специальными подрывными патронами против подводных лодок, вот тральщик и подорвался на двух таких подрывных патронах, получив в корме пару пробоин и лишившись винта. Ввиду позднего времени прорыв был отложен до следующего дня. Оставив перед протраленным фарватером пару тральщиков в дозоре, все германские корабли расположились на ночь между минными полями, не опасаясь, что будут внезапно атакованы нашими эсминцами, но противоторпедные сети всё же выставили.
Мы также за эти сутки лишились одного корабля – был потерян эскадренный миноносец 'Разящий'. Пять старых эсминцев все типа 'Деятельный' имеющие самую малую осадку были посланы через минное поле, чтобы зайти с тыла на протраленный фарватер и выставить несколько минных банок. Зная интервалы между минами, и в каком порядке они выставлены, эсминцы, идя почти в полной темноте, ориентируясь только лишь по компасу и руководствуясь числом оборотов машин, прошли между минными заграждениями и поставили более сорока мин с углублением в 6,5 метров в уже протраленном фарватере. Во время этой операции противник не обнаружил наши корабли. Но вот на обратном пути при форсирование минного заграждения, когда до выхода на чистую воду оставалось совсем немного, идя последним 'Разящий' наскочил на свою же мину. При взрыве погибло 17 человек и 11 получили ранения, сам эсминец спасти не удалось. Подобрав оставшийся экипаж, эсминцы пошли к Аренсбургу. Противник слышал и видел вспышку взрыва в ночи, но так как это происходило на внешней стороне минного заграждения, не проявил большого беспокойства. Прошлись пару раз лучом прожектора для самоуспокоения и предположили, что именно русские сами попали на свои мины. Наше командование, понимая, что предотвратить прорыв немцев в Рижский залив не удастся, рано или поздно и враг ворвётся сюда. Тогда последовал приказ, в разных местах залива выставить минные банки на предполагаемом курсе кораблей противника. Этими постановками занялись минные заградители 'Амур' и 'Волга'. Также в эту ночь все четыре канонерские лодки, что поддерживали наши войска в районе Риги это 'Сивуч', 'Кореец' и 'Гиляк' с 'Бобром' ставили мины на подступах к Риге и западному побережью залива.
Рано утром наши эсминцы напали на дозор германцев и заставили их поспешно войти в протраленный фарватер. Два эсминца зайдя в фарватер, начали ставить мины на виду у противника, вынуждая их вызвать на помощь свои эсминцы и крейсера, чтобы пресечь минирование. Первыми на помощь поспешили эсминцы, но они не смогли помешать ставить мины, так как у нас на подмогу прибыла 'Диана' и держала эсминцы противника на почтительном расстоянии. Но тут в дело вступили крейсера 'Грауденц' и 'Данциг'. 'Диана' перенесла огонь на нового противника, вынуждая их начать маневрировать, но фарватер слишком узкий для таких действий. Но это продолжалось не долго, 'Диане' пришлось начать отход, так как она попала под обстрел броненосца 'Гессен' – последнего представителя из семейства броненосцев типа 'Брауншвейг'.
Как только эсминцы сбросили последнюю мину в воду, на полной скорости покинули фарватер. Тральщики тут же приступили к уничтожению нового препятствия, чувствуя за своей спиной поддержку. Но наши эсминцы выставили мины с полутораметровым углублением специально против тральщиков, и результат сразу же начал сказываться. Первым наскочил на мину и тут же, просто исчез в поднятом взрывом фонтане воды 'Т-65', следующим был 'Т-71' Взрыв произошёл в районе миделя, тральщик переломился и быстро затонул. Из экипажа в 25 человек удалось спасти только восемь. Траление сразу застопорилось, в виду боязни экипажей тральщиков наскочить на мину, и отправится вслед за только что погибшими в течении нескольких минут двух предшественников, почти со всеми экипажами.
Адмиралу Шмидту пришлось, ради предотвращения роптания экипажей тральщиков, пустить вперёд прорыватель минных заграждений 'Золинген', хотя в наличии остался всего один такой корабль. Все же надо и тральщики поберечь ввиду больших потерь с их стороны, они ещё должны пригодиться в дальнейшем. Почти целую неделю этот корабль находился в ожидании вместе с флотом перед проливом, дожидаясь своего применения. Он успел уже потерять своего собрата в этом ожидании, торпедированного русской подлодкой. И вот для него момент настал, можно его пустить вперёд, так как известно, что до кромки минного поля осталось совсем немного и есть надежда, что он выдержит несколько подрывов до выхода на чистую воду. Может после этого боевой дух у экипажей с тральщиков немного поднимется, и остальное они доделают, не так страшась подрыва.
Через два часа, подошедший прорыватель начал движение через заминированный участок, принимая на себя взрывы якорных мин. Наши корабли открыли по нему огонь, в том числе и 'Цесаревич' пришедший сюда к минному заграждению. Выдержав три подрыва и два попадания от 'Цесаревича', 'Золинген' горел, хотя казалось там и гореть нечему, всё что мало-мальски должно гореть, с этого судна было удалено. Само судно, кое-как держась наплаву, оно село носом в воду по самые клюзы и всё же сумело пройти заминированный участок. Машина на нем была разбита, последние метры оно прошло по инерции, сворачивая в сторону, чтобы не затонуть в проходе, проделанным с таким трудом. В проход сразу устремились эсминцы противника, под прикрытием огня с крейсеров и линкоров. Тральщики принялись расширять проход, чтобы вначале могли пройти крейсера, а потом и основные силы. Наших сил было слишком мало, чтобы препятствовать этому. Тогда контр-адмирал Трухачев приказал всем кораблям отходить в Моонзунд. По фарватеру через минные поля потянулись корабли германского флота. В след первой группе эсминцев проникнувшей через пролив, проследовали два крейсера и ещё одна группа эсминцев, следом двигался 'Гессен' за ним ещё два крейсера. Следующими в ожидании чтобы проследовать по протраленному проходу находились линейные корабли 'Вестфален' и 'Нассау'. Не пройдя и трёх кабельтовых по проходу 'Гессен' наскочил на одну из мин, что были выставлены ночью нашими эсминцами, с риском подорваться на собственном минном поле. Броненосец продолжал двигаться вперёд, все подумали что он наскочил на какую-то не протраленную мину, так как раньше через это место прошло больше десятка кораблей и никто из них не подорвался. На 'Гессене' было затоплено одно котельное отделение и отсек с динамо-машинами пара угольных ям. Капитан ещё надеялся спасти свой корабль, так как это ещё не смертельные повреждения. Но вот когда броненосец налетел на следующую, то с кораблём было всё покончено. 'Гессен' перевернулся и затонул прямо на фарватере.
Вице-адмирал Шмидт был одновременно и в растерянности и в ярости, что потерян ещё один тяжелый корабль на русских минах, и во всем этом, по его мнению – виноваты командиры этих тральщиков. Это по их вине на не протраленных минах подорвался броненосец. Как такое могло случиться, что две мины остались на фарватере? Значит трал был не заглублён, и прошел по верх мин, с этим вопиющим случаем он разберётся потом, если только его не снимут с командования за столь большие потери. Он приказал ещё раз пройтись с тралами по всему проходу и вот результаты этой проверки его повергли в ужас. Оказывается, что его корабли ходили по минам, их спасло только-то, что они были выставлены именно на тяжелые корабли. А он хотел двигаться сразу за первой группой кораблей, что прорвалась в залив, вот тогда быть беде подорвись один из дредноутов. Но это была не последняя на сегодняшний день причина волноваться за свое место.
Такое ощущение, что у русских весь залив заминирован и у каждой десятой мины стоит подводная лодка – думал Шмидт.
Через час после того как первые немецкие корабли вошли в Рижский залив был торпедирован крейсер 'Данциг'. Отличился командир подводной лодки 'Окунь' лейтенант Меркушов.
Подводные лодки 'Окунь' и 'Макрель' ещё затемно заняли позицию в небольшом отдалении перед протраленным фарватером, чтобы противник не догадался о нахождении поблизости подводных лодок. Пока до рассвета оставалось несколько томительных часов подлодки находились в надводном положении для сбережения кислорода для продолжительного пребывания под водой. Как только ночная мгла начала растворятся, на море опустился туман, обе подводные лодки погрузились под воду, чтобы случайно не попасть под форштевни своих же кораблей и в подводном положении направились в сторону протраленного фарватера. Вскоре наши эсминцы атаковали дозор противника, и подлодкам стало легче ориентироваться, они пошли на взрывы, раздающиеся на западе. Наверху бой то затихал, то разгорался с новой силой, лодки находились под водой уже более трех часов, когда с западной стороны прошло в непосредственной близости несколько кораблей. Что это корабли противника не было никаких сомнений.
Меркушов решил оглядеться и выяснить, что за корабли прошли через фарватер. Нескольких секунд
