внешний вид. Скомплектованное из подлежащих утилизации блоков, оно по определению неспособно к работе. Вполне естественно, главная задача местных «доброхотов» не допустить аппаратуру до места установки, ведь шеф-монтаж их прерогатива. Они не отвечают за груз только во время транспортировки. Конечно, связываться с охраной РЖД даже эти сорвиголовы не рискуют и отводят для диверсии порт.
Ответственность за груз после прибытия на станцию назначения лежит на клиенте. На борту она возвращается к поставщику. Поэтому весь смысл – утопить груз. Благо кран на погрузке старьё редкое, творение ещё славной советской эпохи, а по всему с ним что угодно может произойти. Диверсы уже выехали на место. Короче, «Надежда» хочет свести морской финансовый отчёт – «тебе – мне;– и концы в воду».
Любой электронике купание категорически воспрещено. Пока поднимут груз со дна залива, все придёт в негодность. Форс-мажор. Для восстановления такой сложной системы потребуются и время, и деньги. Причём, чтобы не сорвать госзаказ, наша фирма пойдёт на любые траты, чтобы поправить ситуацию. Новая поставка, новая цена (я не сомневаюсь, что она будет значительно выше, чем сейчас) и, как итог, кому-то двойной навар, а кому-то убыток.
Мне удаётся остаться незамеченным и, спустя несколько минут, я вместе с представителями противоположной стороны включаюсь в поиски затерявшегося блока. На это уходит ещё не меньше получаса, так что находке все радуются совершенно искренне. «Надеждинцам» совсем не нужен инцидент подобного рода, а мне просто надоело играть роль неподкупного кретина. Я с удовольствием пломбирую контейнер и, распив на посошок с представителями пару бутылок водки, заваливаюсь в поджидавший меня автомобиль. Светланы нет: срочный вызов к шефу лишает меня последней радости сегодняшнего дня.
Дорогой спрашиваю у шофёра приличную контору по прокату автомобилей. Он навскидку даёт пару адресов, и я прошу его подкинуть до ближайшего. Десяток минут, и я вхожу в просторный холл автофирмы. Уладить все проблемы при наличии серьёзных финансов удаётся быстро, и к моим услугам современный «Мерседес» с полной электронной начинкой. Несколько минут уходит на разговор с механиком, который щедро делится обширными познаниями в этой технике. Расходимся, вполне довольные друг другом. Не проходит и получаса, как колёса моего авто начинают царапать асфальт челябинских улиц.
Хочу прокатиться до знаменитого уральского озера Увильды. Посмотреть на красоты тех мест, разрекламированные местными туристическими фирмами. Ввожу в навигатор пункт назначения и отправляюсь в путь. Времени до отъезда достаточно, вещей у меня нет; в общем, свободен как ветер. Остаётся сделать только одно – звонок во Владивосток. Набираю Гену и несколькими фразами ввожу его в курс дела. Теперь все заботы на нём, а у меня впереди законный выходной.
Глава 30
Звонок мобильника:
– Тихонов Виталий Николаевич?
– Нет, вы ошиблись, – отключаю связь.
Странно. Может, следят или просто ошиблись номером. Этот телефон в Челябинске не знает никто из посторонних. Значит, звонили именно мне. Но как объяснить неправильно названные фамилию и отчество? Шутка? Ладно, разберёмся. А сейчас – на природу.
Нужно проехать почти через весь город. Но я не беспокоюсь; дорога отмечена на электронной карте, не заплутаю. Не радует только погода; с утра слабый дождь усиливается. Но вот впереди сквозь пелену облаков выглядывает солнце. Увеличиваю скорость…
Дворники давно высушили стекло от крупных капель весеннего дождя. И сейчас я как зачарованный смотрю сквозь их судорожное движение на огромную, в полнеба, радугу.
Навигатор, меняя картинки в режиме он-лайн, чётко указывает направление движения, но я, уже почти проехав перекрёсток, резко ухожу вправо, грязно подрезая соседний автомобиль. Торможу у обочины и, как мальчишка, забыв обо всём на свете, гляжу вверх.
Сигналы клаксонов выводят из задумчивости и требуют незамедлительных действий. Проезжаю чуть вперёд и бросаю автомобиль на большой полупустой стоянке у длинного и несуразного торгового комплекса. Разминая скрипящие от долгой дороги суставы, обхожу машину и, не зная для чего, пробую пару раз ботинком баллоны.
Заплатив за парковку, машинально иду к магазину. Автоматические двери гостеприимно распахиваются, но я быстро прохожу через здание, не удостоив взглядом ни одного прилавка местных торгашей. Минуту спустя меня захлёстывает суета большого города.
Мощённые разноцветной плиткой тротуары полны спешащих по своим делам людей. Совершенно незнакомые дома, ничего не говорящие вывески, и, тем не менее, что-то заставляет меня шагать вперёд, не выбирая направления. Появляется предчувствие: вот-вот случится нечто важное. Это похоже на детский страх, когда, нашкодив, испуганно ждёшь, что про это узнают родители.
Умытое весенним дождём солнце слепит глаза. Почти тепло. Старым тополям, обрезанным за зиму до размеров пеньков, вновь придётся бороться за место под солнцем. Но пройдёт ещё пара недель, пока новая листва живым платьем не прикроет голый ствол. А мне и не хочется сейчас видеть зелень. Это удивляет, и я некоторое время копаюсь в душе, пытаясь разобраться. Всё просто: летние дворы старых пятиэтажек удивительно похожи: заросшие зеленью, они сразу теряют свою индивидуальность, становясь, нет, не безликими, а какими-то одинаково уютными. Чтобы почувствовать разницу, нужно видеть их либо весной, либо осенью, когда становятся заметными все мелкие детали. Странное чувство, похожее на ностальгию, сжимает сердце. Смотрю по сторонам, словно ищу встречи. С чем или с кем?
Около подъездов по старой традиции судачат о житье-бытье бабушки, перебирая день за днём вороха сплетен и слухов. Вот и сейчас, заметив меня, они на пару секунд затихают, оценивая пришельца. Солидный мужчина (а по-другому и не скажешь) в дорогом чёрном костюме с белоснежной рубашкой и галстуком, в сверкающей обуви, с аккуратной стрижкой и модными в тонкой оправе очками сильно диссонирует с убогой серостью окружающих «хрущёвок». Впрочем, такое незначительное событие не отвлекает их от основной задачи – зорко контролировать вверенный им придомовой участок.
Ноги обходят лужу по бордюрному камню. Странно, я как будто знал, что она будет на пути, а ведь вниз не смотрел. Очередной двор, спортивная площадка… Не то. Мне нужно дальше. Что за чёрт: куда дальше?! И о чём это я?
Перед глазами обычный старый двор. Ряд гаражей, детская песочница. Машины на крохотном пятачке поджидают своих хозяев. На укрытом прошлогодней листвой газоне носится парочка ошалевших от первого тепла кошек. «Кис-кис-кис»– слова слетают с губ. Я останавливаюсь как вкопанный: Наташка, наверное, ждёт… Господи, Наташка!
Ужас подгибает колени. Двадцать лет! Это же мой двор, и он не видел меня уже целую вечность. На окне первого этажа, опершись лапкой о стекло, сидит тигрёнок, одетый в спортивный костюм, – наш семейный талисман. Сомнений не остаётся: я дома.
И теперь я вспомнил всё…
Глава 31
Как такое вообще возможно? Вопрос сложный с научной точки зрения, но только не в моём случае. Здесь вывод напрашивается сам собой.
Далёкий Друг, почувствовав смертельную опасность, устроил маленькую шутку со временем, перенеся меня на полтора десятка лет вперёд. Такое граничит с фантастикой, а разве сам Друг не фантастический персонаж? По мне пускай даже сказочный, как Дед Мороз, но к нему у меня теперь есть парочка вопросов. И не пара, а гораздо больше – тема тянет скорее на серьёзный разговор. Ох уж эти мне старожилы вселенной – вечноживущие! Что значит для них десяток-другой лет? Миг, даже меньше. А для меня? Да что я всё о себе: а для моих родных, для Наташки?! Дело за малым, как выйти на связь? От передатчика не осталось и следа. Скомплектовать новый аппарат не получится. Нет ни элементной базы, ни схем, а самое главное, отсутствует тот странный кристалл, усиливающий мозговые колебания.
Я как пришелец из дальних миров вынужден подстраиваться под новые реалии. А они таковы, что мои пацаны мне едва не ровесники. Для меня прошло лет пять спокойной, даже счастливой жизни. Дома же минуло двадцать. Как сейчас наводить мосты с прошлым? Не стоит говорить, что время моего отсутствия – не самые лучшие годы для родных. Здесь в тугой клубок могли переплестись и моральные, и финансовые проблемы. Но выход искать надо.
Мысль как удар молнии: а что, если?..
