хлопотное, но уборка отходов самая главная техника безопасности. Уборку отходов проходят три семестра! — Таллео окинул Каппу многозначительным взглядом.
— То есть, ты ее прошел всю?
— Нет, я тебе сейчас врежу. В общем, сколько тут этих тварей носится, неизвестно.
— Слушай... А что, если их много? Они там раз и где-нибудь слипнутся? Что тогда будет?
— Будет очень мокрое место... С этой дрянью... А с дрянью всегда так... Где одна, там десяток... Замку, боюсь, осталось недолго. Вот это совсем никуда. Это, Каппа, уже вообще просто. А если они и вправду найдут себе дырку, и полезут отсюда как сволочи... Что будет тогда, не знает никто. Такого еще не было.
— Вообще? Никогда?
— Во всяком случае, в книгах не упоминается. Даже в старинных. Хотя в старину, я думаю, о таком даже не подозревали. В старину такого непрофессионализма не знали. Да и вообще, так не гадили и за собой убирали как следует. В общем, стянем твою зазнобу, надо будет срочно к Мастеру. Двойка двойкой, но могут пострадать безвинные. В общем так. — Таллео осмотрел жезл, который почти не светился. — Резко бегом. Вон до того перекрестка. Локтей шестьдесят. Вперед.
— Слушай, а они только прямо летают?
— Пока не соображу. По идее, должны только прямо. Попробуй сверни под прямым углом на такой скорости. От тебя останется мокрое место.
— Ну а ведь это и есть Мокрое место? Или нет?
— Разумеется. Не может же оно носиться только в одну какую-то сторону? Где-то же оно должно повернуть?
— Я ничего не понимаю!
— Ну и заткнись. Я и говорю, пока не соображу, пока. Вперед.
Он обернулся, вгляделся назад, затем подхватил мешок, перевел дух и рванул.
— Так. — Таллео остановился на углу перекрестка, с таким расчетом, чтобы можно было в секунду юркнуть в сторону. — Здесь всего три Ржавые губки. Первая там, — он вытянул руку вперед. — Если схема не врет, через сто двадцать локтей еще один перекресток. Потом еще двести сорок локтей, и еще один перекресток. По идее, даже не перекресток, а тупик, глухой тоннель, направо, сто двадцать локтей, и мы на месте. По идее.
— А если врет? — Каппа посмотрел в призрачную перспективу. — Что тогда?
— Тогда мокрое место, по-моему ясно. Но. — Таллео потер переносицу. — Если мы сейчас свернем направо, — он осторожно выглянул за угол, — то опять же, сто двадцать локтей, потом налево еще сто двадцать локтей, потом направо еще восемьдесят локтей, потом налево еще восемьдесят локтей, и еще одна Ржавая губка. Соображаешь?
Каппа замялся.
— Чему вас там только в школе учат, — рассердился Таллео. — Сто двадцать, плюс двести сорок, плюс сто двадцать, сколько? Ты считать умеешь, вообще?
— Четыреста восемьдесят, — ответил Каппа неуверенно. — Или нет?
— Угадал. А сто двадцать, плюс сто двадцать, плюс восемьдесят, потом налево еще восемьдесят, сколько?
— Четыреста?
— Опять угадал. Не радуйся, это еще не ряд регулярных соответствий... Но здесь важно даже не это. Так у нас по дороге два перекрестка, а так три. С одной стороны, больше дырок, откуда оно может вылететь. С другой стороны, больше дырок, куда можно спрятаться. Если успеем. — Таллео внимательно посмотрел на мерцающий жезл. — Видишь! Оно уже где-то здесь. И не забывай, что ты прав. Их может быть куча.
— Значит, направо?
— Значит, направо.
Таллео еще раз осторожно выглянул за угол и внимательно вгляделся в пунктир размазанных пятен. Затем обернулся и оглядел противоположную сторону.
— Готов? Вперед.
Мальчики выскочили из-за угла и понеслись по жуткому коридору. Когда они были почти в середине пролета, стержень вспыхнул опять. Яркие блики рассыпались по грубому камню, тусклый свет шахт растворился в маленьком красном солнце. Таллео замер как вкопанный, обернулся, в ужасе подскочил, стукнулся головой, снова обернулся вперед, снова назад.
— Вперед! Все, назад поздно!
Он схватил Каппу за руку и дернул вперед. Что есть сил мальчики рванули к спасительному перекрестку.
— А если оно повернет?.. — задыхаясь просипел Каппа.
— Заткнись же!..
Они домчались до перекрестка, и здесь Таллео рухнул налево, а Каппа направо. Буквально через секунду из тоннеля вылетел черный сгусток и унесся в прозрачную тьму. Упругая ледяная волна всколыхнула тяжелый воздух. Какое-то время мальчики были не в силах даже пошевелиться.
— Я чуть не умер, — сообщил наконец Каппа, привалившись спиной к холодному камню. — Ужас какой!
— Я сам чуть не умер, — хмыкнул Таллео. — Это тебе не зачет-незачет, блин. Так. Иди сюда!
— Сейчас, — отозвался Каппа, собираясь с духом. — Страшно.
— Не то слово, — отозвался Таллео. — А что делать? Любовь зла. Я тебе уже говорил.
Каппа наконец собрался, перебежал перекресток и упал рядом с Таллео.
— Теперь? — просипел он, по-прежнему задыхаясь.
— Теперь еще сто двадцать локтей. — Таллео поднялся, плотнее приладил фонарь, чтобы не бил по груди. — Горит, сволочь. — Он покачал головой, оглядев жезл.
— Как будто их тут правда целая куча?
— Каппа, заткнись. И так накаркал уже, блин. Готов?.. Блин, снова пухнет! Готов?..
— Слушай, Талле...
— Каппа! Обратно дороги нет. Или принцесса, или мокрое место со всех сторон. Я бы на твоем месте выбрал принцессу. Без шуток. Готов?
Каппа отважно вздохнул и поднялся.
— Вперед!
На этот раз мальчики не успели добежать до середины пролета. Мерцающий тревожным рубином жезл вспыхнул локтей через сорок. Мальчики заметались поперек коридора, когда впереди обозначилось нечто черное и ужасное. Таллео цапнул Каппу за руку и рванул назад. Они снова оказались на этом же перекрестке, и снова рухнули по сторонам, на этот раз в тот коридор, из которого здесь появились. И снова чуть ли не через секунду черное нечто ударило холодной волной и исчезло.
— Слушай, Талле...
— Ты жив?
— Не дождешься... Слушай, а что значит «пухнет»?
— В смысле? А-а... — Таллео повертел жезлом. — Разгорается... Вот видишь, опять! — Таллео снова вскочил. — Эта сволочь опять здесь, Каппа! Вот она! — Он обернулся в ту сторону, куда только что унеслось черное. — Вперед!
Он снова схватил Каппу за руку и выдернул в коридор. Они понеслись тем же тоннелем, в котором едва успели спастись во второй раз. Жезл сиял ярко и страшно. Они помчались по коридору, миновали половину пролета, когда алый огонь вспыхнул так, что стало больно глазам. Бешеный свет выжег детали в безликую плоскость, пробитую черной дырой. Спереди из глубины тоннеля на мальчиков несся черный кошмар.
Каппа хотел было обернуться, но Таллео дернул его изо всех сил вперед:
— Дурак!
Они рванули на перекресток, навстречу черному сгустку. Не замечая ничего вокруг, они разлетелись
