объясни, куда ты дальше собирался идти после того, как тебя выгнали? Ты ведь даже не сопротивлялся.
- Какое там сопротивляться, - вздрогнул всем телом Бари. – Я уже не соображал, что делал. Меня переполняли всякие плохие эмоции. Я просто шёл, куда глаза глядят.
- Ну, от Гая всё равно не скроешься. Он тебя из-под земли достанет, это да. Никто не может так, как он, находить людей, абсолютно не зная их месторасположения. Он мастер во многих областях. Вот что. Я сейчас в квартиру, ты пока сиди тут, да разгребай вон в том углу себе место, там я тебя пристрою, если ты не против.
Феликс выбежал из магазина, оставив Бари одного. В голове у него метались самые различные мысли по поводу только что свалившегося ему на шею товарища, однако он не отчаивался. Подобный вихрь идей витал и у оставленного голландца. Он подошёл к углу магазина, который был несколько углублён куда-то в сторону, что входя в магазин, его нельзя было сразу увидеть. Стена слегка прерывалась, создавая небольшое углубление, которое и было тем самым углом. Бариджальд сильно удивился, когда увидел там не что иное, как раскладушку. Причём, судя по всему, используемую. От посетителей её как раз скрывал этот закоулок в магазине. Судя по всему, здесь Феликс и отдыхал.
Через несколько минут пришёл и сам часовых дел мастер с подушкой и покрывалом под подмышками. Он несколько странно взглянул на Бари, отодвинул его в сторону и устроил место ночлега по всем правилам. Затем усмехнулся.
- Располагайся как дома! – голландец бросил сумку на раскладушку и сел, счастливый. Феликс порылся у себя в столе, извлёк незавершённое письмо, прижал его к себе, как зеницу ока, достал ключи и кинул Бари. – Держи! Я пойду домой, а магазин оставляю на тебя. Да, и не забудь перевернуть таблички на двери: магазин закрыт.
У Бариджальда уже не осталось никаких слов от радости, глаза слезились от умиления…
- Где Вингерфельдт?
Альберт Нерст, разгрызая кусок мышьяка, удивлённо выглянул из-под пенсне. На него в упор смотрел Гай, судя по всему решительный и раздражённый, готовый к действиям. Значит, что-то случилось. И отвечать надо мгновенно и быстро. Академик убрал в сторону колбу с какой-то жидкостью и остановился в поедании куска.
- Он всего пять минут назад выходил из лаборатории. Сейчас наверное вернётся, - вновь раздался хруст разгрызаемого куска, а Нерст принялся сосредоточенно штудировать лежащие у него на столе книги.
- Неужели на тебя не оказывают никакого влияния яды? – полюбопытствовал Гай.
- Ну, видишь, я ещё живой. Значит, подобный вывод сделать можно. Что мне там какие-то простуды и кашли! С детства я обладаю медвежьим здоровьем, и уж мне ли заботится о том, как бы ни заболеть, и не простудиться! – Вновь он хрустнул мышьяком. – Меня успокаивает эта штука. Как семечки. И думать помогает.
- Ну-ну, - усмехнулся Гай. – И откуда ты привёз эту привычку? Тоже от Читтера?
- Да, - кратко отозвался Нерст, ещё больше уйдя в себя.
- Читтер, Читтер… Только его имя я и слышу в последнее время!
Гай резко обернулся и увидел тучную фигуру Вингерфельдта, стоящего у выхода и хитро ухмыляющегося. Нерст резко приподнялся со стула, словно бы приветствовал его. Дядя Алекс перевёл взгляд на стол Альберта, что-то заметил, подошёл. Он взял в руки небольшой сосуд, в который Нерст вставлял нити накаливания. Оглядев его со всех сторон, нахмурился, и с размаху бросил о пол, что Альберт несколько отпрыгнул назад.
- Это никуда не годится, - произнёс он грустным тоном. – Нам нужны колбы лучше, и прочней.
- Я это понял, - похолодел в тоне Нерст. – Когда ты бросил колбу на пол.
Тут за их спинами раздался взрыв, и все вновь пригнулись. Первым открыл глаза Гай. Ему стало как-то не по себе, когда он находился здесь. Да и дядя Алекс не любил церемониться. «Они ещё и динамит в домашних условиях выводят», - подумал Гай, вспомнив о свойстве таблеток нитроглицерина, если их не прикрывать и не принимать меры безопасности, они в любой момент могут взорваться.
- Чего ты ко мне пришёл? – прищурился Вингерфельдт. – У тебя даже колбы нет, мне не в чем навести порядок.
- Как раз таки есть в чём, - возразил Гай, игриво улыбнувшись. Он присел на освободившийся стул Нерста, подложил руки под подбородок. – Имя Бариджальд тебе знакомо, друже?
- Что? Да, яблоки уже поспели в этом году, - дядя Алекс потрепал себя за ухо, притворяясь глухим.
- Пожар! – вдруг воскликнул Гай, глаза Вингерфельдта округлились, потому что в лаборатории могло произойти что угодно. Глаза Гезенфорда натурально испугались, он вскочил со стула. Даже Нерст поверил ему. А потом Гай громко расхохотался. – Не надо притворяться глухим, Алекс! Этими шуточками меня не проведёшь. Так вот, я остановился на Бариджальде. Помнишь такого?
- Помню, - виновато опустил голову Вингерфельдт.
- И я помню. Что скажешь, дядя Алекс? Сейчас я могу рассказать его весёлую историю, и тебе сразу станет легче.
- Ты пришёл сюда затем, чтобы меня упрекать? – отчаянно спрашивал он, всё ещё помня о том, что он руководитель, а не Гай. Правда, Гезенфорду было наплевать на своё положение в этом разговоре. Главное – добиться цели.
- Я пришёл сюда, чтобы уяснить всё для себя. Разве это плохое стремление?
Вингерфельдт как-то замялся на месте, и стал тем самым напоминать провинившегося ребёнка, не привыкшего отвечать за свои поступки. Гай взглянул на часы со свойственным ему хладнокровием. Дядя Алекс немного постоял и поспешил поинтересоваться:
- Нет, не плохое. Что бы ты хотел услышать о нём?
- Меня вполне бы устроило его возвращение на прежнюю работу.
У дяди Алекса чуть не отвисла челюсть от подобного предложения. Он взглянул на Гая удивлёнными глазами. Альберт Нерст поправил на себе халат, после чего метко подметил своему стоящему, как каменная статуя, боссу:
- Алекс, я ничего не сказал тебе по поводу твоей идеи. Но ты просто порой не задумываешься о людях. Это – не предприятие, это мы – твоё ближайшее окружение. Все мы знаем друг друга давно, все мы уживаемся друг с другом худо-бедно, а гнать за какие-то неудачи человека на улицу не самое лучшее, на мой взгляд.
- Ты умеешь убеждать, Нерст! – стрельнул взглядом Вингерфельдт. – А где он хоть сейчас, это Бари?
- У Феликса, - улыбнулся Гай, радуясь, что его готовы выслушать. – Я хоть сегодня могу привести его сюда для примирения. Знаешь, Алекс, ты явно погорячился тогда – ему, бедному, идти ведь некуда. Даже спать негде. Ты же видел его в этой изорванной одежде. Мне жалко его. На мой взгляд Нерст прав – мы одно сообщество. Нельзя выкидывать человека на улицу…
- Пожалуй ты прав. Я не предприниматель, лишь изобретатель, продающий свои изобретения. Шагать через головы людей – далеко не лучшая мысль, это да!
Алекс Вингерфельдт нахмурился и отсчитал приличную сумму денег из своего кошелька. «Откуда у него такие деньги, если мы сейчас на грани дефолта?!» - мысленно удивился Гай. Изобретатель отсчитал довольно приличную сумму из кошелька, закрыл его, ещё раз неторопливо пересчитал деньги и положил их на стол. Затем искоса взглянул на стоящего Гая Гезенфорда, хитро ухмыльнулся из-под густых усов:
- Это последние сбережения. И то, не мои. Взятые в долг. Завтра я помирюсь с Бариджальдом. Да.
- Кто спонсор? – поинтересовался лишь Гай.
- Витус.
- М? У меня появились конкуренты? – ещё больше расширил глаза Гезенфорд, а Нерст и Вингерфельдт громко рассмеялись.
… В маленьком магазине часов в это время мерно посапывал Бариджальд, ещё ничего не зная об этом разговоре. И это был сон спокойного человека.
