— Агнесса! С этой минуты я беру вас и ваш дом под свою охрану. Теперь вы можете боятся только меня и больше никого вокруг.
— Не хотелось бы стать вашим врагом, барон, — женщина коснулась моей ладони, — меня всю трясет от разговора с вами.
— Агнесса, — я легонько подтянул ее к себе и сказал, понижая голос: — Давайте станем друзьями, и вам нечего будет опасаться.
— Вы просто не оставили мне выбора. — Женщина покачала головой, не пытаясь вырвать руку.
— В связи с озвученными вами обстоятельствами и учитывая некоторое беспокойство, которое повлечет мой постой в вашем доме, я увеличу плату за него до пяти кесариев в день, — спокойно произнес я. — Лошади и еда отдельно.
Услышав о такой сумме, хозяйка оторопела.
— Вы серьезно? Но ваш слуга сказал, что вы стеснены в средствах, да и то, какой дворянин захочет остановиться в публичном доме, если нет крайней нужды!
— Я рад, что остановился у вас. — Я отпустил ее руку. — Покажете мне мою комнату?
Агнесса вспомнила о том, что она тут хозяйка, и пошла вперед, а я догнал ее и зашагал рядом.
— Вы и правда могли бы сжечь дом? — перед следующим предложением женщина сделала паузу, но, решившись, продолжила. — И убить меня?
— Это была просто злая шутка, — я вежливо ей улыбнулся.
— Точно могли, если в состоянии шутить на такие темы. — Хозяйка остановилась и посмотрела на меня заплаканными глазами. — Я сделаю все так, как вы предложили, но защитите ли вы меня?
Я прикоснулся к ее руке, она немного дрожала.
— Даю слово дворянина.
После моих слов она сразу успокоилась, в этом мире слово дворянина было не шуткой и им не разбрасывались направо и налево.
— Я вам верю, — она нервно улыбнулась, — ах, и зачем я только расспрашивала про вас, все мое проклятое любопытство.
— Если бы не ваше любопытство, — я улыбнулся в ответ, — я собирался найти любую причину, чтобы уйти отсюда.
— Вы собираетесь уплатить всю сумму сразу или внесете аванс? — Получив мое слово, женщина быстро взяла себя в руки и снова стала хозяйкой.
— Не знаю, сколько продлятся празднования. — Я задумался, а затем вытащил из внутренних карманов куртки два кошеля и протянул ей. — В каждом — по пятьдесят золотых. Думаю, теперь мы вполне можем доверять друг другу, так что смело тратьте и сообщите мне, когда я выйду за пределы этой суммы.
Посмотрев на кошели, женщина улыбнулась.
— Они тяжелые.
Я ругнулся про себя, мог бы и сам догадаться, что женщине тяжело будет их тащить.
— Неотесанная деревенщина, что с меня взять, — извинился я. — Ведите меня в ваш храм любви.
Хозяйка захихикала так, что я опешил, а она, видя мое недоумение, начала уже громко смеяться.
— Ох, господин барон, вы так правдиво играете неотесанную деревенщину, — она вытерла слезы уголком платочка, появившегося из недр ее юбок, — что если бы не первые десять минут разговора, я бы вам поверила.
«Чего я такого сморозил?» — недоумевал я.
— Я уже старуха, но провести с вами ночь было бы интересно, — она мне лукаво подмигнула.
«Блин!!! — у меня не было больше слов. — Попал!»
— Пожрать бы, — я вытер рукавом нос, чем заставил женщину теперь уже просто согнуться от хохота.
— Подождите, барон, прекратите! — хозяйка непрерывно прикладывала платочек к глазам, у нее потекла косметика. — Я целый час потратила, чтобы встретить вас во всеоружии.
— Агнесса, — я отнял руку с платком от ее лица, — давайте сегодня поужинаем в каком-нибудь заведении на ваш выбор, может, хотя бы так я смогу смягчить свою резкость. Мы ведь теперь друзья.
Женщина испуганно на меня посмотрела.
— Но вы же дворянин!!!
— Я грубый, нахальный, плохо воспитанный провинциал и буду вести себя так, как пожелаю, — я презрительно хмыкнул.
Раз уж мне не удалось стать незаметным, значит, необходимо выделиться эксцентричностью, чтобы сплетники обсуждали мои причуды, а не деятельность. Ужин в каком-нибудь элитном заведении, в компании простолюдинки, для этого отлично подходил, большую причуду трудно было выдумать.
— Но, господин барон!! — женщина по-прежнему не верила. — Вас же заклеймят позором и меня тоже. Нет, вас не заклеймят, вас вызовут на дуэль за такое неуважение к нравам и обычаям!!
«Пара выигранных дуэлей тоже мне не помешает», — обрадовался я, твердо решив пойти.
— Хочу, чтобы вы выбрали самое пафосное место, — я оскалился в недоброй ухмылке, да так, что женщина вздрогнула. — Обожаю дуэли поутру. Да и в хорошей одежде вас вряд ли кто узнает.
— Но у меня нет настолько хорошей одежды. — Она по-прежнему не верила, что я говорю серьезно.
Я достал еще два мешочка и присоединил их к двум первым.
— Этого будет достаточно?
Женщина ошалело на меня посмотрела.
— Вы сумасшедший, господин барон, — она покачала головой, — и я буду сумасшедшей, если соглашусь на ваше предложение.
— Когда мне быть готовым и куда мы пойдем? — я говорил абсолютно серьезно.
— Вечером прием у графини Навской, — женщина просто сообщала информацию, еще не до конца осознавая, что говорит, — но туда не попасть, там сегодня будет весь свет. Приглашения только персональные и для ограниченного круга лиц, так что посторонним доступа не будет.
— Значит, вы покупаете платье, а я позабочусь о приглашении, — распорядился я.
Мы молча вошли в дом, и к нам подбежала молоденькая служаночка.
— Ирис, — голос Агнесс стал строг, — проводи господина барона в его комнаты и сделай так, чтобы он был всем доволен. Ты меня поняла?
— Да, хозяйка, — поймав мой взгляд, девушка слегка покраснела.
— Я подумаю над вашим предложением, господин барон, и сообщу о своем решении через час.
Я улыбнулся ей и направился за служанкой, оставив мешочки с золотом на столике в прихожей. Поднимаясь по лестнице, я осматривался по сторонам, отмечая образцовые чистоту и порядок. Мои представления о том, как должен выглядеть публичный дом, были разрушены, вокруг не было ни намека на что-либо пошлое.
Моя комната выглядела чистой и уютной: широкая кровать, маленький стол со стулом в углу, огромный сундук, с которым соседствовали камин и небольшой бельевой шкаф.
— Если господин разденется, то я отдам его вещи в чистку, — девушка снова покраснела, — и попрошу принести ванну.
— Хорошо, — я повернулся к ней спиной, быстро разделся до подштанников и, обернувшись, протянул ей верхнюю одежду.
Мой взгляд столкнулся с округлившимися глазами остолбеневшей девушки, которая не отрывала взор от моего тела.
«Шрамы на спине», — понял я.
— Ирис, вот одежда, — вывел я ее из ступора своим голосом.
Ойкнув, она схватила одежду и убежала, испуганно оглядываясь.
Я блаженствовал в горячей ванне, чувствуя, как заботливые женские руки трут мое тело. Ирис и другая служанка сноровисто делали свое дело, иногда, когда натыкались на уродливые шрамы,
