Они вместе делают первые шаги к новой жизни. Она для всех новая. Они учатся жить заново, эти познавшие горе люди. Взрослые, выплакавшие свою беду, и - маленький, который, может, и не знает, что беда зовется бедой, как не знает, что при его беде надо плакать. Он просто сердцем своим, ещё очень трепетным и очень ранимым, чувствовал её соседство. Чувствовал и скорбел.
Детские книги, оставшиеся от Виктора, не лежат теперь аккуратной стопкой в кладовке. Алёша очень любит смотреть в них картинки. А Оля заходит теперь в комнату Виктора не только ради того, чтобы взглянуть на портрет сына в чёрной рамке, но и посмотреть, не сбросил ли с себя во сне одеяло Алёша. А Дашенька, младшая Валина дочка, уже всем рассказала, что у неё есть брат. Валя покупает ему на последние деньги одежду, игрушки, обувь, и Оля даже выговаривает ей: избалуешь, мол, мне ребёнка, что я потом буду делать...
Но главное, конечно, не это. Главное, впереди у них у всех дом — живое, если хотите, существо. Со своей душой. Старый дом с новыми наличниками. Ни в коем случае не дача. Дача — пристанище временное, а дом их, хоть и не живут в нём постоянно, это надёжно, это основательно. Они готовят Алёшку к первой встрече с домом, как со старым, мудрым, много повидавшим родственником.
Скоро? — спрашивает с нетерпеньем Алёша.
Да вот солнышко, солнышко пригреет...
Да, скоро, уже совсем скоро, они поедут туда. Горячее солнце весны — верная погибель серому, слежавшемуся снегу. Впереди у них дом. Скоро они поедут туда, и Алёша понесёт рюкзак с игрушками и маленькую лопатку. Зачем, спросите, лопатку? Да дерево сажать! Говорите, время не совсем удачное, дерево может не прижиться? Приживётся, обязательно приживётся дерево.
ЛЮБИМЫЙ ЦВЕТ - ЗЕЛЁНЫЙ
По тихой московской улочке шла девочка. Она неторопливо слизывала мороженое, смотрела по сторонам и пребывала в том прекрасном расположении духа, которое позволяет всех любить и радоваться каждой минуте жизни. А чего бы и не радоваться? Мама отправила её за покупками и впервые доверила ей самостоятельно выбрать себе на осень курточку. «Недорогую только, очень яркую не бери и чтобы на подкладке, а то намёрзнешься...» Она справила себе совсем недорогую, точь-в-точь по маминой инструкции, на простёганной клетчатой подстёжке, тёмно-вишнёвую.
Курточку ей упаковали в красивый пакет и девочка несла его, небрежно помахивая. И другие поручения мамы она выполнила. Заказала очки старшему брату, купила в аптеке микстуру от кашля для бабушки, в книжном - учебник физики для младшей сестры (она потеряла его, а может, и утащили, теперь концов не найдёшь). И вот идёт неспешно в сторону электрички, взрослая, самостоятельная, времени ещё много, можно не спешить. Не часто удается ей приехать из подмосковного поселка сюда, в блистающую магазинами столицу, в этот манящий мир, где красиво одеваются, по- особому ходят, где даже разговоры между людьми возвышенные, не то что у них в посёлке. Идёт девочка...
И вдруг что-то плюхнулось прямо перед ней, как-то громко крякнув и обдав её чем-то тепловатым, липким, противным.
— Ой! — она отскочила от неожиданности и увидела перед собой лужу зелёной краски.
— Ой! — она провела ладошкой по щеке и рука тотчас стала зелёной и липкой. Она взглянула на свои старенькие джинсы и ужаснулась — они были сплошь обляпаны краской, и пакет с обновкой тоже. Девочка плохо поняла, что произошло, но заплакала от страха и стыда. Через минуту к ней подбежала женщина, схватила за руку:
— Прости, прости, моя хорошая. Сын, понимаешь, балконную решётку красил, а банку на краешек поставил. Вот она и... Прости. Пойдём к нам, что-нибудь придумаем.
Она крепко взяла девочку за руку, повела в дом. Та и не противилась, куда ей в таком виде в электричку? А женщина завела её в ванную, включила горячую воду, заставила снять выпачканную одежду. Знакомились через дверь.
- Тебя как зовут?
- Марина.
- А меня Ольга Станиславовна. Воду посильнее включи, мыло справа на полке, видишь? Ты не плачь, это мелочи, в жизни и не такое бывает.
- У меня электричка скоро...
— Ничего. Тебя мой ненаглядный на машине отвезёт. Вот сейчас чаю попьём, обсохнешь и поедешь.
Пока Марина стояла под душем, Ольга Станиславовна подобрала ей из своего гардероба чёрную, в мелкий цветочек юбку, тоненький свитерок. Юбка оказалась длинной, пришлось её быстренько, наживо подшивать. Марина сидела, завернувшись в плед, она уже
