— Вы тоже видели это чудовище? Он хотел украсть мои овощи!
— Хватит дурачиться, у нас мало времени.
— Да ну тебя. Я просто хотел ей помочь.
— С чего это вдруг?
— У меня настроение хорошее… было.
— А сейчас?
— Хуже некуда.
— Отлично.
— Ты не понимаешь! Мне не хватает пары строчек в тексте! Что-нибудь о спасении невинных и убогих. И чтобы их написать, я должен сам прочувствовать, что именно ощущает спаситель, когда его благодарят со слезами на глазах. Без этого рифма мертва! Смотри, там продается одежда!
— И что?
— Ну если нам заплатят — я куплю себе новые вещи.
— Ты сегодня какой-то странный.
— Пошли! Посмотрим, что там есть. Это послужит дополнительным стимулом для того, чтобы закончить все в сроки наилучшим образом.
— Н-да?
Аид пристально на меня смотрит. А я… стою перед ним в рваной и не слишком свежей рубашке, накинутой поверх нее залатанной куртке, которую продувает насквозь. Штаны помнят все, что с ними сделала жизнь, у правого сапога начинает отходить подошва, а в дыру вызывающе выглядывает большой палец правой ноги.
— Ну так как? — надеюсь, мои глаза достаточно убедительны. Я даже уши опускаю, чтобы казаться милым.
Светлый вздыхает:
— Ладно. Пошли. Но только на пять минут.
Меня уже нет на улице. Только дверь сиротливо покачивается на ветру, да из магазина доносится вопль продавца.
Вы когда-нибудь заходили в лавку без денег? А в дорогую лавку с красивыми вещами, дорогой одеждой и толстым продавцом? И чтобы еще на пороге вас облили презрением с ног до головы и посоветовали пойти и поискать себе вещи где-нибудь еще? Не было такого? А вот со мной такое происходит довольно часто. Не то чтобы меня это сильно задевало, но неприятно — это факт.
Вот и сейчас — сначала лицо торговца выражает бездну презрения и брезгливости. Потом он отвлекается от созерцания моих штанов и глядит мне в лицо. Потом презрение сменяется ужасом. Ну наконец-то! А то в этом городе все такие храбрые, что темный эльф уже практически не ощущает себя угрозой для общества.
Его крик заставляет меня вспомнить, что я — одно из самых кошмарных порождений ночи и буйной фантазии людей.
Аид появляется следом, тут же подходит к продавцу и попутно заезжает мне по уху. Я обижаюсь. Страшно. Я таю обиду в самой глубине сердца. О! Рубашечки. Надо посмотреть поближе.
— Прошу прощения за моего друга. — Вижу шок в глазах продавца. — Мы подберем ему одежду и уйдем, — продолжает Аид.
— А… э-э-э… о…
Мужик нервно улыбается и неуверенно кивает. Рукой он нащупывает стоящее неподалеку лекарство от сердца и начинает капать его в кружку с пивом. На темного эльфа он старательно не глядит.
— Смотри, смотри! Какая вещь!
Аид оборачивается и взирает на розовую шелковую кофту, на кофте пришито просто немыслимое количество оборок и кружев. На оборках сверкают полудрагоценные алые камни, а длинные рукава расширяются и полностью скрывают руки владельца.
— Ты действительно хочешь это носить? — Золотая бровь подозрительно взлетает вверх.
— Я бард!
Продавец давится пивом и судорожно кашляет.
— Мне не пристало одеваться скромно и невзрачно. Я должен поражать не только песнями, но и гардеробом. Короче, погоди. Я штаны подыщу.
Стою, изучаю свое отражение в зеркале. Позади меня вздыхает светлый, который уже мечтает вытащить меня из завалов шмотья.
— Ну? Что скажешь? Не слишком вызывающе?
— Еще пара дыр, и штаны превратятся в кучу веревочек.
— Зато видны мои ноги… черные, стройные. Это же вроде бы модно. Стиль: уличный хулиган.
— Скорее, оборванец. У тебя зад виден.
— Подумаешь… хотя на зиму, конечно, такое брать не стоит. Да и не сверкают они. Ладно. Убедил! Померю следующие.
Торговец вытаскивает из-под прилавка еще один табурет. Аид, подумав немного, садится на него.
— И… давно вы с ним знакомы? — уточняет продавец у светлого.
— Пару месяцев.
— Ага. Он всегда такой?
— С рождения.
— И как же вас… так угораздило? Ну в смысле — подружиться?
— Он спас мне жизнь.
— Понимаю… Если хотите — могу показать ему костюм, который с головы до пят покрыт стразами. На солнце ваш друг будет сверкать так, что не заметить его окажется очень сложно.
— Не стоит.
— Ага. Понял. Действительно, мальчику такое носить рановато.
— Смотри, смотри! А как тебе эти штаны?
Светлый щурится и усмехается самым краешком губ.
— Это бриджи.
— Зато к ним есть вот такие сапоги. Если нацепить их вместе, то…
— Они на каблуках.
— Ну и что? У меня отличное чувство равновесия.
— Это женские сапоги, — вмешивается в наш разговор продавец, неуверенно улыбаясь.
— А-а… — Я разочарованно гляжу на свое отражение. — Жаль. Они меня явно стройнят. Так, а что тут еще имеется?
Дальнейшее светлый запоминает урывками. Взъерошенный Фтор копается в кучах одежды и радостно демонстрирует то один, то другой наряд. Остановить его невозможно, уходить он наотрез отказывается. На все попытки воззвать к голосу разума — огрызается и требует подождать еще пять минут.
— Смотри! Какая оригинальная перевязь для меча и ножей. А зачем веревочка снизу?
— Это стринги.
— Что такое стринги?
— Трусы.
— … люди странные существа.
— …
— Аид! Ну как я?
— Сними.
— Почему? Цвет мне очень идет, да и фасон забавный.
— Это лосины.
— Что такое лосины?
— То, подо что надевают только стринги.
