подавать апелляцию - а это не только обещанные Юнием деньги, но еще и известность. Да что там известность - самая настоящая слава, ведь дело-то громкое! А имя для частного юриста - все.
- Что ж, - Тит наконец кивнул, - так и быть, я готов рискнуть помочь тебе. Но для начала обговорим сумму…
Юний встретился с Лупоглазым Титом уже на следующий день - и тот неожиданно предложил бежать.
- Кажется, Верула напал на твой след. Отсидись где-нибудь, лучше всего в Колонии Агриппина - там ведь тебя никто не знает.
- Бежать? - Юний покачал головой. - Я боюсь за своих друзей.
- Зря боишься, - снова засмеялся Тит. - Кто они такие, твои друзья? Вольноотпущенники да полуварвары? Слишком уж мелкие людишки для легата Домиция Верулы! Да и эта гора с медью. Приберет ее Верула к рукам или нет, для него уже не столь важно, ведь его друг Максимин - цезарь! Думаю, вряд ли Домиций останется в Германиях, наверняка последует за принцепсом в Рим. А Рим - это уже совсем другие дела и совсем другие деньги. Это он сейчас кипит, хорохорится, но вот погоди немного… Что ему какие-то медные шахты? Хотя, конечно, судиться он из-за них будет - жаден. И скорее всего, выиграет. А может, и нет - это уже для него не так важно. Он берег эту гору на старость, не предполагая, что судьба вознесет к вершинам власти его старого дружка.
Бежать… Что ж, наверное, есть в этом смысл. Юний задумался. Если Верула вышел на его след, конечно, лучше покинуть Могонциак. На время, не забывая о делах - а их, по большому счету, теперь осталось два - Вента и северная колония. Было еще и третье - Тварр. Рысь усмехнулся. Тварр…
Он не сразу узнал в грязном морщинистом старике со слезящимися глазами наводившего когда-то ужас вождя ободритов. От прежнего воина осталось лишь имя. Как объяснили сигамбры - Беральд с Винерадой (оказывается, оба были добрыми знакомцами Илмара), - Тварр и его слуги были изгнаны из своего рода за какое-то страшное преступление и ушли к Рейну, где быстро организовали шайку и стали нападать на проплывающие мимо суда. Шайка Тварра славилась как жестокостью, так и безрассудством, и постаревший вожак постепенно выпускал из своих рук нити власти. Рядом с вожаком все меньше становилось верных ему ободритов, которых заменили другие - всякий сброд, скопом прозываемый алеманами. И в один прекрасный момент Тварр, уже давно пристрастившийся к неразбавленному римскому вину, оказался никому не нужен. Его просто прогнали, и, если бы не сердобольные сигамбры, спившийся старик умер бы где-нибудь под кустом, а его пропитанное вином тело стало бы пищей для лис, больших охотниц до падали. Тварр… Юний, конечно же, не стал убивать его. Зачем мстить старому пьянице, коли ему и так уже отомстили боги? Пусть доживает - убого, страшно и мерзко. Такая старость - куда хуже смерти.
- Ну, так как? - допив вино, прервал его думы Лупоглазый Тит. - Устраивает тебя Колония Агриппина?
- Нет, - твердо произнес Рысь, - слишком далеко. Вот Вангионы - другое дело.
Честно говоря, Юния вполне устраивала и Колония Агриппина, только вот к чему об этом знать Титу?
Нижняя Германия не так уж и далеко. Всегда можно будет разыскать Венту и даже время от времени навещать друзей, того же Виниция или Эрнульфа, согласившегося стать компаньоном семьи покойного Кальвизия. Ну, это, конечно, Виниций уговорил парня, вообще, быстро они подружились.
- Вангионы так Вангионы, - кивнул Тит. - Поедешь рекой?
- Нет. Думаю, безопаснее будет сушей.
- Правильно думаешь! Цезарь заявил, что Рейн скоро покраснеет от крови варваров. И не только заявил - но и действует. Зачем тебе лишние сложности?
Варвары… Вента…
Юний вдруг четко осознал наконец, по чьему приказу хозяин постоялого двора Эрлоин приводил из-за Рейна воинственных алеманов. Нет, тут не в Веруле дело, вернее, не только в нем, он всего лишь посредник. Максимин Фракиец - вот кто был здесь главным! Еще бы… Вызвать в Пограничье панику, выпросить у императора Александра легионы, создать новые - а потом уж чего проще поднять их на мятеж?! Хитер Фракиец, хитер и умен, не только жесток и жаден. Апелляция? Так, конечно же, цезарь поддержит Верулу! Впрочем, и все равно - стоит пытаться.
- Я знаю, ты любишь книги, - неожиданно произнес Лупоглазый Тит. - Одного книжника цезарь не так давно назначил наместником Нижней Германии. Ученейший человек, бывший префект Рима, когда-то рассорившийся с прежним цезарем.
- Что? - Юний вскинул глаза. - А как имя этого наместника?
- Манлий Флориан. А что?
- Да так… - Рысь разочарованно отвернулся. Нет, видать, Гай Феликс затерялся где-нибудь в Испании или Нарбонской Галлии - что ему делать в северных диких провинциях? И все ж таки жаль…
На улице вдруг послышался громкий душераздирающий скрежет, и собеседники, не сговариваясь, подошли к окну.
- Вот оно, самое настоящее оскорбление величия! - выглянув во двор, засмеялся Тит. Юний тоже улыбнулся: во внутреннем дворике корчмы, у летней кухни, двое рабов, вытащив на песок обычно стоявшую при входе статую, деловито отпиливали ей голову длинной лучковой пилой. Это была статуя императора Александра. Голова нового принцепса - Максимина Фракийца, - наскоро сляпанная кем-то из местных скульпторов, дожидалась своего часа в большой плетеной корзине.
- Интересно, как они ее приделают? - задумчиво пробормотал Рысь. - Неужели на рыбий клей?
Договорившись с Лупоглазым Титом о лошадях и припасах, Юний весь следующий день - последний в Могонциаке - провел в думах. Ходить было не к кому, да и незачем, да и все здешние знакомые Рыси, так уж вышло, проживали вовсе не в городе. Интересно только, какие здесь были дела у Венты и ее людей? Зачем их посылал в Могонциак староста Хильдегавд? Следить за римлянами? Собирать слухи? Или по чисто коммерческим делам? Впрочем, какая разница? Нет, все равно интересно… Вента когда-то наказала рыбника, скверно обращавшегося с рабами. Что это - четкая позиция? Или незадачливый рыбник лишь случайно оказался в поле ее зрения? Все может быть. И что толку гадать? Лучше спросить при встрече. А что такая встреча обязательно будет - Юний не сомневался. А как же?! Вернувшийся от старосты Хильдегавда Флакс рассказал, что Вента с Адобертом и другими своими людьми отправилась по горным тропам в Паннонию, но вскорости обещала вернуться. Флакса Юний тоже отослал на виллу вместе с Виницием и Эрнульфом. Пусть пока там отлеживается, потом можно будет и вытащить старика в Колонию Агриппина. Что-то муторно было на душе - уж слишком подозрительно легко все складывалось. Да и Лупоглазый Тит… Ну, предложил бежать, ладно. А какая ему разница - куда именно? И зачем так тщательно об этом расспрашивать? Обманет?
Нет, Тит не обманул, нашел и лошадей, и припасы, и даже слуг, больше похожих на охранников - десятка полтора дюжих молодцов самого подозрительного вида. Тит сказал, что это - верные люди из легиона, которые как раз сейчас отправляются в Колонию Агриппина по своим делам. Ну, заодно и сопроводят беглеца - времена-то сейчас неспокойные.
Неспокойные, уж это точно. Целый день за путниками тащились какие-то подозрительные бродяги, похожие на конокрадов. Напасть они не осмеливались - уж слишком были неравны силы, но посматривали на лошадей с плохо скрываемой алчностью.
Выехав за городские стены, небольшой отряд направился по дороге вдоль левого берега Рейна на север. Погода выдалась пасмурная, но дождя не было, лишь висел в оврагах густой влажный туман. Как стемнело, заночевали, спустившись к реке.
Здесь, в этих еще не далеких от города местах, было вполне безопасно. Местечко безлюдное, тихое… Вполне подходящее, чтобы, не говоря худого слова, полоснуть беглеца ножом по горлу да выкинуть труп в реку.
Интересно, а что, если Лупоглазый Тит решил предать и рассказал все Веруле? Но в таком случае почему бы Веруле просто не захватить Юния и не передать наместнику? Передать? Ага, как же! Чтобы Рысь во время вдумчивых допросов много чего наболтал? Нет, уж лучше убить. Хотя нет - слишком уж грубо.
