГУ! Но это не значит, что я не хочу! - Филлириус выговорился, но ему не полегчало, - Если б я только мог, что-то сделать, я бы сделал...
- Отнесем его к костру. Пожалуйста, - дрожащим голосом взмолилась Адэль.
Филлириус понимал, что Адэль сейчас просто бредит. Её захватила безысходность, и она пыталась сделать для Стивена хоть что-нибудь. Пророк поднял бездвижное тело в воздух, и оно поплыло к их лагерю. Адэль забрала плащ, отряхнула его, и заботливо укрыла Стивена.
- Мы наделали много шума, - сказал Филлириус, когда они дошли до лагеря и уложили Стивена поближе к огню, - Я пойду, проверю окрестности, а ты побудь с ним.
- Хорошо, - согласила Адэль, зная, что Филлириус просто хочет побыть один.
Филлириус начал уходить, но Адэль задержала его.
- Он слышит нас?
- Не знаю дорогая, - с горечью признался пророк. Он не мог утешить даже себя, - Клянусь тебе, не знаю.
Он посмотрел на болезненного, словно постаревшего на сотни лет, Стивена и осознал насколько ему мучительно тяжело, видеть медленную смерть друга, и не иметь никакой возможности, помочь, или хотя бы облегчить затянувшуюся агонию.
- Филлириус, - окликнула Адэль, когда пророк уже почти скрылся в темноте, - Когда он...
- Утром. Максимум на следующий день. Может и меньше, - послышался ответ, - Я... не знаю.
Пророк окончательно исчез за деревьями.
Адэль приобняла Стивена и положила голову ему на грудь. По её щеке скатилась одинокая слеза, когда дыхание Стивена стало ещё тяжелее.
- Не умирай, не умирай, не умирай, - молила Адэль, понимая, что её слова всё равно ничего не изменят.
Прошло не больше получаса. Состояние Стивена не улучшилось, хотя Адэль и не ждала иного. Она плотнее укутала друга в плащ и поправила под ним плед. Адэль легла рядом со Стивеном. Он, хрипя, втянул немного воздуха. От безвыходности Адэль начала считать промежутки между вдохами, вздрагивая всякий раз, когда вдох или выдох задерживался. Начав отсчет после очередного хриплого выдоха, Адэль в панике подскочила, когда после десяти ударов сердца Стивен не сделал вдох.
- Стивен! Стивен ты слышишь? Стивен! Стив дыши!
Стивен так не сделал вдох. Адэль быстро наклонилась к нему, зажала нос, раскрыла Стивену рот и, предварительно сделав глубокий вход, выдохнула воздух в рот Стива. Адэль сделала это ещё дважды, или трижды. Стивен всё ещё не дышал. Она попыталась прощупать пульс, но его не было. Адэль, рывком сбросив со Стивена плащ, и разорвав рубаху, уперла руки над сердцем, и всем весом сделала несколько нажатий. Снова вдохнула ему в рот, снова потрогала пульс, сделала несколько толчков над сердцем, и опять вдох... Пять, десять, двадцать раз: сколько Адэль проделала это, она не знала. Выбившись из сил, она так и не смирилась с тем, что её жалкие попытки тщетны.
- Филлириус! - заорала она на весь лес, - Филлириус! Стивен! Очнись!
Но крики на бездыханное тело были бесполезны.
До слуха Филлириуса, эхом донесся крик Адэль. Ни секунды немедля, пророк кинулся к лагерю. 'Дурак', - обругал он себя, когда понял, что ушел слишком далеко. Сломя голову, несясь через лес, Филлириус был готов к худшему. Перед его взором мелькала страшная картина: бездвижное тело и рядом Адэль.
И всё так и оказалось, когда запыхавшийся пророк достиг лагеря. За одним исключением: Стивен и Адэль парили в воздухе в двух метрах над землей, внутри шара из снежинок и пожухлых листьев. Костер погас, но от шара исходило белое свечение. На всей поляне растаял снег, открыв ковер из зеленой травы и мха. Филлириус не посмел сдвинуться с места. Даже приблизительно он не представлял что перед ним. Подобной магии ему за всю жизнь не доводилось видеть, слышать, или хотя бы находить о ней упоминания в книгах. И что он должен предпринять, даже не зная хорошо происходящее, или плохо? Поэтому пророк просто стоял, зачарованный красотой этой магии. Вся магия, что он видел прежде, была серой и тусклой в сравнение с этим великолепием, которое, возможно, спасет жизнь его другу. Филлириус вдруг понял, что это благословление, а не кара. На душе у него полегчало, а вокруг стало теплее. Словно весна отвоевала своё законное место в череде времен года, и гнала прочь ненавистную зиму, пришедшую не в срок.
Адэль осмотрелась по сторонам и увидела Стивена. Он выглядел так же, как в тот день, когда Филлириус и Кладир отправили его домой. Ни морщин, ни впалых щек, ни единого следа смерти и старости не было на его лице. На Адэль снизошло понимание. Как она, неодаренная, попала сюда, была совершенно неважно. Здесь, рядом с ней, был Стивен. И он был живой.
- Я, признаться, думал, пройдет больше времени, прежде чем я умру, - сказал он. Его голос был далеким, но одновременно таким близким.
Адэль подошла и обняла Стивена за талию.
- Ты не умер, - ответила она, преисполненная уверенности в этих словах, - Ты никогда не умрешь. Я - твоя вечность.
Стивен нежно, но с недоверием, заглянул в глаза Адэль.
- Я, наверное, тронулся умом. Ты не можешь быть здесь. Я не дышу, душа застряла тут. Я мертв, я знаю. Я умирал три дня, помню как оказался в двух местах сразу. Тело... блуждало где-то в лесу, кажется, но чувства остались здесь. А потом осознание смерти. Я не могу выйти отсюда.
Адэль дотронулась рукой до щеки Стивена.
- Дыши.
С этими словами Адэль коснулась своими губами губ Стивена и слабо выдохнула. Приложив ладонь к его груди, Адэль закрыла глаза и почувствовала уверенное биение сильного сердца.
