завистью наблюдал за Дитером. А коротышка гном что только не вытворял с двумя молотами, чуть ли не жонглировал. До такого нам ещё очень далеко.
Тем не менее, мы делали определённые успехи. Из арбалета я уже мог поразить яблоко с десяти шагов, меч держал вполне сносно и в спарринге на палках победил молодого наёмника. Тот проворчал, что мне просто повезло, и что он, якобы, поскользнулся.
Надо сказать, с наёмниками у нас сложились весьма натянутые отношения. А началось всё с того, что Дитер предложил им посостязаться в армрестлинге. Само собой не на интерес. В результате у гнома появилось около десяти седриков, и столько же недоброжелателей среди охраны. К всеобщему удивлению, Дитер завалил даже командира наёмников Крепыша! Когда тот, вытирая пот с бритого черепа, спросил, в чём секрет, гном напряг мохнатую руку и признался, что всё дело в волосах. А потом добавил: на груди.
***
К вечеру добрались до деревушки, название которой я не запомнил. Переночевали в гостинице (я бы оценил её на минус пять звёзд) и утром двинулись дальше.
Через пару часов приятный утренний холодок сменился адской жарой. Я подметил что наемники, несмотря на солнцепёк, понапяливали кольчуги. Справился у купца. Тот объяснил, что мы уже достаточно далеко от Лареции и здесь вовсю пошаливает лихой народ. Мы тоже приняли меры. Я и Васян надели тонкие кольчуги. Дитер влез в броню, как черепаха, лишь борода торчала из-под шлема. Зябба надел куртку из толстой кожи, всю обшитую железными бляхами.
Только Жорик не пожелал надевать доспехи. В принципе, я его понимал, у нас лёгкие кольчуги, а у него стальной панцирь в котором на такой жарище можно запросто свариться в собственном поту.
Деревня осталась за спиной, впереди зеленела дубовая роща. Дорога нырнула в чащу. Здесь было прохладней – тёмно-зелёные кроны не пропускали горячих лучей. Тяжёлые ветви склонялись прямо к дороге, образуя густую тень. В такой обстановке путешествовать гораздо приятней, но я заметил как напряглись охранники. Даже болтать перестали. Лица стали сосредоточенными, глаза обшаривали каждый куст, каждое дерево.
– Самое место для засады, – сказала Ника.
– Не каркай, – проворчал Васян.
Однако прошёл час, а всё было спокойно. Мирно щебетали птахи, в верхушках шумел листвой ветерок. Никаких засад не наблюдалось. Но зато случилось другое происшествие. Жориковский конь решил, что с него хватит и устроил забастовку. Как мы ни пытались его сдвинуть, коняга упёрся насмерть. В конце концов, Жора залез в фургон, а коня Ника повела в поводу.
– Во толстомясый! – возмущался Стольник. – Довёл бедное животное, а теперь преспокойно дрыхнет в фургоне! Я тоже так хочу, у меня от седла на попе живого места нет!
– Теперь ты туда точно не поместишься, – сказал я. – Жорик еле влез.
Васян в сердцах плюнул.
***
Вскоре мы выехали на огромную живописную поляну, залитую солнцем. Сочная трава пестрела алыми маками и синими колокольчиками, сверху порхали крупные жёлтые бабочки. Дорога пересекала поляну и вновь терялась в чащобе.
Командир наёмников стал спорить с Фаруфом – стоит ли делать привал. Купец торопился в Камлот, а Крепыш упирал на то, что устали и люди, и лошади. Пока они спорили, обоз медленно тащился через поляну.
Вдруг впереди с оглушительным треском повалился старый дуб, подняв кучу пыли и преградив нам дорогу. Со всех сторон из-за деревьев и кустов на поляну стали выходить люди. Оборванные, заросшие, с всклокоченными грязными волосами. В глазах – жажда наживы, а в руках поблёскивает оружие. Причём самое разнообразное – топоры, кистени, дубины, мечи и ножи всех размеров. Ещё на вооружении имелись арбалеты, луки и какие-то самопальные самострелы.
Вот он, тот самый лихой народ, которого так опасался старый Фаруф.
Да сколько же их! Со всех окрестных лесов они сюда сбежались что ли?!
Двигались разбойники нарочито неспешно, словно показывая: 'Никуды вы от нас не денетесь'.
Вперёд вышел наименее оборванный и самый здоровенный.
– Эй, купец-огурец, открывай мошну! – весело крикнул он.
Глазки Фаруфа испугано забегали. Он с надеждой взглянул на охранников. Те, обнажив мечи, сгрудились вокруг повозок, но я бы не сказал, что вид у них был решительным. И неудивительно – разбойников-то человек пятьдесят.
– Узнаёшь? – шепнул Василий, слегка кивнув в сторону главаря.
Ещё б я не узнал эту наглую откормленную рожу. Рыжий Ганс – человек, который поклялся достать нас даже из Ада. Ох, как бы я хотел сейчас стать невидимым.
Не сговариваясь, мы с Васяном вжали головы в плечи и тихонько направили лошадок, чтобы скрыться за краем повозки.
– Это кто там улизнуть пытается? – ласково осведомился Ганс. Он присмотрелся внимательней, и по морде расплылась довольная улыбка. – Опа! Какая встреча, детишки! А я ведь обещал, что вас найду! Уже третью неделю тракт пасу, всё думаю, объявитесь или нет.
Фаруф испуганно хлопал глазами, наёмники непонимающе смотрели то на нас, то на разбойничьего главаря. Только Зябба, Дитер и Ника не выказывали признаков беспокойства. Гном курил трубку, Зябба затачивал остриё алебарды, а Ника с любопытством наблюдала за рыцарями большой дороги.
Ганс обратился к курносому разбойнику, который стоял по правую руку:
– Погляди, Рыло, это те самые дятлы, которые меня в тюрьме гнить оставили. Променяли на вшивую лодку!
– Так ты же сам тогда сказал, что тебя друзья скоро выкупят, – попытался отмазаться Васян.
– Вот и выкупили, на твоё несчастье. Готовьтесь, сучата, сейчас Рыжий Ганс будет вас потрошить!
В это время из фургона показалась заспанная физиономия Жорика.
Ганс протёр глаза, ущипнул себя за нос:
– Кого я вижу! Это же знаменитый бандюган по прозвищу Колбасный Вор! Ты что там делал? Колбасу тырил?
Головорезы Ганса заржали, а Жорик испуганно заморгал.
– Сегодня отличный день! – провозгласил главарь. – Надо бы свершить какое-нибудь доброе дело! Что б такого придумать? Во! Погонщики, я вас отпускаю, можете валить к мамочкам! Расскажите всем, какой милосердный и благородный разбойник – Рыжий Ганс!
Караванщики со всех ног бросились прочь. Купец проводил их взглядом, полным зависти. А главарь продолжил:
– Охранники, я вижу, вы парни неплохие. Кто хочет, может пойти под мою руку. Я – король леса – строгий, но справедливый! У меня не пропадёшь!
Наёмники неуверенно топтались у повозок, поглядывали на своего командира. Сам Крепыш несколько секунд буравил Ганса тяжёлым взглядом. Потом геройски произнёс:
– Мы – честные люди!
– Ну как знаете, – ухмыльнулся разбойник, затем ткнул в нас пальцем: – Этих двоих я выпотрошу лично… Колбасного Вора пустим на колбасу. Купца повесим за бородёнку. Гном… так… с гномами у меня отдельные счёты… Сначала выпотрошим, а потом повесим за бороду рядом с купцом. Кто тут у нас ещё? Орк
