— Не знаю, девочка. Я еще поверил бы, что могли взбунтоваться людские королевства: они всегда мечтали об эфемерной свободе. Забывая, что она означает. Они и так постоянно грызутся между собой, но всё же империя не даёт им вцепиться друг другу в глотки и обречь юг империи на кровавый пожар гражданской войны, — эльф смочил горло глотком вина. — Хм. Восточное королевство могло бы восстать, но зачем? Они входят в состав империи лишь формально. Восставшие гномы! Вот в это я не поверю, слишком хорошо я знаю подгорный народ.
— Отец! Я совсем забыла, вчера Телувиэль принёс новости с севера: гоблины осадили Железный холм.
— Ты не ошиблась, дочка? Железный холм? — встревожилась Весмина.
— Нет, мам, он так и сказал.
— Неужели, пограничные крепости пали? — Весмина задумчиво постучала пальцем по крышке стола.
Артис мгновенно поднялся из-за стола — на секунду Эйвилин увидела отца в непривычном для себя свете. Перед ней стоял не любимый папочка, а опытный политик и воин. Только теперь она поняла, что искала и не могла найти в придворных хлыщах. Во всех своих знакомых она хотела найти образ отца, такой, каким она его сейчас видела. Не изнеженного семейного вельможу, а воина, о котором ещё при жизни начали слагать легенды.
— Я срочно отправлюсь во дворец, надо навестить моего непутёвого братца и вправить ему мозги. Если гоблины уже осаждают Железный холм, то скоро их орда может оказаться под стенами столицы.
Поцеловав жену и дочь, Артис направился к двери. Не успел он до неё дойти, как она распахнулась, на пороге стоял гонец в одеждах с гербом императора.
— Пресветлый лорд, — преклонив колено, обратился он к отцу Эйвилин — Император Элберт VII просит вас как можно скорее прибыть во дворец.
— Я отправляюсь немедленно. Не скучайте, девочки, — улыбнулся Артис Эйвелин и Весмине.
… город горел, дома пылали как бумажные. Сквозь огненный ад шел чёрный рыцарь. В правой руке он сжимал окровавленный меч, левая рука прижимала к груди кричащего младенца, завёрнутого в тёмный плащ. Рыцарь убрал меч в ножны и стянул с себя глухой шлем, украшенный золотым ободком короны. Эйвилин закричала: в её лицо смотрело само воплощение смерти — ужасный череп, обтянутый истлевшей кожей и с чёрными провалами вместо глаз…
Эйвилин снова закричала и проснулась.
— Тише, девочка, это сон, просто плохой сон.
Рука матери гладила её по голове, прогоняя остатки кошмара. Всхлипнув, Эйвилин прижалась к её груди и разревелась.
— Это сон, плохой сон, — мать крепко обняла дочь.
— Мам, в последнее время меня постоянно мучают видения. В них всё как настоящее. Мне страшно… — Эйвилин била нервная дрожь.
— Не бойся, девочка, это просто сны.
— Ты не понимаешь, мам, они слишком реальные, я как будто вижу события, которые произошли или ещё произойдут, — Эйвилин постепенно успокаивалась. — И чёрный рыцарь, в них всегда есть чёрный рыцарь: его фигура, его жесты они мне кажутся знакомыми, но я никак не могу вспомнить, где я их видела.
— Слишком реальные… — задумалась эльфийка. — Погоди, надо кое-что проверить.
Стремительно поднявшись с постели дочери, она быстро сходила в свою комнату и принесла тяжёлый золотой перстень со странным прозрачным камнем.
— Ляг и расслабься, — попросила Весмина.
Девушка послушно легла, сложив руки вдоль тела. Её сердце всё ещё билось в бешеном ритме, но она постаралась расслабиться и дышать медленно и ровно. Постепенно сердцебиение успокоилось. Весмина одела перстень на безымянный палец правой руки и подошла к дочери.
— Aie la os, — нараспев проговорила она.
Прочитав заклинание, Весмина крепко прижала правую руку к её лбу. От камня стало исходить яркое свечение, постепенно его цвет стал меняться на синий, потом на красный, зелёный, белый. Наконец смена цветов завершилась, по камню прошли четыре разноцветные полосы: красная, синяя, зелёная и белая.
— Слёзы Творца! — выдохнула Весмина — Боевой маг!
— Что это значит? — встав с постели, Эйвилин с удивлением смотрела на перстень.
— Дар, девочка, в тебе проснулся магический дар. Красный — Огонь, Синий — Вода, Зелёный — Земля, Белый — Воздух. Похоже, в нашей семье стало на одного боевого мага больше. — Весмина сняла перстень и положила его на столик в комнате дочери.
— А мои видения? — задала вопрос Эйвилин.
Весмина вновь погладила дочь по голове:
— Такое бывает, когда просыпается магический дар. Скоро они пройдут.
— Они что-то означают? — Эйвилин посмотрела в глаза матери.
— Обычно это видения будущего или прошлого, — объяснила дочери Весмина. — Но не надо понимать их буквально, это просто набор хаотичных образов.
— В моих видениях постоянно есть рыцарь, и однажды он встречается с драконом. Что это может означать? Это видение моего будущего?
— Эйвилин, эти видения довольно расплывчаты, противоречивы и не обязательно из твоего будущего. Не принимай их близко к сердцу, — успокоила её мать. — Рыцарь может быть любым из твоих знакомых, а дракон — обозначать, например, невыполнимый приказ или неразрешённую тайну. Есть много всяких толкований. Раньше маги записывали такие видения и пытались расшифровывать, но это не принесло ощутимых результатов. Через пару дней они пройдут.
Весмина замолчала, Эйвилин вспомнила свои видения и поёжилась.
— Мам, а отец ещё не вернулся? — спросила девушка, накинув на себя прозрачную ночную сорочку.
— Нет, он, скорее всего, заночевал во дворце.
— Тогда можно я посплю с тобой? — попросила девушка.
— Конечно, можно, — Весмина улыбнулась дочери. — Я знаю хорошее заклинание для спокойного, крепкого сна. Пойдём.
Взявшись за руки словно подруги, мать и дочь покинули комнату.
Кроваво-красный глаз Аишиу заглянул в погружённую во мрак комнату. Лунный свет отразился от зеркала и упал на забытый магический перстень. Четыре разноцветные полосы исчезли, камень заискрился чернотой.
Постепенно чёрный цвет покинул его, и он принял первоначальный прозрачный вид.
Глава 12
Открыв глаза, я увидел двух неразлучных сестёр-соперниц Уртай и Аишиу, бледно мерцающих на звёздном небосклоне.
По легенде, так звали двух сестёр-ангелов, погибших в бою друг с другом при восстании ученика Творца Икиминису (с эльф. — «Несущий свет»). Творец победил, Икиминису и его сторонники был низвергнуты с небес, Икиминису стал зваться Падшим. Творец, скорбя о восстании ангелов, создал две луны, назвав их в честь трагически погибших сестёр. По другой версии, Творец создал Аишиу в честь своей любимой ученицы, а к созданию Уртай приложил руку Падший.
Уже давно перевалило за полночь, а значит, наступил новый день. Особый день…
Под головой шуршало сухое сено, справа виднелся вход в большую конюшню. Видимо, к ней меня
