Подари мне вечность

не стала.

— К-кто вы? — тонким от страха голоском пролепетала она. Юноша провел ладонью по ее тонким волосам, гладким, словно шелк, и пододвинулся еще ближе. Его лицо было вровень с ее лицом. Девушка часто дышала, и молодой человек отчетливо слышал стук ее сердца. Оно билось учащенно. «Она боится меня» — подумал юноша, — «Но я ничего не могу поделать… я еще слишком слаб. Мне нужна кровь». Молодой человек наклонился к девушке, и прошептал:

— Я — твоя смерть.

Крик так и не сорвался с ее губ.

* * *

— Где ты пропадал? — воскликнула рыжеволосая девушка, едва увидев молодого человека в дверях. Он слегка поклонился ей, и молча присел на софу.

— Мэдэлин, прошу тебя, не донимай меня своими глупыми расспросами, — произнес юноша, — Я неважно себя чувствую.

Девушка буквально подлетела к нему и схватила за горло.

— Ты неосторожен, братец! — прошипела она, — Мне уже надоело выгораживать тебя! Это был не он, вы ошиблись! Надоело!

Юноша спокойно смотрел на разъяренную сестру, не говоря ни слова. Она продолжала:

— Ты не мог бы питаться не на главной улице Лондона?! — кричала она, — Хэллоуин, ты совершенно не отдаешь себе отчета, что люди могут догадаться, кто мы и устроить на нас охоту!

В этот момент в комнату вошла служанка с подносом в руках, и замерла в дверях. Мэдэлин неохотно отпустила брата.

— Катерина! Разве я тебя звала? — сердито спросила она, сверля гневным взглядом служанку. Та опустила голову в поклоне, и начала пятиться назад к двери, лишь бы не видеть рассерженного лица хозяйки. Мэдэлин злобно усмехнулась.

— Посмотри на меня, Катерина… — притворно сладким голосом проговорила она и стала медленно подплывать к служанке. Та все отступала и отступала, пока не наткнулась на дверь, и с грохотом уронив поднос с сервизом, не упала. Хозяйка возвышалась над ней словно грозовая туча, и девушка начала быстро собирать осколки, в которые теперь превратился хрустальный сервиз, при этом жалобно приговаривая:

— О, простите, госпожа, я не хотела… простите…

Мэдэлин резко схватила служанку за горло и заставила ее встать. Девушка жадно хватала ртом воздух, брыкалась в руках хозяйки, и та, чтобы хоть как-то утихомирить девушку, ударила ее со всей силы по щеке. Служанка рухнула на пол, и изо рта у нее хлынула кровь. Лицо Мэдэлин приобрело смешанное выражение изумления и… голода. Она снова потянулась к лицу девушки.

— Мэдэлин, — угрожающе произнес Хэллоуин. Она обернулась и столкнулась лицом к лицу с братом. Его лицо не выражало ровным счетом ничего, лишь в мыслях Мэдэлин пронеслись слова «ОТПУСТИ ЕЕ», и она, хотя и не желала этого делать, подчинилась. Служанка, пошатываясь и всхлипывая, поднялась с пола.

— Пошла вон! — рявкнула Мэдэлин, буквально прожигая бедную девушку взглядом. Та испуганно вздрогнула и выбежала из комнаты.

— Ну и кто же из нас не осторожен, сестрица? — в голосе Хэллоуина слышался едва заметный оттенок смеха. Мэдэлин холодно улыбнулась, и грациозно пожала плечами.

— Прошу прощения, я немного переборщила…

— Немного?

— Да, немного, — прошипела она, — Я же не убила ее.

— Хм, действительно. Как это благородно с твоей стороны, Мэдэлин, — саркастично заметил ее брат и зашагал к выходу.

— Мне жаль, — услышал он голос сестры.

— Что?

— Елизавета, мне жаль ее. Вы были красивой парой…

Хэллоуин молчал. При упоминании о НЕЙ у него сжималось сердце. Он поклялся себе, что найдет ее убийцу, и вот тогда — пощады не будет.

— Да… мне тоже… — негромко произнес он, и вышел.

Мэдэлин подошла к зеркалу и посмотрела в него. «Ты прав, братец, пощады не будет» — подумала девушка, и на ее безупречном лице застыла ледяная улыбка.

* * *

Наши дни.

Хэллоуин сидел в гостиной и просматривал старые фотографии. На них были изображены люди, которых уже давно нет на этом свете. Вот его мать. Удивительно красивая женщина с ярко-рыжими волосами и глазами настолько черными, что временами казалось, будто у нее вовсе нет зрачков. «Хм… как странно сейчас вот так, только на фотографии, смотреть на нее, — думал Хэлл, — Ведь когда-то, давным- давно, она была со мной рядом, и любила меня… до того момента, как я превратился в кровожадного монстра».

Хэллоуин разочарованно откинул фотографию матери и взял другую. На ней был запечатлен мужчина, лет сорока, с суровым лицом. Отец. Хэлл хорошо помнил, как отец «воспитывал» его. Плеть и стальная трость частенько рассекали в кровь его спину и руки. В памяти всплывали слова отца: «Ты жалок и беспомощен! Ты никогда не будешь достоин носить фамилию Скрим!». Хэлл терпел все обиды и укоры долгих двадцать лет. А потом… все изменилось. Как-то раз, после ужина, Хэллоуин решил немного прогуляться перед сном. Вечер выдался теплый. Он гулял по мостовой добрых два часа, и когда уже собрался идти домой, он услышал крик, доносящийся откуда-то из-за угла. Хэлл стал потихоньку подходить, напрягая слух, но было тихо. И как только он завернул за угол, его будто парализовало. В темноте переулка он увидел… свою сестру.

— Мэдэлин… ч-что ты делаешь??? — воскликнул он в ужасе. Его сестра сидела на коленях, с ее губ стекало что-то красное. Кровь. А на земле, рядом с ней лежал молодой мужчина, лет двадцати пяти и горло его было разодрано в клочья.

Мэдэлин вытащила из кармана мужчины платок и аккуратно вытерла им свой окровавленный рот. Хэлл стоял молча, не в силах вымолвить хоть слово, и глаза его стали огромными от ужаса.

— Мэд… Мэдэлин… — заикаясь, промолвил он. Сестра быстрым движением поднялась с колен и уже через секунду стояла напротив брата и ее губы расползались в ядовитой улыбке.

— Ты теперь, наконец, понял, почему я не хожу на светские приемы днем, братец? — промурлыкала она и стала поглаживать Хэллоуина по щеке. Он отдернулся.

— Господи… кто… ЧТО ты?

Мэдэлин широко улыбнулась, так, чтобы были видны острые клыки. Хэлл ошарашено отступил назад, к стене. Его сестра подплыла к нему и заглянула прямо в глаза. «Ничего не бойся, милый… это не больно» — пронеслось в голове Хэлла, и следующее, что он почувствовал — резкая боль. Клыки сестры вонзились в его горло, и она стала понемногу вытягивать из него кровь. Через несколько минут он, опустошенный и обессиленный, рухнул на землю.

— Ну, вот и все, братик… — тихо сказала Мэдэлин, — теперь все будет по-другому.

На следующую ночь Хэллоуин Скрим проснулся уже не человеком.

От воспоминаний Хэлла отвлек стук в дверь. Он поднял голову и посмотрел на своего гостя. На пороге гостиной стоял Джуд, и довольно ухмылялся.

— Воспоминания нахлынули? — насмешливо спросил он.

— Невежливо слушать то, что тебе не положено слушать.

Джуд безразлично пожал плечами.

— Вежливость — это не мое, ты же знаешь.

— Знаю, — сказал Хэлл с улыбкой, — Ты просто так зашел, или есть что-то конкретное?

— Если я скажу, что зашел повидать тебя, ты поверишь? — лукаво спросил Джуд.

— Конечно, нет.