пришлось уступить.
«Где бы он не упокоился, Ли», - сказал он. – «Его образ всегда останется в наших сердцах, а душа давно уже на небесах».
Прошло три дня, как мы отошли от Пата. Я проснулась рано, солнце еще не встало, но было уже довольно светло. Пахло землей и сыростью. Откинув полог палатки, выглянула наружу и вдруг замерла, услышав тихий перезвон колоколов. Это был звук моего прошлого, никогда и никем не слышимый в этом мире прежде. Накинув плащ, я разбудила Кристиана.
-Сегодня третий день, как все случилось, - почему-то улыбнулся он. - Примем это как знак. Возможно, когда-нибудь не только твои уши услышат здесь утренний благовест.
Пока все спали, мы с братом сами выкопали могилу, и попрощались с Параманом, предали его тело земле. Повинуясь внезапному порыву, я отсыпала небольшую горсть в замшевый мешочек. Хотелось, чтобы частичка верного герцога покоилась там же, где его предки - в садах Белого замка. Я знала, что вернусь туда и мысленно пообещала, что именно тогда позволю сказать последнее слово его упорхнувшей в облака душе.
После событий в Пате, аллотары прониклись ко мне еще большим благоговением и почтительностью. И хотя Кристиан обладал над ними беспредельной властью, мое слово больше не считалось вторым. В будущем, я надеялась добиться большего, ведь Княжеству рано или поздно предстояло окончательно влиться в Королевство. Увы, судя по тому, что довелось пока видеть, мой брат совсем об этом позабыл…
Взвесив все за и против, мы решили зайти в Тир и Бартайоту. Следовало разбить алтари Земар- ар и лишить Орден возможности манипулировать гарнизонами. Разумеется, уничтожить все жертвенные плиты у меня не хватило бы жизни, но мелкие города и деревни были не так важны для Королевства, как крепости, в которых располагались Академии.
Кристиан не очень хотел терять время на блуждание по Тракту, поэтому у Барсетала мы решили разделиться: я с сотней воинов продолжила путь в Бартайоту, а брат, ведя за собой основные силы, повернул на Тир. Имея перед глазами пример Парамана и мои подробные рассказы, он был уверен, что сможет справиться в одиночку. Я не стала возражать, так как Тир не вызывал у меня ностальгии, а вот у старенького дядюшки Аармани хотелось задержаться подольше. Бартайоту я воспринимала как свой второй дом, меня там любили и всячески поддерживали. И, конечно, не терпелось получить весточку из Замка.
Я по-прежему очень переживала за Али и детей, возле которых вилась Флоран… Было необходимо так же узнать, что все-таки произошло с племянницей. Несмотря на уверенность Шаддана, я не переставала надеяться на лучшее. Параман не получал о дочери никаких известий, кроме единственного письма о том, что она ждет ребенка. Мне не верилось, что Флоран рискнула бы скрыть от мужа, случись с девушкой трагедия, ведь слухи разносились быстро. Впрочем, не верилось и в то, что Фэй, которая, вслед за отцом приняла нашу веру, могла отдать свое дитя Ордену. Или все-таки Земар-ар убил принцессу или был совершен страшный обман. Так или иначе, необходимо было выяснить истину.
Поскольку все воины моего отряда были конными, я не увидела смысла заезжать в Барсетал. Настроение не располагало к воспоминаниям, а там их было не избежать. Да и устала – хотелось поскорее отдохнуть у дядюшкиного камина и послушать его старческое ворчание.
Из бархатной, осень переросла в холодную прелюдию зимы. Мы едва успели выйти на поля Бартайоты, как с севера подул ледяной ветер, а с неба повалил снег. К счастью спасительные стены крепости, уже виднелись перед нами и вскоре усталые сыны гор и их измученные тарпаны, вкушали заслуженный отдых.
О событиях в Пате генерал Аармани уже знал - три дня после трагической гибели Парамана, в городе соблюдали траур. Я попросила дядю составить подробное письмо для Флоран, так сама боялась выдать свое истинное к ней отношение, а сама написала пару депеш для Марка и теплое письмецо Марии. Кольцо почтой отправить не решилась - слишком ценна и вожделенна была эта вещь для лорда Фирсара.
В ночь на четвертые сутки, как я прибыла в крепость, взволнованный посыльный доставил отчет из Тира: Кристиан благополучно очистил город от присутствия Земар-ар и, заодно, уладил все местные неурядицы. Еще через день, потрепанный ястреб принес долгожданный ответ из Белого замка.
Был вечер. За окнами столовой сыпал крупный снег, отчего небо казалось белым, словно днем. Ворчливо потрескивал камин у дальней стены, почти не колтыхаясь, горели свечи на толстом деревянном столе. Мы ужинали вдвоем: я и совсем уже ссутулившийся дядюшка Аармани, бессменный генерал Бартайоты. Разговор не клеился, не помогало даже теплое красное вино и жирная оленина. Все что можно было рассказать, я уже рассказала. Умолчать пришлось только о Карле и Фло, да еще о моем последнем видении. Эти вещи не положено было знать никому, кроме тех, кого они непосредственно касались.
-Ты могла бы остаться здесь и подольше, - после долгого молчания, заметил старик, внимательно взглянув на меня из-под густых бровей.
-Заманчиво, - улыбнулась я, но отрицательно покачала головой. - Мне нужно уладить ситуацию в Княжестве.
-Не понимаю, что там можно улаживать?
-Неважно… Просто я хочу побыть с братом и отдохнуть.
-Ну, как знаешь.
В повисшей вновь тишине, отдаленным эхом раздались шаги. Мгновеньем позже дверь постучали.
-Да? - хрипловато отозвался генерал, недовольно насупив брови.
Вошел офицер моей личной охраны.
-Послание из Замка, Ваше величество, - с поклоном доложил мужчина, заметно нервничая.
Я вздрогнула и, глубоко вздохнув, подавила желание немедленно броситься к нему навстречу.
-Благодарю, - спокойно кивнула я и, протянув руку, подождала, пока он поднесет конверт. - Можешь идти, ответ напишу позже.
Еще раз поклонившись мне и генералу, офицер степенно удалился, прикрыв за собой дверь.
-Мне уйти? - вежливо спросил Аармани.
-Нет, дядя, - я разрезала ножом край бумаги и подняла на него взгляд: - лучше налейте еще вина…
В толстом конверте было четыре письма: от Марка, Фло, Али-Нари и моего младшего сына. Письмо Флоран я тут же протянула дяди. Не хотелось видеть даже бумагу, которой касалась ее рука. Вернее уже не ее, ибо воля герцогини отныне принадлежала Земар-ар.
Пока довольный генерал, подслеповато разбирал строки и не сверлил меня проницательным взглядом, я сломала королевскую печать:
Марк был краток. Он знал, как не терпелось мне узнать новости, и потому по возможности излагал их кратко. Лишь в начале, страницы две, муж пословно пересказал отчет Якира из Элистэ. Как оказалось, архивы города были почти идентичны по содержанию замковым, поэтому ничего интересного лорду найти не удалось. Зато он предотвратил крупный конфликт, назревающий среди местной знати и покушение на Главного стопника гарнизона, как следствие этого самого конфликта.
Но самой хорошей новостью стало известие, что Якир затопил в море жертвенную плиту. Видимо повторить мой подвиг с мечом у него не хватило решимости, и лорд пошел другим путем. Теперь, благодаря его решительности, еще один южный город, на который Орден делал ставку, освободился от власти Земар-ар.
Далее Маркус доложил обстановку в Горготе: в столице все по-прежнему было спокойно. На всякий случай, по его приказу, часть вернувшегося столичного гарнизона была расквартирована в Лаусенсе, который находился в два раза ближе к Замку, чем Горгот. На этом общие новости заканчивались и начинались частные подробности нашей семьи.
Вопреки надеждам, Фэй с мужем все-таки погибли. Официальная версия была беспроигрышная: племянница умерла родами вместе с младенцем, а лорд Сварос от горя покончил с собой. Насколько я помнила Свароса, он был человеком весьма сдержанным и благоразумным, и вряд бы пошел на такой шаг… Будь Параман в Лаусенсе, у них не было бы шансов добраться до девочки. Похоже, Орден
