она делала в Могонциаке, зачем приезжала к старосте Гретарка Хизульфу, что не поделила с трактирщиком Эрлоином? Поди знай. А вообще, это хорошо, что она в Паннонии, там сейчас уж куда спокойней, чем здесь, на правом берегу Рейна. Легионы Максимина Фракийца не знают пощады! А Паннония, что ж… Единственное - далековато. Впрочем, если пройти горами, а затем проплыть по Данувию краем Реции и Норика - не так уж и долго будет. Декады за полторы вполне можно добраться, а если поспешить, то и раньше.
Эх, Вента, Вента… Вот уж никак не думал не гадал Рысь, что здесь, в Германиях, встретит свое счастье… а может быть - и несчастье, ведь кто, кроме богов, знает наперед людские судьбы?
В Колонию Агриппина они добрались на четвертый день, к полудню. Дошли без всяких приключений, если не считать грозы, которую переждали у плеса. Сильная случилась гроза, основательная, с глухими раскатами грома и синими блестящими молниями. Видать, громовержец Юпитер на кого-то сильно разгневался. Не на нового ли цезаря?
Город, основанный полководцем Августа Агриппой, и в самом деле оказался большим, куда больше Могонциака, и очень красивым, как и положено столице провинции. Величественный, с беломраморной колоннадой, дворец наместника, храмы под золочеными куполами, театр, акведук, пристань - и людской гомон. По большей части говорили по-латыни - из Рима, привлеченные низкими налогами и благодатными почвами, сюда переселилось множество крестьян и торговцев, плюс к ним еще и чиновники, и жрецы. Иногда в толпе слышался и германский говор - вот уже около трех веков здесь проживали дружественные римлянам убии, в честь них первоначальное поселение даже и называлось Оппидум Убиорум. Это уже потом родившаяся здесь Агриппина, жена Клавдия и мать Нерона, склонила венценосного супруга дать ее родному городу статус колонии. С тех пор Оппидум Убиорум и называется латинской Колонией Клавдия алтаря Агриппины - или сокращенно Колония Агриппина. Уж совсем кратко - Колония, на германском наречии - Кельн.
- Кто такие? - грубо спросил загородивший дорогу Юнию портовый служитель - круглоголовый коротышка в длинной голубой тунике и, несмотря на жару, в плаще из тонкой ткани. За спиной служителя маячили четверо стражников в блестящих, украшенных куцыми плюмажиками шлемах.
- Авл Помпоний, юрист из Нарбоннской Галлии, - небрежно представился Рысь. - А это, - он кивнул на Илмара, - мой компаньон и помощник.
- Цель приезда?
- Видишь ли, уважаемый, положа руку на сердце, в Галлиях уж слишком много юристов, а здесь, у вас, самый широкий простор для деятельности.
- Да и у нас юристов хватает, - желчно заверил чиновник. - Прошу пройти с нами во-он к той базилике. Там и напишете подробно - кто, откуда, зачем…
Рысь улыбнулся как можно шире и, взяв коротышку под локоть, отвел в сторонку, вытащив из кошеля золотой сияющий ауреус:
- Нам бы не хотелось ждать. Ведь все процедуры столь утомительны.
- Что ж, придется уж пойти вам навстречу да записать самому с ваших слов, - ауреус, словно сам собой, исчез в потной ладони служителя. - Удачно обосноваться!
- Ну, - простившись с взяточником-чиновником, Юний подмигнул Илмару Два Меча. - Вот все и устроилось. Куда теперь? Ты говорил, что знаешь город? Не забудь, нам надо еще забрать Арминия, тот, должно быть, уже совсем выздоровел, если, конечно, верить Фелицию.
- Не вижу причин ему не верить.
- Я тоже. Так что поспешим, друг мой! - Юний засмеялся. - Итак, согласно записи в таможенных книгах, я - Авл Помпоний, юрист из Галлии, а ты - мой компаньон и охранник.
- На охранника согласен, - усмехнулся Илмар. - А вот компаньон из меня никудышный - не так уж и хорошо я знаю законы, точнее сказать, совсем не знаю.
- Зато у тебя здесь имеются кое-какие знакомства, ведь так?
- Так, - германец кивнул, - только, знаешь ли, Юний, все мои знакомые… как бы это сказать? Не очень-то в ладах с законом.
Рысь с хохотом хлопнул его по плечу:
- Так это ведь как раз то, что нужно! Уж наверняка они уже нарушили кучу частных и преторских деликтов и очень нуждаются в помощи квалифицированного защитника.
- Да, но это такой сброд, что…
- Ты хочешь сказать - они могут не заплатить? А ты на что? Да и у меня сил хватит.
- А вообще-то верно, - Илмар ухмыльнулся. - Против нас обоих вряд ли кто выстоит. Ну что ж, идем. Думаю, нам нужно для начала снять комнату в каком-нибудь доходном доме.
- Нет, дружище! - внезапно остановился Рысь. - Знаю я эти комнаты в доходных домах. На квартиру - да, у нас не хватит денег, ну а комнаты… О, эти комнаты. Обычно на шестом этаже, у лестницы, под лестницей - выгребная яма, от которой смердит на весь дом, мухи, болезни… Тьфу! Комнатенка узкая, как футляр, так ее и представляю - днем жара, такая, что ходишь голый и потный, ночью холодно, не спасает и шерстяное одеяло, а если уж разжечь жаровню, так только и смотри, чтобы не задохнуться в дыму и не вызвать пожара. Нет, друг мой! Комната в доходном доме - это самый отвратительный вариант, вовсе не подходящий для таких важных и законопослушных персон, как мы.
- Но…
- Поживем некоторое время на каком-нибудь постоялом дворе. Поверь, это куда лучше, чем снимать комнату. Постоялый двор - это к тому ж еще и информация, что немало значит в наших делах. Пара громких процессов - и мы сможем переехать в просторную квартиру, нанять или купить слуг.
- Лучше купить, - согласно кивнул алеман. - Не верю я этим наемным прохиндеям.
- О, смею тебя уверить, рабы воруют не хуже!
Так, со смехом, они покинули пристань и, выйдя на широкую, украшенную статуями улицу, отправились искать подходящий постоялый двор.
Яркое солнце золотило купола храмов, отражаясь в цветных стеклах жилых домов и базилик, цвели росшие по краям улиц тополя и липы, легкий ветерок приносил с Рейна прохладу и запах рыбы.
Имперский чиновник Марк Курий Ацилл - круглоголовый коротышка с пристальным хитроватым взглядом, - войдя в свой кабинет, что на правой стороне базилики, стоявшей напротив пристани, сбросил на руки подбежавшему слуге шерстяной плащ и, усевшись в небольшое креслице за длинный стол, принялся деловито разбирать пергаментные и папирусные свитки - записи портовых пошлин, регламенты прихода-ухода судов, регистрационные книги и прочее. Дело свое Марк Курий исполнял привычно, но не сказать чтобы быстро - постоянно отвлекался: то пил холодный сидр из принесенного рабом кувшина, то с интересом следил за жирной зеленоватой мухой, то, прохаживаясь по кабинету, нетерпеливо поглядывал в окно на длинную тень установленных во дворе солнечных часов. Часы показывали десять - близился вечер. Скоро стемнеет, а там и ночь. Эх, ну и работнички же достались! За смертью только и посылать. Ан, нет, кажется, идет кто-то…
Услыхав чьи-то шаги, коротышка немедленно уселся в кресло и сделал вид, что полностью погружен в дела.
Скрипнула дверь:
- Можно, мой господин?
Марк Курий недовольно поднял глаза:
- А, это ты, Веренций.
Веренций - маленький неприметненький человечишка в рваненькой тунике, из тех, что обычно носят наемные вольноотпущенники-рабочие, - поклонился:
- Кое-что узнал, мой господин!
- Всего лишь - кое-что? - Чиновник сурово сдвинул брови и махнул рукой. - Ну, что с тобой делать? Докладывай.
- Они вовсе не из Галлии, а из Могонциака. Точно из Могонциака - я расспросил матросов. Настоящих имен узнать не удалось. Пока не удалось. Оба остановились на улице Медников, в корчме Тиберия Грахма. Взяли лучшую комнату, правда, уплатили только лишь за три дня.
- Та-ак! - задумчиво протянул Марк Курий. - Значит, никакие они не юристы…
