беззаботностью, которой отнюдь не испытывал.
Он поставил клетку с Перси и заставил себя подождать и посмотреть, что она будет делать дальше. Он поборол порыв сказать ей, чтобы немедленно возвращалась в дом, пока Гарольд не попытался выкинуть какой-нибудь новый фокус. Он должен дать ей возможность вести свои собственные битвы. Ему грозило стать жертвой такого же беспокойства, которое терзает его родителей, тревожащихся за благополучие сына, но все равно он не мог отказать Джослин в этом триумфе.
Не сумев взобраться на стену, видя, что толпа блокирует его отход назад, Гарольд опрометчиво решил попытать счастья с сестрой. Поднявшись с земли, он ринулся на неё.
Джослин врезала ему кочергой по коленкам. Гарольд взвыл и покачнулся вперед. Блейк сжал кулак и залепил виконту прямой удар в подбородок. Одна из свиней с визгом выскочила из-под обломков рухнувшей клети и врезалась сзади виконту в ноги. От этих двух ударов Гарольд полетел назад и снова грохнулся в грязь.
Блейк спокойно наступил на запястье Каррингтона, пригвоздив к земле.
— Врежь ему еще разок! — крикнула Джослин, вручая ему кочергу, чтобы приподнять с земли свои необъятные юбки. — Или, может, я? — Не дожидаясь разрешения, она пнула носком туфли мерзавца по ребрам. — Вот так гораздо лучше. Наверное, насилие заразительно. — Она пнула его еще раз. — Это за то, что напугал Перси. А за то, что ты сделал всем остальным, мне пришлось бы тебя убить.
Она подняла клетку и успокаивающе заворковала с кричащей птицей.
Блейк спрятал улыбку. Трудно было не развеселиться от этого необычного проявления свирепости у его жены. Если ей понравится показывать то, что она на самом деле чувствует, то он в конце концов может пожалеть об этом.
— Джози, Джози, я поймал его! — крикнул Ричард с заднего двора. — Я поймал плохого человека и забрал у него Африку!
— Огилви, надо полагать.
Блейк привлек Джослин к своему правому боку, чтоб запечатлеть поцелуй у нее на щеке, при этом продолжая прижимать руку Гарольда ногой к земле.
Гарольд второй рукой ухватился за здоровую ногу Блейка, пытаясь свалить его с ног, но ничто, кроме разве что землетрясения, не убедило бы его отпустить ублюдка после того, что он сделал с Джослин. Кочергой в левой руке Блейк хорошенько ткнул Гарольда меж ребер, чтобы не дать ему встать. Прижимая Джослин к своему боку, он поцеловал маленькую ранку у горла, получив в награду счастливое мурлыканье. Свинья, похрюкивая и шумно сопя, начала обнюхивать рукав Гарольда, отчего тот стал, чертыхаясь, вырываться.
— Какого дьявола, что здесь происходит? — прогремел чей-то властный голос, перекрывая людской и птичий гвалт. — Это маскарад или цирк? Мне пришлось оставить своего лакея связать какого-то французишку перед домом. Что все это значит? — грозно вопросил новый гость Джослин и Блейка, потом проорал в сторону заднего двора, где царила полная сумятица: — Энн, шут тебя дери, где ты?
— Здесь, папа. Мы только что поймали вора.
Стройная фигурка в шелке и кружеве цвета слоновой кости отделилась от толпы гостей.
Герцог Фортхем — отец леди Энн — прибыл. Блейк чертыхнулся. С его приездом любая возможность сохранить измену Гарольда в тайне и защитить Джослин растаяла как дым.
Дабы приветствовать своего знатного гостя должным образом, Блейк наступил Гарольду на плечо и давил до тех пор, пока тот не закричал и не отпустил ногу Блейка.
Все еще держа клетку в одной руке, Джослин умудрилась грациозно присесть, стараясь придерживать юбки подальше от грязи и Гарольда, когда герцог решительным шагом направился к ним.
— Ваша светлость, какое счастье видеть вас!
— Судя по всему, вы получили это счастье еще до моего приезда. Монтегю, это вы?
Высокий и скроенный как крепкий дуб, герцог шагнул в свет фонаря и подался чуть вперед, чтобы разглядеть их лица.
Он бросил презрительный взгляд на Гарольда.
— Каррингтон, — скривился он. — Мутите воду, по своему обыкновению? Фраицузишка на переднем дворе — ваша затея?
— Грабеж и возможная измена, ваша светлость, — пробормотал Блейк. — Мы объясним.
— Не сомневаюсь. Это моя птица? — Он прищурился на Перси. — Не похожа.
— Это попугай Ричарда, ваша светлость, — проворковала Джослин.
Блейк едва сдержался, чтобы не покачать головой, когда его жена возразила герцогу. Он готов защищать ее до последней капли крови. Но ведь он сам учил ее быть честной. Больше никакого хлопанья ресницами и никакого притворства. Теперь ему ее не остановить. Если их повесят за ее браваду, по крайней мере, они умрут вместе.
В любом случае он не мог позволить Антуанетте и ее шпионам выйти сухими из воды, посему их с виконтом придется разоблачить.
— Думаю, вам лучше прийти на выручку своему племяннику, ваша светлость, — выкрикнул лорд Квентин. — Боюсь, молодой мистер Каррингтон готов разорвать Берни на части за кражу его птицы.
Блейк спрятал ухмылку при виде поднятых бровей герцога. Теперь, когда судьба Гарольда предрешена, чувство юмора Блейка грозило взять над ним верх. Он был на пути к тому, чтобы стать ожесточенным циником, пока Джослин не научила его легче воспринимать жизнь. Он надеялся, что у них в будущем много таких маскарадов.
Он обернулся и увидел, как Ник в кружеве и Фиц в своем костюме валета поднимают грязного Огилви с земли, а Ричард, прижимая к груди клетку с Африкой, приплясывает вокруг вора со стиснутой в кулак свободной рукой.
— Бернард? — ошарашено спросил герцог. — Какого дьявола ты творишь? Это моя птица?
— Да, ваше сиятельство, — угрюмо отозвался Огилви. — Они наотрез отказались вернуть ее мне, поэтому я решил ее украсть.
— Это Африка, — внесла поправку Джослин. — Птица зеленщика.
— Понятно. — Герцог с подозрением оглядел ее, затем повернулся к Блейку. — Думаю, нам лучше пойти в дом и попробовать разобраться в сложившейся ситуации. Я слышал, вы человек чести. Могу я верить вашему слову?
— Блейку вы можете вверить безопасность всей Англии, — гордо заявила Джослин. — Но прежде чем давать объяснения, мы должны связать эту свинью Гарольда.
Один взгляд на ошеломленное выражение лица герцога, и Блейк больше не смог сдержать смеха. Одной рукой обняв свою бесстрашную жену, он расхохотался.
Все еще одетая в пышные шелка, но без бриллиантов, которые она вернула леди Белл — включая ожерелье, найденное в кармане Гарольда, — Джослин отправила Ричарда в постель, а мужчины тем временем втащили своих пленников для допроса. Ричард, к счастью, забрал Африку и Перси с собой наверх, чтобы дать им успокоиться после всех злоключений.
Позаботившись о младшем брате, Джослин присоединилась к Блейку, чтобы попрощаться с их гостями. Джослин помогла слугам найти накидки и плащи, подозвать экипажи, молясь, чтобы события вечера не сделали ее посмешищем всего королевства. Многие заверяли ее, что вечер удался на славу, но это не означало, что утром все не придут к иному мнению. В конце концов, это была не вечеринка, а самый настоящий кавардак, и лишь немногие знали, что они изловили агента наполеоновского правительства.
Она не дала Блейку присоединиться к своим друзьям, пока не отвела его в спальню и не забинтовала ободранные костяшки. И пообещала, что не напишет его родителям о ране, если только он больше не будет смеяться не к месту. У ее мужа по-прежнему медвежьи манеры, но она не могла сдержать головокружительной радости, слыша его смех. Он так редко смеется.
Блейк поцеловал ее так крепко, что она чуть не забыла про виконта Свина и его измену, но от парадной двери донесся какой-то шум, резко выдернув их из этой украденной минутки блаженства. Судя по пронзительным крикам, Джослин подумала, что один из попугаев, должно быть, улетел.
А потом ее осенило: Антуанетта!
— Нельзя ли нам ее пристрелить? — прошептала она Блейку, который уже направлялся к лестнице
