поднялся на ноги, все еще шатаясь от удара, и оперся рукой о стену ближайшего дома. Когда Абрам оказался у входа в узкий переулок, кто-то обхватил его вокруг груди и утащил, неистово кричавшего, в темноту.
Услышав крики Абрама, Юсуф остановился посреди площади и воззрился в ту сторону. В неверном свете факела увидел шатавшегося Мордехая. Пламя то вздымалось, то опускалось, и эта сцена появлялась и исчезала, как тени от облаков в ветреный день. Абрама нигде не было видно. Мордехай выпрямился, обрел равновесие и описал факелом полукруг, ища Абрама, крики которого звучали уже приглушенно. В неверном свете Юсуф увидел брыкающиеся ноги, удалявшиеся в переулок.
Он выхватил меч и побежал вниз по улице. Крики Абрама прекратились.
— Ты пострадал? — спросил Юсуф Мордехая.
— Не особенно. Это юный Абрам, — ответил тот. — Он потащил его туда, — добавил слуга, указывая на самое черное место в черноте.
— Дай мне факел и ступай за помощью, — сказал Юсуф.
— Куда?
— К сеньору Пере. Я пойду посмотрю, что смогу сделать.
Оказавшись в темноте, мальчик поднял потрескивающий факел. В круге света видны были только мостовая и стены домов. Где-то вблизи послышался глухой, противный удар оружия о плоть. Других звуков не было — ни стонов, ни криков о помощи, ни даже невольного вздоха потерявшего сознание человека. Внезапно Юсуф почувствовал себя маленьким, беззащитным, не умеющим владеть мечом. Он попятился к выходу из переулка, и тут из дома сеньора Пере появились четверо-пятеро людей с факелами и оружием.
— Сюда, — крикнул Юсуф и отступил с дороги.
Однако нападавший позаботился о том, чтобы найти переулок с проходом между домами. Как только яркий свет факела упал на конец переулка, он пустился наутек, бросив Абрама лежать.
— Это сеньор Иаков, — сказал первый слуга. Внезапно воцарилось безмолвие, в котором никто не шевелился.
— Нет, — сказал подоспевший Юсуф. — Это его ученик, юный сеньор Абрам.
Юсуф опустился на колени и осторожно приложил ухо к его груди, он видел много раз, как это делал учитель. Абрам неглубоко, неровно дышал, но был еще жив.
— Он дышит.
— Иди за носилками, — торопливо приказал Пейро человеку, стоявшему к нему ближе всех. — Несите его в отцовский дом как можно быстрее. И осторожно.
— Слушаюсь, сеньор. Сейчас, — ответил тот, и внезапно вся сцена ожила снова.
— Жуткое дело, — сказал Пейро.
— Сейчас после наступления темноты на улицах небезопасно, — сказал один из гостей.
Пейро покачал головой и мрачно посмотрел вслед людям, несшим юного ученика в гетто.
— Принесите мне плащ и меч, — сказал он. — Еще нужны вооруженный человек и два факельщика. Извинитесь за меня перед гостями, — добавил он. — Я должен нанести визит своему врачу. Если хочешь благополучно вернуться к сеньору Исааку, иди с нами, — обратился он к Юсуфу. — Бери с собой своего слугу.
Сеньора Пере проводили в кабинет врача, принесли вина и блюдо с сушеными фруктами и орехами и оставили его вместе с Юсуфом. Маленькая служанка прошептала ему, что Иаков пошел к родителям Абрама, и свадебные торжества прекратились. Сквозь окно с незакрытыми ставнями Юсуф слышал приглушенный шум разговора, в котором выделялся низкий, звучный голос Исаака.
— Прошу прощенья, сеньор Пере, — сказал он, — я приведу своего учителя. Служанка сказала, он был с сеньором Иаковом, когда пришло это сообщение. Учитель сможет сказать вам больше о положении дел, чем я.
— Иди, парень, — сказал сеньор Пере, воинственность его угасла. — Приведи своего учителя как можно скорее.
Исаак появился в кабинете меньше чем через минуту.
— Сеньор Исаак, — спросил Пейро, — есть ли у вас новости об Абраме? Поверить не могу, что такое могло случиться почти у меня на пороге.
— Я только что оттуда, — ответил Исаак, грузно садясь. — Когда я уходил, родители его были в отчаянии и не без причины. Сеньор Иаков и отец мальчика делают все возможное, однако некоторые повреждения неизлечимы. Думаю, у него такие.
— С какой стати кому-то нападать на него? На мальчика? Безобидного ученика. Это было не случайное нападение, сеньор Исаак. Там была не группа пьяных буянов, — добавил он. — Эти люди его поджидали.
— Это произошло не ради ограбления, — сказал Исаак. — Его кошелек цел. Почему они совершили нападение, я не знаю, но уверен, что его собирались убить.
У двери зазвонил колокольчик, и служанка побежала открывать хозяину.
— Сеньор Пере у вас в кабинете, — сказала она.
— Спасибо, дитя, — устало сказал Иаков. Поднял фонарь и осветил ей лицо. — Тебе пора уже быть в постели. Иди.
Он вошел в кабинет, налил себе чашу вина, поставил ее на стол и сел рядом с Исааком.
— Добрый вечер, сеньор Пере, — сказал он. — Что привело вас в мой дом? Ясно, что вы не больны.
— Как мальчик? — спросил Пейро.
Иаков покачал головой.
— Умер. Я не мог ничего поделать. Но от потрясения и горя я становлюсь невежливым. Я ничего вам не предложил.
— Иаков, его никто не мог спасти, — сказал Исаак. — При всем мастерстве и желании никто не мог бы спасти твоего ученика.
— То же самое сказал его отец, искусный врач. Для него это тяжелый удар. И для меня, — угрюмо добавил он.
— Я пришел к вам, сеньор Иаков, — заговорил Пере, — чтобы расспросить о человеке, который принес вам ложное сообщение. Я его не посылал, но хочу знать, не из моего ли он дома.
— Ничего не могу сказать вам, сеньор Пере. Он был черной тенью за воротами в темную ночь.
— И вы не узнали его голоса, — сказал Пейро.
— Нет. Ничего в нем не заметил. — Иаков поднял взгляд. — Но я знал, что это не Роже, ваш слуга. Помню, я спросил, кто он такой, этот человек ответил, что случайный посыльный, нанятый для этого случая, или что-то в этом роде. Так ведь, Исаак? Ты был там.
— Да, — сказал Исаак. — Не стал особенно распространяться о том, кто он такой.
— Если б не выпил слишком много вина, — угрюмо сказал Иаков, — я сразу бы пошел сам, и жизнь мальчика была бы спасена. Возможно, и узнал бы посыльного.
— Думаю, он хорошо позаботился о том, чтобы ты не узнал его, — сказал Исаак.
— Пойду домой, расспрошу домашних. Как поздно уже? — спросил сеньор Пере. — Мне кажется, уже близится рассвет. Луна еще не взошла?
— Относительно луны не знаю, я не вижу ее, но еще не слишком поздно, — ответил Исаак. — Полуночные колокола зазвонят через час-другой.
— И луна не взойдет над стенами, по крайней мере, раньше чем через час, — сказал Иаков. — Вам придется идти домой в темноте.
— Будет луна или нет, я ничем не могу вам помочь, — сказал Пере. — Мне нужно возвращаться. Очень жаль, что случилось такое.
— Я провожу вас на улицу, — сказал Иаков. — Служанку я отправил спать.
И вывел гостя из комнаты.
— Господин, — сказал Юсуф, когда они остались одни, — я забыл сказать вам кое-что.
— Что же?
— То, что сегодня говорили носильщики. Думая об отце Миро, совсем забыл.
