— Правда? — я чуть не подпрыгнула с ноутбуком вместе. — А места будут?
— Миледи, с нами, — Меноваззин поклонился и прижал ладонь к груди, — у вас будет все, что пожелаете. Очаровательной девушке не следует проводит все вечера дома, в одиночестве.
— Ага, после этого ноутбуки ломаются… — невинно протянул Аминаллон.
Только этим замечанием они и намекнули, что причина поломки для них не тайна, и ничем более. Я чуть покраснела.
Из коридора, куда ушел раздраженный шеф, тем временем донеслись приглушенные вопли, грохот и звяканье.
— Как леди относится к мотоциклам? — осведомился Ваз, дернув ухом на коридорные звуки и пряча ухмылку.
— На мотоцикле… в этом? — я в сомнение покосилась на свою форменную юбку и сапожки до колен.
Тут из-за двери донеслась еще одна телефонная трель, и я решилась.
— Положительно я к ним отношусь, — заявила я. — Очень даже положительно.
— Тогда через пятнадцать минут ждем у выхода. И запомни, леди — живая музыка, настоящий фолк- рок и красное пиво! А еще — бильярд и тир. И никаких мыслей о… работе. Если что — звони, мы тебя вызволим из цепких лап этого рабовладельца.
— Я только что поубирала!!! А он сорит!!!
От звуковой ударной волны, созданной голосовыми связками Желудьковской, дрогнули оконные стекла.
— Я буду жаловаться!
Эринрандир мгновенно развернулся на источник звука и ощутил в себе страшную жажду крови и… древесного сока.
— Что ты сказала? — необычайно проникновенно прошелестел он, делая шаг в сторону дриады. — А ну повтори?
— Я буду жаловаться Ытхану Нахыровичу! — нагло заявила уборщица. — Он вас премии лишит.
— Не исключено, — подозрительно мягким голосом заявил эльф. — Особенно, если я сейчас тебе рот тряпкой заткну, надену на голову ведро, а шваброй…
От морозных интонаций в голосе и неприличных посулов следователя гонор дриады пожух и облетел без следа. Она сделала робкий шажок назад, отступая под прикрытие женского туалета.
— А сорить не надо, — не сдавалось дитя пышных дубрав.
— Хамить не надо, Желудьковская, — напомнил Эрин. — Ты меня уже достала своими сволочными придирками.
— Я тут убираю…
Эх, как летело полупустое ведро в туманную даль коридора, со всего маху поддетое носком тяжелого армейского ботинка! Любо же дорого поглядеть!
Наглая дриада с приглушенным писком ринулась в туалет. Эринрандир и раньше выходил из себя, но чтобы так озвереть, потребовались Груша Солончак, невидящий взгляд Нолвэндэ и веселые рожи темноэльфийских близнецов-спецназовцев.
— Срываешь злость на честных менеджерах веника и совка? — мрачно поинтересовался товарищ Шрак, пронаблюдавший сцену от начала до конца из дверей кабинета. — Можно подумать, тебя раньше никогда не припахивали на внеочередное дежурство?
— А что, я дежурю сегодня? — обрадовался эльф.
— У тебя склероз? — удивился гоблин. — С Леготаром. Ытхан на собрании сказал.
Похоже, что судьба смилостивилась над несчастным ап-Телемнаром. Дежурство избавляло его от второго (рокового) свидания с приставучей дриадой. Потому что после столь насыщенного отрицательными эмоциями дня, проблема воздержания энчечекиста уже практически не волновала. И даже неимоверно мучительное, острое и ранее не свойственное чувство, которое Эрин испытал при виде своей напарницы в обществе дроу, превратилось в тупую ноющую боль где-то в районе солнечного сплетения. Печаль ведь не в том, что Нолвэндэ прекрасно общалась с двумя красивыми и любезными дровскими парнями, в конце концов, она — свободная женщина и имеет полное право на нормальную личную жизнь, а в его, Эринрандира, реакции, недостойной рыцаря и офицера НЧЧК. Вот где леденящий ужас и несмываемый позор! Да как он посмел… ревновать?… беситься?
Тут рукой подать до
Ночью подморозило, и застилавшие небо облака уступили место бархатной черноте. Далекие и холодные ноябрьские звезды сияли не хуже легендарных сильмариллов, красное сидское приятно шумело в голове, а двое дровских парней по бокам были трезвы и предупредительны. Весь вечер они потягивали безалкогольный тоник, чтоб не топать потом от клуба пешком, бросив свои бесценные мотоциклы. Само собой, бросать прекрасную леди на произвол судьбы и таксиста они тоже не могли, вот и провожали теперь меня до дому.
Звезды сияли, Арсенальная, 12 близилась, дроу лирично молчали.
— Слушай, Нол, — нарушил дружелюбное молчание Меноваззин, — а чего ты ап-Телемнара не попросила свой агрегат починить? Он в этих делах нам фору даст, честно.
— Правда? — я вежливо удивилась. Разговаривать о достоинствах блудного милорда, в этот самый момент млеющего в объятиях Груши, Сливы или какой-нибудь еще плодово-ягодной девицы, мне не хотелось совершенно.
— Вообще-то да, — подтвердил Аминаллон. — Он нам даже пару спецкурсов проводил, помнится. Пару лет назад.
— Я не знала.
— Ну, теперь будешь знать.
— Ага, — я вздохнула. — То есть, если у меня опять что-то сломается, вас на помощь звать бесполезно, да?
— Вот женщины! Все перевернут с ног на голову, — фыркнул Меноваззин. — Нет уж, если не позовешь, обидимся. Правда, Нал?
— Точно! Оскорбимся смертельно, — подтвердил Аминаллон. — Вековая вражда и кровная месть, так и знай.
— Знакомо, — я фыркнула.
Мы почти пришли. Поневоле я бросила тоскливый взгляд на темные окна соседской квартиры и еле слышно вздохнула.
— По-моему, Ваз, наша леди загрустила.
— А, по-моему, Нал, наша леди слишком много думает, — братцы-дроу переглянулись, — думает много и лишнего.
— И совершенно забывает о том, чем одарила ее природа.
— Это вы о чем? — уже стоя на крыльце, я обернулась и недоуменно нахмурилась.
Темные эльфы переглянулись еще раз. А потом разом постучали указательными пальцами себя по лбу. Синхронно подмигнули, поклонились — и растворились в ночи.
Я пожала плечами и вошла в парадную. Но, прежде чем я захлопнула дверь, мне удалось расслышать из темноты зловещее темноэльфийское хихиканье. Странно, но в этом звуке было что-то… успокаивающее, что ли…
Ставки были чисто символические: по копеечке за вист. Ну не играть же на желание, словно
