сбросила на пол туники, верхнюю и нижнюю, и, бросившись на ложе, впилась в губы любимого долгим горячим поцелуем…
«Ну да, наверное, я именно за этим сюда и пришел», - чувствуя терпкий жар молодого тела, подумал Юний. А потом, на протяжении некоторого времени, уже ни о чем не думал, полностью отдаваясь всепобеждающей власти любви…
- Как дуумвиры? - наконец, откинувшись на ложе, негромко спросил Рысь. - Никто из них не звал тебя в гости?
- Звали, а то как же. - Опираясь на руку, девушка ухмыльнулась. - Сразу оба - и красавчик Лициний Флор, и старичок-добрячок Марк Фессий.
- Старичок? - Юний хмыкнул. - Ну, не так уж он и стар. По крайней мере, не так, как Авл Манний, квестор. Вот тот уж точно, и стар, и глух, правда, финансист замечательный, этого у него не отнимешь.
- Квестор вовсе не так глух, как прикидывается, - вскользь заметила Вента. - Да и вообще, среди наших магистратов дураков нет.
- Ну, еще бы, - Рысь нервно хохотнул. - Гай Феликс глупцов не держит.
- Ты полагаешь, все они - люди Феликса? - Вента вдруг улыбнулась и махнула рукой. - Ах, что это я спрашиваю? У нас здесь - все его люди. В том числе и я. И ты, любимый.
Юний вздохнул и прислушался. Совсем рядом, в палисаднике, весело насвистывала малиновка. С чего бы это она, на ночь-то глядя? Хотя еще ведь никакая не ночь - солнце едва село.
Подойдя к окну, Рысь отодвинул портьеру: по двору уже протянулись розовые тени заката, стих стук топоров, и плотники, со смехом переговариваясь, рассаживались в глубине двора за длинным столом, около которого хлопотала добродушная толстушка Виринея, повариха Венты. Надо сказать, стряпухой она была отменной, и кое-кто уже пытался было переманить ее к себе, да Виринея была не из тех, кто бросает своих добрых хозяев.
Снова запела малиновка, во-он в тех кустах. Хорошие кусты, густые. Смородина, а рядом дрок. Тянутся почти до самого окна - интересно, у Венты наемный садовник или собственный?
- Нет, мой садовник не раб, - покачала головой Вента. - Вольноотпущенник из Вангион.
- Кстати, о рабах, - Юний резко обернулся - Вента, склонившись над маленьким столиком, осторожно наполняла вином высокие серебряные кубки, являя собой столь притягательное для любого нормального мужчины зрелище, что Рысь не устоял, неслышно подошел сзади, обнял, погладил по плечам…
- Подожди, дай налить… - тяжело дыша, прошептала Вента…
- Так вот, о рабах, - через некоторое время продолжал Юний.
- О рабах?! - Вента вздернула нос. - А я-то, дура, думала - он хочет сказать о любви!
Рысь улыбнулся, прижал к себе девушку, целуя в губы.
- Я бы мог прочитать Овидия… Но не стану. О рабах - вопрос действительно важный. И ты тут должна мне кое в чем помочь!
- Приказывай, мой легат! - Завернувшись в портьеру, как в тогу, Вента шутливо прижала к левой груди сжатый кулак.
- Тебе бы нужно навестить некоторых… из тех, что тебя приглашали…
- Это я понимаю… И?
- И эдак ненавязчиво, убедить их кое в чем…
- Да, задача! Попробуй-ка убеди наших упрямцев.
- Ну, наверное, я не так выразился. - Юний задумчиво почесал тщательно ухоженную бородку. - Не то чтобы убедить… а так, натолкнуть на некоторые мысли. Ведь ты верно заметила, среди магистратов дураков нет. Другое дело - среди центурионов, но и там что-нибудь придумаем.
Усевшись на ложе, Вента отхлебнула из кубка и, хитро прищурив глаза - а ямочки на щеках так и играли, - взглянула на Юния:
- Может, скажешь наконец конкретно - о чем вообще идет речь?
- Да все о том же - о торговле с империей.
- А при чем тут рабы? Ой… глупость спросила. Рабы - неплохой товар.
- Да, - согласился Рысь. - Только не в нашем случае. Не понимаешь? Поясню. Местные племена слишком малолюдны, а мы не так уж сильны.
- Но можно ведь взять пленников из тех, с кем мы недавно бились. Из этих, как их… людей Волка.
- Их еще сначала нужно найти, - нахмурился Юний. - И вообще, идея с рабами мне пока что не очень нравится. Нам нужны люди, поселенцы, федераты - кто же придет к нам, если мы будем охотиться на рабов? Еще раз повторю - нам нужны свободные граждане, способные платить налоги, а вовсе не рабы. По крайней мере, пока… Вот накопим силы, тогда…
- И я должна донести твои мысли до всех наших магистратов, - Вента понятливо усмехнулась. - Да еще так, чтобы эти мысли они приняли за свои.
Легат ласково поладил девушку по плечу:
- Ты у меня умница. Ну, иди же скорее сюда!
За окном заливисто свиристела малиновка…
Уже утром, чувствуя, как, тесно прижавшись к груди, сопит любимая женщина, Юний вдруг вспомнил какую-то несуразность, неправильность… Вот только в чем она проявилась - никак понять не мог. Может, вино было кислым? Да нет, вполне приятным. Да и не в вине дело.
Осторожно, чтобы не разбудить Венту, Рысь подошел к окну. Всходило солнце, заливая двор золотистым радостным светом. С летней кухни тянуло запахом жарящейся на вертеле рыбы, где-то переговаривались плотники. Молодцы, явились вовремя. Ну, у них сейчас такой сезон, когда день год кормит. В смородиновых кустах защебетали птицы - жаворонки… нет, малиновка… Малиновка… Ага! А ведь вчера она как-то уж слишком быстро умолкла. Даже, можно сказать, резко, словно бы кто испугал. Испугал…
Рысь проворно скользнул в дверь, обошел пристройку, внимательно вглядываясь в кусты. Да, похоже, примяты… Или это просто кажется? А вот здесь, под окном, где крыжовник… Юний нагнулся, присел на колени, осторожно снимая пальцами зацепившийся за колючку узенький обрывок ткани.
- А я-то думаю - кто там лазит? - выглянула в дверь Вента. - Вроде бы не время еще ягоды собирать.
- Ягоды - не время, - войдя, согласно кивнул Юний. - А вот кое что другое… - Он протянул девушке кусочек ткани. - Что скажешь?
- Наверное, садовник зацепился случайно или прислуга, - Вента усмехнулась. - И не лень же тебе… Впрочем, дай-ка, взгляну.
Она внимательно осмотрела лоскуток, понюхала даже, вдруг став ошеломляюще серьезной.
- Нет, это не садовник и не прислуга, - тихо произнесла девушка. - И вообще - человек не из простых. Это дорогая киосская ткань, смотри сам…
- Да я заметил…
- Полупрозрачная. Такие туники носят богатые модницы… вот, вроде меня, но у меня такой нет - смотри, обрывок сиреневый, с золотой нитью, а я, как ты знаешь, предпочитаю пастельные цвета, ну, в крайнем случае, небесно-голубой.
- Понял, не дурак, - тут же пошутил Юний. - В ближайшее же время подарю тебе голубую ткань. Сошьешь себе столу.
- Я не люблю носить столу, ты знаешь. Пышно и неудобно, - Вента презрительно фыркнула. - Вполне подходяще для какой-нибудь старушенции.
- Да-а, - задумчиво протянул легат. - Знать бы, что за старушенция здесь вчера побывала?
- Ты полагаешь - соглядатай?
- Да ведь и ты, милая, считаешь точно так.
- Да. - Девушка кивнула, накидывая на обнаженные плечи полупрозрачную пелерину.
Рысь улыбнулся:
