Теодор покрепче сжал палку и отрапортовал:
— Вести себя предельно вежливо, без резких движений, не спорить, не настаивать, а спокойно уговаривать.
— И без дурацких шуточек, — сурово добавил капитан, но вялое «ага» его не успокоило. Эх, надо было все-таки самому идти!
Команда учла прошлые ошибки и сразу направилась к лесу. Лезть в чащу не стали, остановились на опушке, готовые, чуть что, попрятаться за деревья. Тед с Полиной двинулись дальше, красноречиво размахивая футболкой. На цветы, уже полускрытые травой, запоздало слетались «бабочки» — пестрые блюдца размером с ладонь-две. Вместо крылышек шаровидное тельце окаймляла сплошная мембрана, в спокойном полете колышущаяся волнами, а при резком наборе скорости — толчками, как у медуз.
«Крепость» безмолвствовала, даже когда космолетчики приблизились к ней на предписанные капитаном двадцать метров. Теодор, поколебавшись, снял шлем. Солнца еще не раскочегарились настолько, чтобы ослеплять глаза и валить с ног одним тепловым ударом, регуляторы скафандров стояли на «нейтрале». К тому же дед прекрасно обходился без головного убора. Может, открытые человеческие лица вызовут у него больше доверия?
Полина последовала примеру друга. Воздух оказался теплым и сырым, вызывая одышку и неприятное чувство спертости в груди.
— Ой, Тед, смотри, какая красота! — Девушка зачарованно прикипела взглядом к пурпурной с золотыми разводами «бабочке», по спирали спускающейся все ниже и ближе.
Теодор цинично хрястнул по красоте флагом, и правильно сделал — когда тварь упала лапками кверху, между ними обнаружились солидные жвалы.
— Ну и где наш дедуля? — поинтересовался пилот, втыкая шест в землю и заодно, для надежности, в быстро обесцвечивающийся трупик. — Эге-гей, мы мирные парламентеры! Хотим просто поговорить!
— Чевой вам, мозгоеды? — тут же охотно откликнулся «караульный», высовывая из-за стены нос и дуло винтовки.
— Может, заключим перемирие на часок, а? — Теодор для наглядности помахал «флагом». — Ты нам гасильную установочку одолжишь, а мы тебе консервов там подкинем или скафандр новый.
— Ха, консервы! — презрительно фыркнул дед, убеждаясь в безобидности гостей и поднимаясь в полный рост. — Да у меня тут такая гидропоника, что вам и не снилась! — И в доказательство вытащил из- за пазухи здоровенный спелый помидор, смачно грызанул его за бок и запулил огрызком в «зараженцев». — А шкафандров мне ешшо на тришта лет хватит!
Помидор взорвался у ног пилота, как заправская бомба. Теодор с руганью отскочил назад, наклонился, рассматривая забрызганные ботинки.
— Дедушка, ну войдите в положение! — взмолилась Полина. — Нам надо как можно скорее попасть на Мерак, а без прыжкового двигателя мы из этого сектора улететь не сможем. Дайте погаситься, а?
— Ниче, — воинственно отрезал дед, — само со временем затухнет. Посидите тут месяцок, не треснете!
— У-у-у, старый пень… — сердито прошипела девушка. — По-моему, он даже рад, что мы здесь застряли.
— Еще бы, тридцать лет в одиночестве куковать, а тут такое развлечение!
Дед дожевал помидор, и пули ровненьким веером легли у ног парламентеров. Пришлось бросать флаг и ретироваться в лес. Вслед «мозгоедам» несся дребезжащий и очень обидный смех.
Совещание устроили уже в корабле, задраив шлюз и сняв скафандры.
— По крайней мере из пулеметов он на этот раз палить не стал, — традиционно попытался внести нотку оптимизма Вениамин.
— Пргрсс! — иронично заметил Михалыч.
— Значит, больной все-таки идет на контакт, — продолжал развивать мысль доктор. — Это обнадеживает. Возможно, нам постепенно удастся завоевать его доверие и добиться устойчивой ремиссии…
— Через месяц, год? — раздраженно перебил Станислав. — Скорее у нас самих крыша поедет.
— Давайте завтра снова к нему сходим, проследим, так сказать, тенденцию.
— Сходить-то мы можем, — Теодор рассеянно подбрасывал и ловил за рукоятку тяжелый перочинный ножик, — но, боюсь, старый хрыч только войдет во вкус. Еще бы, сами мозгоеды ему поклоны бьют и с одного выстрела разбегаются! И как он за тридцать лет весь боезапас не расстрелял?!
— Разрывные пули у него только в винтовке. — Дэн, которому, видно, надоело мельтешение стали перед носом, протянул руку и двумя пальцами поймал нож за кончик лезвия. Сложил и спокойно вернул опешившему пилоту. — А пулеметы заряжены цельнолитыми самодельными, я сегодня пару штук подобрал.
— Значит, синтезатор у него тоже работает, — с досадой заключил Тед. — Знай подкидывай металлолом. Эх, был бы у нас станнер… — Пилот укоризненно покосился на капитана, намекая, что приказ вернуть пиратам
— Станнера у нас нет, — жестко отрезал Станислав. Трофейный арсенал радовал бы их только до первого таможенного сканера, обернувшись конфискацией со штрафом. — Самонаводящейся сети, гранат с паралитическим газом и штурмового бронеробота тоже. Поэтому давайте перейдем от фантастических идей к реальным.
Теодор с кровожадным видом снова выщелкнул лезвие из ножа.
— Из вашего бластера его снять — раз плюнуть!
— Старого душевнобольного человека? — возмутилась Полина.
— Можно в плечо пальнуть или в ногу, — смилостивился пилот.
— А если Станислав Федотович промахнется?
— Дэн попадет.
— Тед, — неприятно изумился Вениамин, — ты это всерьез, что ли?
— Нет, но так приятно помечтать! — Пилот все не мог простить старику своего двойного позорного бегства.
— Мечтай про себя, — велел капитан. — Это его корабль, и он вправе никого туда не пускать. А ситуация у нас не настолько критическая, чтобы брать его штурмом.
— Ага, — мрачно поддакнул Теодор. — Она просто паршивая.
— Ну так надо было улетать вместе с Алексеем, — не выдержал Станислав.
Пилот оскорбленно засопел: одно дело — немного поворчать и совсем другое — бросить команду в трудный момент!
— Больше предложений нет? Значит, остается только ждать и надеяться на лучшее, — подвел итог капитан. — А пока вы с Дэном поступаете под командование Михалыча, поможете ему чинить поврежденные датчики, чтобы к моменту взлета все работало. И… Полина, где кошка?
— В моей каюте, как вы и приказывали, — удивилась девушка. — А что?
— Ничего. — Станислав помассировал переносицу. — Непривычно как-то, даже нервничаю слегка.
— Выпустить? — оживилась зоолог.
— Еще чего! — возмутился капитан. — Я просто гадаю, в каком темном углу она очередную пакость замышляет, раз ее так долго не видно и не слышно. А с икрой что?
— Висит, — отрапортовала Полина. — Вроде пока в порядке.
— Когда она начнет вылупляться, ты выяснила?
— На седьмой — девятый день, зависит от температуры.
— Понизь до минимума, — распорядился Станислав, сам не зная, кого обманывает. Даже если они взлетят с планеты прямо сейчас, до Мерака отсюда не меньше двух недель пути. — А может, вообще убрать ее в криокамеру?
— Нельзя, — с сожалением возразила Полина. — Слишком нежная, сразу погибнет.
«А так погибнет попозже», — подумал капитан, но промолчал, решив разбираться с проблемами по мере поступления.
