к удовольствию окружающих продемонстрировал, что на некоторых участках Джерсийского газового района почва насыщена таинственными испарениями.
Газеты взорвались заголовками самым крупным шрифтом: ТАИНСТВЕННЫЙ ПОЧВЕННЫЙ ГАЗ, А НЕ ПРИВИДЕНИЯ, СЛУЖИТ ПРИЧИНОЙ ХОХОЧУЩИХ СМЕРТЕЙ!
Две хохочущие жертвы к тому времени уже умерли.
Первым был бедный бакалейный торговец, а другой жертвой — водитель грузовика.
А. Кинга Кристофа поздравляли как героя; он ничего не довел до конца, но все же его поздравляли.
Ведь он определил, что это газ.
Но какой это был газ? Вот в чем вопрос.
— Пусть химики проведут анализы, — предложил А. Кинг Кристоф. — Они могут выяснить это. Почему газ начал поступать из почвы?
Это был еще один вопрос. А. Кинг Кристоф долго размышлял над ним.
— У меня есть идея, — надул он щеки. — Предположим, что этот газ долгое время находился глубоко под землей. Предположим также, что он не мог просочиться наружу, так как был закрыт, как крышкой, скальными породами. Предположим, что землетрясение раскололо эту каменную крышу.
— Землетрясение?
— Я сказал: предположим.
Увы, выяснилось, что в последнее время никто не ощущал никаких землетрясений в районе Нью- Джерси.
— Большинство землетрясений никто не замечает! — сердито заметил А. Кинг Кристоф. — Чтобы обнаружить землетрясение, надо пользоваться прибором для их регистрации, который называется сейсмографом.
Тогда обратились к сейсмологам в университете, в музее и в Вашингтоне, и оказалось, что недавно произошло землетрясение недалеко от Джерси.
Затем неожиданно обнаружилось два десятка людей, утверждавших, что чувствовали землетрясение именно в то время, когда сейсмографы зарегистрировали, что оно произошло. Эти люди даже описывали, как картины танцевали на стенах и стаканы прыгали на столах.
Теперь все пришли к общему заключению, что таинственный газ был столетиями заключен в земной коре, а в результате землетрясения поверхностные отложения треснули и газ вытек. Это и стало причиной того, что люди хохотали до смерти.
Привидения — пустяки! Привидения — выдумки!
Затем появился Вильям Харпер Литтлджон, и дело стало усложняться.
Репутация Вильяма Харпера Литтлджона по прозвищу Джонни как геолога значительно превосходила репутацию А. Кинга Кристофа. Джонни был одним из первых в геологической науке.
Джонни Литтлджон также был, вероятно, самым высоким и худым человеком, когда-либо жившим в этой части Нью-Джерси; Джонни в изображении газетчиков был в два раза выше и тоньше, чем обычный человек, и он почти что соответствовал этому описанию.
Одежда Джонни никогда не подходила ему, так как ни одному портному не удавалось полностью справиться с таким худым, как палка, клиентом.
Джонни появился в районе газового бедствия, чтобы провести свое собственное расследование. Его научное оборудование было гораздо более сложным, чем то, которое использовал А. Кинг Кристоф.
Поскольку Джонни имел репутацию выдающегося геолога, множество газетчиков последовали за ним, ожидая сенсационных заключений.
Когда Джонни впервые рассказал о результатах своих исследований, никто его не понял.
— Я в этом сверхубежден! — воскликнул Джонни.
У него была привычка никогда не использовать короткие слова, если он мог придумать одно длинное.
— Ультраискуссное надувательство! — добавил он.
Репортеры старательно записывали длинные слова Джонни, ведь замысловатые выражения всегда придают особую изюминку свежей истории.
— Итак, что же вы имеете в виду? — спросили репортеры.
С неохотой Джонни вернулся к коротким словам.
— Газ, — сказал он, — несомненно, служит причиной хохота, поскольку похоже, что по своей природе он дифорундирует через легкие.
— Погодите! — прервал его репортер. — Покороче, если вам не трудно.
Джонни изложил покороче: — Это вещество воздействует на легкие. В данном случае, оно вызывает спазм артериол и разрушение ряда центров нервной системы.
— Вот оно как! — хрюкнул репортер. — Что же вы хотите этим сказать?.
— То, — объяснил Джонни, — что была допущена огромная ошибка.
— В чем же она состоит? Вы имеете в виду, что привидений не было?
— Землетрясения тоже.
— Подробнее, пожалуйста.
— Здесь не было никакого землетрясения, — отрезал Джонни.
Слова этого сенсационного заявления дошли и до А. Кинга Кристофа, который, презрительно усмехнувшись несколько раз, надул щеки.
— Кто этот Вильям Харпер Литтлджон? — язвительно спросил он.
— Он более известен, чем вы, — ответили ему не совсем вежливо.
А. Кинг Кристоф с шумом выдохнул.
— У него репутация прихлебателя Дока Сэвиджа. Я не считаю его авторитетом.
Репортеры, настороженные драматическими событиями, навели справки.
— Не хотели бы вы высказать это Джонни Литтлджону лично? — поинтересовались они.
— Разумеется, — сказал А. Кинг Кристоф.
Два геолога встретились и обозрели друг друга, подобно двум бойцовским петухам. Операторам пришлось как следует потрудиться, снимая их, поскольку внешне они выглядели очень забавно.
— Я суперубежден! — угрюмо сказал Джонни.
А. Кинг Кристоф недоуменно переспросил:
— Что?
Вильям Харпер Литтлджон сообщил коллеге:
— В штаб-квартире Дока Сэвиджа есть сейсмограф.
— Но…
— И этот сейсмограф не зарегистрировал землетрясения, — закончил Джонни.
— Однако три других сейсмографа зарегистрировали его! — воскликнул А. Кинг Кристоф.
— Меня не интересует, кто там что зарегистрировал! — крикнул Джонни. Не было никакого землетрясения! Я подтверждаю свое мнение прибором Дока!
А. Кинг Кристоф потопал прочь, на ходу делая язвительные замечания по поводу длинных и тощих ходячих энциклопедий.
Глава X
Фальшивое землетрясение
Харпер Литтлджон не питал любви к репортерам из-за дешевых острот, которые позволяли себе писаки, издеваясь над его чрезмерной худобой.
Вскоре после того, как Джонни сообщил прессе свое заключение о том, что не было никакого землетрясения, он удалился в небоскреб в центре Манхеттена, где Док Сэвидж обосновал свою штаб- квартиру.
Джонни беспокоился о Доке, ведь Бронзовый человек отсутствовал почти два дня. Джонни уже было
