Медный рокот фанфар заставил Лео вздрогнуть. Придворные начали медленно отступать к стенам. Не выпуская из руки ладошки Ульвэ, он направился туда, где в толпе мелькнули лица Итая и Ормата.
Заняв свое место рядом с друзьями, князь окинул взглядом зал. Среди нарядной клумбы дышащих благовониями одежд, как льдина, белела группа иерархов Гавани. Прищурившись, Лео рассмотрел на Мау, как обычно сиротливо огражденного от мира спинами своих «подчиненных».
Фанфары прогудели второй и третий раз, княжеские телохранители, блестя затканными золотом мундирами, распахнули серебряные створки Княжеских ворот. Торжественно ступая по пурпурным лепесткам, которые устилали его путь, как крошечные язычки пламени, правитель Вилеры вышел к поданным во всем блеске власти верховного князя. За его спиной шагал офицер, голову которого украшали тугие завитки медных кудрей, а зеленое сукно мундира почти целиком скрылось за золотым шитьем – первый выход молодого Цареслава. Раздался глухой шорох и звон украшений – высокородные разом глубоко поклонились своему господину. Краем глаза Лео заметил, что даже мрачные испы согнули гордые спины.
Милостиво улыбаясь, Шадгар воздел руки к покрывшемуся сумеречным пологом хрусталю купола:
- Мир вам, люди Вилеры.
- Мир княжескому дому, - гулким эхом откликнулся зал.
-Вглядываясь в грядущий год, мы всегда вспоминаем год ушедший, - начал традиционную речь Шадгар. - Этот год принес нам много хорошего.
Лео услышал, как у него над ухом очень непочтительно хмыкнул Ормат.
- Конечно, были и тяготы, много тягот, - продолжил князь, словно услышав Спутника Лео, – но эти тяготы лишь ступень…
Осекшись, Шадгар потянул застежку драгоценного плаща.
- Тяжкий год, очень тяжкий… да…
Изумившись, Лео увидел на лбу князя тяжелые градины пота, толпа придворных загудела.
- Тяжело, как тяжело, - простонал князь пошатнувшись.
Растолкав свиту, к Шадгару отчаянно рванулся Цареслав. Молодой шеф телохранителей едва успел самыми кончиками пальцев коснуться багряного плаща. Страшно побелев, верховный князь неловко завалился на бок.
Глухой стук упавшего тела громом пронесся над онемевшими людьми. Дальнейшее отложилось в памяти Лео неровными зазубренными осколками: удивленное неверие в глазах Ульвэ, боль, скрытая за окаменевшим лицом канцлера Алвиада, полуприкрытые веки Раздвигающего тучи, привставший на цыпочки Мау, дрожащие губы Даниаса Роумата, струной напрягшийся Ормат…
Телохранители суетливо унесли обмякшее тело правителя. Канцер решительно выступил вперед.
- Господа, сохраняйте спокойствие, сейчас вас всех проводят в зал Лепестков, где вы сможете отдохнуть, пока ситуация не прояснится, - мощный уверенный голос Авиада привел Леомира в чувство. – Капитан Клавдий, детям сейчас лучше быть в их комнатах.
Бледный капитан выступил из толпы придворных:
- Давайте, юноши и девушки, все ко мне. Не медлите…
Переглядывающиеся воспитанники стали собираться вокруг воина, как цыплята вокруг наседки. Лео обменялся с Ульвэ испуганными взглядами. Ормат что-то быстро, зло бормотал за спиной закусившего губу Итая.
Оставаясь в центре небольшой толпы, капитан взмахами рук направил учеников к ближайшему выходу.
- И вы, господа, не задерживайтесь, - возгласил канцер, - в зале Лепестков вам предоставят еду и напитки.
Надушенная толпа нехотя зашевелилась.
- Не верьте ему, он возьмет вас всех в заложники, а неугодных просто перебьет!
Дикий крик, резко отразившийся от стен, заставил его пораженно обернуться. Он увидел размахивающего руками барона испов:
- Это заговор! Переворот!
Потрясенная топа на миг замерла, а потому забурлила, как кипящая каша. Не веря своим ушам, Лео посмотрел на замершего канцлера. Неужели он ничего не ответит?
Судорожно оглянувшись, Алвиад вскинул сжатый кулак:
- Люди кого вы слушаете?! Вы сошли с ума, если поверите испу!
- Нет, мы должны принять участие в расследовании, - это уже кто-то из центральной трибы, понял Лео, неожиданно ощутив, что его бьет дрожь. – Ситуация чрезвычайная, никто отсюда не уйдет, пока не получит гарантий.
Постоянно оглядываясь, Клавдий почти силком принялся подтаскивать остолбеневших воспитанников к выходу.
- Заговор! Заговор! – проревел барон Радгар.
- Цареслав, немедленно наведите порядок! – оскалил зубы Алвиад.
- Не тебе говорить о порядке, убийца! – злобно выплюнул Радгар.
Канцлер пошатнулся, словно от удара. Сильная рука Клавдия ухватила Леомира за плечо и потащила прочь. Люди загудели потревоженным пчелиным роем. Если их быстро не успокоят…
- Смерть клеветникам! - срывая горло, выкрикнул Цареслав, резко вскидывая тяжелый пистолет.
Звук выстрела без остатка потонул в разноголосом гуле. Лео только успел заметить, как стоявший рядом с бароном исп боднул головой воздух и упал, заливаясь темной кровью. Тут же истошно завизжали несколько женщин. Получив мощный толчок в спину, Леомир вылетел в коридор и почти упал на руки Ормату.
Прежде чем тяжелая дверь захлопнулась, до Лео донесся зычный рев барона:
- К оружию, братья! К оружию!
«Не так все должно быть, не так», - мысль тупо билась о стенки черепа, отдаваясь болью в глазах.
Забывшие о достоинстве придворные с дикими воплями метались по залу. Самые сообразительные уже, топча других, ломились к запасным выходам. Испы, как опытные солдаты, залегли у стен. Алвиад с изумлением увидел в киноварных руках силовые пистолеты. Как же они их пронесли?!
В следующий миг сработали датчики, от бешеного воя сирен, казалось, задрожали кости. Телохранители, фалангой вставшие перед канцлером, обнажили оружие.
- Не стрелять… - голос Алвиада сорвался и он прохрипел: – Не стрелять!
Размахивающий пистолетом Цареслав вдруг нелепо подпрыгнул и рухнул на пол. Из пробитой ноги хлестала кровь. Молодой шеф телохранителей выл, пытаясь зажать рану. Позабыв про оружие, он с вытаращенными глазами извивался в луже натекшей крови. Двое подчиненных бросились к нему на помощь, а остальные – к ужасу Алвиада – отрыли беспорядочный огонь.
Словно парализованный, канцлер смотрел, как выстрелы рассекают вздрагивающий воздух гибельным дождем. Противники почти не наносили вреда друг другу, но бестолково метавшиеся между ними аристократы один за другим мешками падали на каменный пол.
В двух шагах от Алвиада стройная, очень красивая женщина, словно в лихом танце, тряхнула роскошной волной русых волос и, надломившись, рухнула лицом вперед. На узкой, обтянутой дорогой тканью спине медленно расплывалось влажное черное пятно. В нос канцлера ударил тяжкий запах крови. Зажав губы ладонью, Алвиад втянул голову в плечи, спасаясь от подступившей тошноты.
Кто-то тряхнул его за плечо, от неожиданности Алвиад вздрогнул, едва не расставшись с содержимым
