стеллажах.
– А что там? – осведомилась девушка, снова запамятовав, что рассержена.
– Крекеры. Засохли, правда, но все лучше, чем каменная каша.
Костик бросил Марине упаковку, девушка ловко поймала ее на лету. Крекеры под названием «Сюрприз» были изготовлены в 2011 году, но выглядели вполне съедобными. Сунув в рот сразу несколько штук, Марина принялась ждать, пока они размокнут, чтобы их стало возможно разжевать. Костик тем временем, что-то напевая себе под нос, возился среди коробок под самым потолком, потом спрыгнул на пол и заключил:
– Ничего тут дельного больше нет. Хлам и мусор.
– Тогда пошли отсюда.
– Знать бы еще, куда именно идти... – Костик захрустел крекером и скривился. – Черт, зубы можно сломать. Будем идти, посматривай на краны, водички бы неплохо попить. И с собой воды набрать на всякий случай.
– Слушай, может, сдадимся? – неожиданно предложила Марина. – Ну куда мы с этими сигаретными огоньками? Наверху подохнем ведь, там радиация, чудовища... Сожрут нас. А тут...
– А тут, – перебил Костик, – тепло, ходят добрые зомби с проводами в головешках, и этот... Леонид Захарович обещает отправить домой, шампанским угощал. Меня он ничем не угощал, так что, если хочешь, иди сдавайся. А я – дальше. Если они такие добрые и хорошие, то даже если нас поймают, все равно не сделают ничего плохого.
– Нет, я с тобой... – вздохнув, сказала девушка. – По крайней мере, вернуться сюда всегда успею, если что.
– Вот, разумная мысль.
Дверь склада оказалась запертой, но Костик тут же устроил тест их импровизированному оружию. Порывшись в ящике, он нашел еще один резак с более или менее годной батареей, и через полминуты кусок двери вместе с замком со стуком упал на пол. Осторожно открыв дверь, они распихали по карманам и за пазуху упаковки с крекерами и вышли в коридор.
Зомби молчаливо шлепал впереди, под прозрачной крышечкой в черепе что-то посверкивало.
– Не по себе мне, – пожаловался Бандикут, который, видимо, искал в Володе сочувствия, не надеясь получить таковое от сурового энергика. – Поймают, вставят в башку этакую кофеварку, и ходи тут как буратина... Лучше б уж убили.
– Никто тебя еще не поймал, – сухо сказал лейтенант.
– Тебе, доктор-врач, хорошо говорить! Тебя, может, обменяют на что-нибудь. Магистра в обоз, на мыло менять будем! – процитировал коротышка кого-то, Володе незнакомого – видимо, другого сталкера. – Вон Орден как тобой интересовался, тоже, небось, прочухали фишку. Твоя фамилия, кстати, как? Ты вроде говорил у Хирурга в гостях, да я запамятовал.
– Рождественский.
– Рождественский? – Бандикут присвистнул. – Из поповских, что ли?
– Почему из поповских? – удивился Володя.
– Ну, это у них обычно такие фамилии, с позолоченными куполами. Рождественский, Воскресенский, Крестовоздвиженский... Тезоименицкий... Рождественский – это еще поэт такой был, только ты небось не знаешь, дядю Степу вон и того не знал. Ни хрена же вы книжек теперь не читаете... А все равно лейтенант. Офицер, как ни кинь. А я человек маленький, какой с меня прок? Кругом одни враги, вон лысый на что уж давно меня знает, и то норовит обидеть все время, лишенец...
– Не обидеть, а пристукнуть, – буркнул Бордер.
– Вот, видишь?! – обрадовался коротышка подтверждению своего тезиса. – А я разве кому-нибудь что плохое делал? Я тебя, между прочим, от сталтеха спас! А ты меня потом вон... убил и ограбил, можно сказать, старенького старичка. Тебя разве этому в военном училище обучали, доктор-врач? Клятву Гиппократа небось давал, мяфа!
– Давать, – громко сказал, не оборачиваясь, их провожатый. Потом подошел к щитку на стене, открыл его и нажал красную кнопку. Металлическая панель в конце коридора уползла вбок, открыв комнатку с металлическими же стенками.
– Лифт, – сказал Бордер. – Лифт нам на хрен не упал. Мы могли с самого начала на нем подняться, там бы нас и повязали. – Он подумал и добавил, словно это было крайне важно: – Тепленькими.
Бандикут с готовностью кинулся вперед, дернул зомби за рукав и, потрясая кулачком перед его носом, закричал:
– Не надо лифт! Надо пешком! Ауфштеен! Шпацирен! Ходить!
– Ходить? – зомби так и стоял, не убирая пальца с кнопки.
– Ходить! Не ездить! Нет лифт! Нихьт!
Зомби убрал палец. Лифт, немного постояв, закрылся.
– Ходить здесь. – Зомби двинулся дальше по коридору и неподалеку от лифта свернул налево.
– Видали? – торжествующе спросил Бандикут. – Надо будет, я общий язык с кем хошь найду!
– С Хирургом нашел, мы уже видали, – внушительно сказал Бордер, и маленький сталкер прикусил язык. – Давайте догонять мертвяка, а то уйдет, ищи его потом...
Но мертвяк никуда не ушел. Он снова появился из-за поворота, двигаясь спиной вперед и прижимая руки к груди. Сильно завоняло паленым. Зомби сделал еще несколько неуверенных шагов, потом упал на колени и остался стоять так, не опуская рук.
– Кто это его? – недоуменно спросил Володя, но Бордер уже крался вдоль стены к повороту. За ним скользил Бандикут, размахивая своей страхолюдной пушкой. Рождественский поспешил следом, чтобы в этот раз успеть не к шапочному разбору и помня о своем трофейном армгане с модернизированной батареей, но стрелять снова не пришлось. Из-за угла с воинственным видом появилась довольно симпатичная молодая девушка с каким-то странным оружием в руке. Она решительно подошла вплотную к стоявшему на коленях зомби и уперла ствол ему в лоб. Поднялась струйка дыма, что-то треснуло, и несчастный мертвяк повалился навзничь, застыв в неестественной позе.
– Хенде хох! – громко сказал Бандикут.
Девушка повернулась, увидела их и, ойкнув, выронила оружие.
– Тут еще один, – поведал лысый энергик, который успел нырнуть за угол и выволочь из-за поворота парня в футболке и джинсах, с растрепанными остатками модной прически платинового цвета на голове. В руке парень держал такое же оружие, как у девушки, но пользоваться им с прижатым к виску дулом бордеровского пистолета не решался.
– Кто такие? Ваше имя, чин, задание? Где переходили границу? – глумился окончательно вошедший в роль Бандикут, пока Володя не положил ему руку на плечо. Маленький сталкер обиженно оглянулся: – А че? Допрашиваю по всем правилам русско-китайского разговорника одна тысяча пятьдесят девятого года!
– Вы... военный? – девушка смотрела на Рождественского, на его красный крест и лейтенантские знаки различия на бронекостюме. – Вас прислали за нами?
– За кем это – за вами? – уточнил Бордер, не опуская пистолета.
– За пассажирами теплохода «Виктор Толоконский»...
– Чтоб я так жил! – оживленно воскликнул Бандикут. – А ты не того... не дочка президента?
– Председателя Совета Федерации, – поправил коротышку Володя и оттер его в сторону. – Лейтенант Рождественский, база «Колывань». Вы – Марина Сухомлина?
– Да, – глаза девушки засветились радостью. – Вы отвезете нас домой?!
Она, казалось, готова была броситься в объятия военврача, но опасалась Бордера и Бандикута с их совсем не военными внешностью, экипировкой и разговорами.
– Отвезем, – мрачно пообещал Володя. – Очень хорошо, что мы вас нашли.
– Это мы вас нашли! – встрял парень, теперь уже не пугавшийся пистолета. – Мы сами выбрались, сбежали...
– Никуда вы не выбрались, пацан, – солидно произнес Бандикут и подергал энергика за рукав плаща. – Лысый, опусти волыну. Свои же.
Бордер, похоже, до сих пор не верил, что искомый объект сам выскочил прямо в руки из-за угла. Пистолет он тем не менее убрал, но смотрел на вновь прибывших с нескрываемым подозрением.
