там морковку и мясо. Потом посмотрим, чего он съест, и узнаем, он грызун или хищник… который зверь.
Вовка не любил откладывать дела в долгий ящик. Он мигом влез через открытое окно на кухню и скоро вернулся тем же путем. Морковку он прижимал подбородком к груди, а кусок жареной печенки держал в кулаке. То и другое было переправлено на чердак и аккуратно уложено на дощечке возле двери.
На землю Вовка спустился какой-то задумчивый и сосредоточенно стал почесывать переносицу.
— Ты чего? — спросила Леночка.
— Да вот… Нам еще говорили, есть такие звери — млекопитающие. Я забыл… это, наверно, которые молоком питаются.
— Давай и молоко поставим! — быстро нашлась Леночка.
Вскоре на дощечке рядом с мясом и морковкой пристроилась еще кукольная кастрюлька с молоком.
— Теперь надо минутку подождать, а потом проверить, что съедено, — сказала рассудительная Леночка, когда Вовка спустился вниз, и начала быстро-быстро отсчитывать вслух:
— Раз, два, три, четыре, пять, шесть…
Но, как ни торопилась Леночка, дождаться счета «шестьдесят» у Вовки не хватило терпения. Уже при слове «сорок» он ринулся вверх по лестнице со скоростью, какой позавидовал бы любой пожарник.
Увы, угощения на дощечке остались нетронутыми. На чердаке было сумрачно и таинственно. Из темноты смутно проступала какая-то рухлядь: поломанный кухонный стол, перевернутая табуретка, ведро без дна. Пахло пересохшими березовыми вениками. Они свисали со стропил, словно большущие летучие мыши. Где-то надсадно зудела неразличимая в потемках оса.
Вовке стало жутко. Он чувствовал: таинственный зверь настороженно следит за ним из темноты, и от его неотвязчивого взгляда лицо будто стягивает липкая паутина.
Вовка хотел на всякий случай выстрелить разок, но пистолет почему-то дрожал в руке, бумажный пистон выпал и белым мотыльком полетел по ветру.
— Ну, чего он съел… зверь который? — закинув голову, спросила снизу Леночка.
— Ничего, — пробормотал Вовка и начал поспешно спускаться. — Он, наверно, недавно пообедал. Аппетита еще нет у него.
На протяжении пяти минут Вовка раз десять поднимался по лестнице. Но угощения оставались непритронутыми.
Леночке прискучило ждать, когда у зверя появится аппетит. Она отправилась будить своих кукол после мертвого часа. А Вовка решил испытать, сумеет ли он с разбега перепрыгнуть через грядку, и нельзя ли по корявой яблоне забраться на крышу сарая. Потом надо было еще разведать, водятся ли сомы и щуки в ручье, который протекал сразу за огородами, познакомиться поближе с Бобкой, осмотреть со всех сторон настоящую лошадь, которая паслась за забором, ка лужайке.
Короче говоря, про чердачного зверя Вовка вспомнил лишь поздно вечером, ложась в постель.
— Что уж это будет за отдых, просто не представляю! — жаловалась за стенкой мама. — Хозяйка сдает дачу, а сама тотчас уезжает на все лето к дочери. А дачники должны кормить ее кур, пасти козу, поливать огород…
— Но ты же сама согласилась, — сонным голосом увещевал ее отец. — Зато молоко свое пьем. В первый же день ты сделала яичницу из дармовых яиц. Луку зеленого нащипала. Скоро редиска созреет. А там — огурцы свои, помидоры…
Конца их спора Вовка так и не услыхал. Сон унес его в волшебную страну, где березовые веники превращаются в тенистые пальмы, а душный чердак — в непроходимый дремучий лес, заселенный неведомыми чудищами.
Разбудил Вовку не дребезжащий звонок будильника, а чей-то незнакомый, протяжный, с хрипотцою крик. То горланил петух во дворе.
Некоторое время Вовка лежал с закрытыми глазами, выцеживая из деревенской тишины уйму всяческих непривычных звуков. Ти-линькнула синичка за окном. В печурке на кухне потрескивают дрова — мама готовит завтрак. Вот раскудахталась курица за стеной (не яичко ли снесла?). Протяжно заблеял где-то ягненок. А соловьи в зарослях за огородами — те вообще не смолкают ни на миг: так и льют, так и рассыпают нежные трели. Ну, совсем как на той пластинке, что купил папа зимой в универмаге.
А вот густо, басовито заревел бык. Даже стекла испуганно звякнули в окне. Вовка вскочил. Дикий рев напомнил ему вчерашнюю охоту на чердачного зверя.
Босиком, неодетый, он прокрался мимо кухни во двор и только возле чердачной лестницы вспомнил, что забыл взять пистолет. Пришлось лезть на чердак совершенно безоружным.
В пугающую, косматую от веников темноту он старался не смотреть, а взглянул только на дощечку у входа. Сердчишко его всполошенно забилось. За ночь зверь произвел настоящее опустошение: кукольная кастрюлька валялась сухая на боку, мясо исчезло вовсе. Одна только морковка краснела в косом луче солнца.
Вовка помчался будить Леночку.
— Съел! — шептал он, тормоша сонную сестренку за плечо. — Слышишь? Он — хищник. Мясо съел и молоко выпил!
— И молоко? — вскочила Леночка. — Если и молоко выпито, значит, их там двое — хищник и этот еще… который млекопитающий.
— Надо сначала хищника поймать! — захлебывался от возбуждения Вовка… — Ас тем, млекопитающим, мы потом как-нибудь справимся. Я уже придумал кое-что. Там, на чердаке, ящик есть. Я сделаю ловушку. Ты же прихвати на кухне колбасы и мигом ко мне, на чердак! Понятно задание?
Незаметно отрезать ломтик колбасы Леночке не удалось.
— Это еще что такое? — строго спросила мама, вырастая в дверях. — Неумытая, неодетая, непричесанная, с нечищенными зубами и — на тебе — за еду! Какой пример ты подаешь своим куклам? А ну, марш к умывальнику!
У Вовки давно все было уже готово, когда Леночка, чистенькая с пышным бантом в косице появилась наконец возле лестницы. Из зажатого кулачка ее выглядывал кружок копченой колбасы.
На чердаке, опираясь на палочку, наклонно навис перевернутый посылочный ящик. Колбасу Вовка привязал бечевкой к палочке и просунул под ящик.
— Все! — облегченно выдохнул он. — Теперь как только хищник цапнет колбасу, палочка — бряк! Ящик — хлоп! И хищник попался… А вот с млекопитающим не знаю как: молоко за веревочку не привяжешь…
…Случилось это во время завтрака. Вверху, над потолком, раздался пронзительный вой, что-то заскребло там, заколотилось. Через щели между потолочными досками посыпалась земля.
— И это называется — отдых! — воскликнула мама, укоризненно глядя на папу. — Что там такое?
— Откуда я знаю? — нахмурился папа. — Потолок-то не стеклянный. Похоже на битву каких-то чудовищ.
Вовка с Леночкой испуганно переглянулись. Яростная возня на чердаке не утихала. Струйка сухой земли брызнула с потолка и запорошила сметану в банке.
— Нет, это невыносимо! — возмутилась мама. — Ну, что ты сидишь, как приклеенный? Выясни, наконец, что там творится!
Папа сердито отбросил вилку и встал из-за стола.
— Не ходи туда! — вскричала вдруг Леночка.
— Это почему?
— Там… там зверь, который хищник, — сказала Леночка и заплакала.
Папа растерянно передернул плечами.
— Что еще за зверь ужасный — бурундук? — проворчал он. — Таёжные страсти-мордасти!
Он взял в углу пустой мешок и вышел. Вовка тоже выбрался из-за стола, наспех зарядил свой пистолет бумажным пистоном и хотел прошмыгнуть во двор. Но мама перехватила его на пороге.
— Без тебя обойдется! Герой!
Скоро папа вернулся, держа мешок на отлете в вытянутой руке. Внутри мешка кто-то отчаянно вздергивался, подпрыгивал и фыркал. Сквозь полотно то тут, то там прорезывались наружу острые черные
