Питер помог старушке добраться до стула. Миссис Косуэй разлила чай, после чего протянула Саманте письмо:
— Это от бывшего мужа. Клянется, что бросит пить. Он мне много таких писал. Он у меня интеллигент. Профессор. Сама-то я мало училась. Работаю в собачьей парикмахерской.
— А могла бы поступить в университет, если бы так рано замуж не выскочила, — вмешалась мать. — Он даже в день свадьбы наклюкался, представляете? А она его почти тридцать лет терпела.
— Я очень его уважала. Умный, образованный…
Миссис Рислинг оборвала ее, стукнув по каминной решетке палкой:
— Умный-то умный, да руки распускал!
Она повернулась к Питеру:
— Вот чего никогда не могла понять. Как же так получается, что образованные мужчины колотят своих жен? Вы думаете, по почерку это можно узнать? Большая польза была бы. Чтоб разом всех кастрировать. Нечего таким плодиться.
Питер пробормотал, что этот вопрос наукой еще только изучается. Саманта поспешила к нему на помощь.
— Как ваш муж реагировал, — обратилась она к миссис Косуэй, — когда вы приняли решение о разводе?
— Плохо реагировал. Почему я к матери и переехала. У нас сосед — полицейский в отставке. И мой бывший знает, что он тут за нами приглядывает.
— Сосед у нас — очень хороший человек, — снова вмешалась миссис Рислинг. — Отвозит дочку на работу. И по магазинам, когда надо. Он вдовый, так что я думаю, он на нее глаз положил.
Теперь покраснела миссис Косуэй:
— Мам, ну что ты глупости говоришь. Я же только что развелась.
— А мисс Свити тебе то же самое скажет. Ты ведь уже не такая молоденькая. В твоем возрасте женихами не разбрасываются. Главное дело, помни: только не в первый вечер!
Питер закашлялся. Саманта оставила чашку и встала с дивана.
— Ну, мы пойдем. Нам еще с другими читательницами надо встретиться.
Миссис Косуэй тоже поднялась, чтобы проводить их.
— Извините за маму. Она не всегда была такая. От грохота колотящей по стене палки все трое вздрогнули. В дверном проеме стояла миссис Рислинг:
— Передайте своей начальнице, что ее рубрика нравится мне все меньше. В последнее время она только и пишет что про молодежь да про секс. Что ни номер, то талдычит про презервативы. Раньше такого не было.
Саманта побледнела.
— Но я все равно хочу получить ее фотографию с автографом. Меня зовут Виктория. Как королеву.
Сухо кивнув им на прощание, она мелкими, но решительными шажками вернулась в гостиную, где ее поджидал мертвый медвежий взгляд.
Они мчались к лондонскому рабочему кварталу Брикстон. Транспорта на дороге заметно прибавилось. Питер зигзагами прокладывал путь между двигавшимися рывками машинами. Саманта плотнее прижалась к нему. Ее мозг отказывался верить призывам тела. Ей нравилось его обнимать. Она залилась густой краской — хорошо, что лицо закрывал шлем, — и постаралась изгнать из головы непристойную картину: обнаженный Питер в ее постели. Она строго напомнила себе, что к нему три раза в неделю приходит лысый мужчина, покидающий его на заре.
Когда мисс Дэгер открыла им дверь, Саманте показалось, что перед ней родная бабушка, только, конечно, моложе. Тот же волевой подбородок, тот же проницательный взгляд. И та же безупречная чистота вокруг. На столике перед диваном в единственной комнате квартиры не валялось ни одной бумажки. Кухня сияла операционной стерильностью. Проходя мимо ванной, Саманта уловила запах моющего средства.
Мисс Дэгер была невысокой и тоненькой. Одета она была в простой бежевый свитерок с высоким горлом и белые брюки. На ногах — туфли на низком каблуке. На носу — очки в черной оправе, особенно выделявшиеся на фоне белокурых волос, забранных в пучок. Весь ее строгий, чтобы не сказать суровый, облик смягчали ласковый взгляд и ямочки на щеках.
Несмотря на неподходящее время — шел уже седьмой час, — она все-таки предложила им чашку чаю. Отказаться они не посмели и уселись на диван-кровати. Она устроилась напротив них на пуфике.
— Я очень рада, что приму участие в этом эксперименте.
И протянула им прозрачную папку с листком бумаги:
— Это одно из многих писем от моего дружка. И в каждом он просит денег. Мне кажется, он так и не понял, почему я от него ушла. Работу искать так и не начал. Болтается по улицам, лишь бы не сидеть дома с матерью. Одним словом, обуза.
— Как он воспринял ваше расставание? — спросила Саманта.
— Плакал, пока я складывала свои вещи. Я ведь очень быстро от него ушла. Знаете, на работе я целыми днями выслушиваю жалобы пациентов. Это больные, они имеют право, и я привыкла. Но чтобы мне еще и дома на мозги капали! А он только и делал, что стонал, какой он бедный и несчастный. Здоровый мужик, и профессия у него есть. Он по образованию бухгалтер. Только ленивый. Захотел бы, так мигом бы куда-нибудь устроился.
— А когда вы с ним познакомились, он работал? — поинтересовался Питер.
— Скорее подрабатывал. В одном ночном клубе, официантом. И играл на саксофоне. Мне это в нем и понравилось. Артист все-таки… Потом, когда мы начали жить вместе, я все надеялась, что он не сегодня завтра найдет постоянную работу. Но, как совершенно справедливо заметила мисс Свити, человека не изменишь. И вдруг открываю я журнал и вижу, что мое письмо напечатали. Мне это показалось знаком судьбы. И я с ним рассталась.
Она посмотрела на часы. Питер с Самантой поняли намек и поднялись с дивана.
— У меня к вам еще один вопрос, — обратилась к ней Саманта, когда они уже шли к выходу. — Ваш бывший друг когда-нибудь проявлял по отношению к вам агрессию?
Мисс Дэгер прищурила глаза и слегка поджала губы.
— Попробовал бы он, — ответила она голосом, каким, должно быть, разговаривала с особенно настырными пациентами. — Я способна себя защитить. Да и вообще он не из крутых. Плакать научился, это да. А больше ничего не умеет.
— Боюсь, что в ближайший месяц я не смогу выпить ни глотка чаю! — улыбнулся Питер.
— Я тоже, — подхватила Саманта.
Они стояли в подъезде дома мисс Дэгер.
— Неплохую мы проделали работу, — продолжил Питер.
— Может быть, зайдем ко мне, подведем итоги? — осмелилась предложить Саманта, не обращая внимания на окрасивший щеки легкий румянец. — Я просто обязана угостить вас стаканчиком вина.
— Мне очень жаль, но я не могу. У меня встреча в городе. Но отвезти вас домой я успею. Если, конечно, вы не предпочтете поехать на метро.
— Честно говоря, мне понравилось кататься на мотоцикле.
— О! Значит, я и в самом деле неплохо потрудился! — провозгласил Питер и слегка коснулся ее щеки своей рукой в кожаной перчатке.
Саманта, пряча смущение, поскорее натянула на голову шлем и взгромоздилась на мотоцикл. Она закрыла глаза и крепко прижалась к Питеру. День был на исходе, а от него все так же хорошо пахло.
Высадив ее возле старинного дома, он коротко кивнул ей и отчалил. Она двинулась к крыльцу, не обратив внимания на окно в эркере второго этажа — это была бабушкина гостиная, — в котором шевельнулась штора.
Она приказала себе не думать о лысом мужчине, который ждал Питера в каком-нибудь пабе, а то и в собственной квартире. Войдя к себе, она первым делом бросилась к телефону проверить автоответчик. Одно новое сообщение. От Алессандро или от Росса?
