рукой, первым вышел навстречу долгожданным гостям. В блестящей тунике из переливающегося шелка, с наборным поясом, в небесно-голубом плаще, заколотом золотой фибулой, легат тоже выглядел щеголем. Впрочем, он всегда любил приодеться и ничуть не скрывал этого.
- По случаю этого визита хорошо бы устроить пир, - нагнав легата, озабоченно зашептал Аврелий.
Юний на ходу кивнул:
- Обязательно устроим. Исходя из тех возможностей, что имеются у городской казны… Будьте здоровы, дорогие гости! - Подойдя к визитерам, легат перешел на язык сло-вен. - Мы все рады, очень рады видеть вас в нашем граде. Прошу, проходите в ворота.
Стражники отдали честь, стукнув о землю тупыми концами копий.
- Марк Фессий, наш… э-э-э… старейшина, - Юний начал представление с дуумвиров. - А вот наш второй старейшина, Лициний Флор.
Оба магистрата, и широколицый, добродушный с виду, Марк Фессий, и красавчик Лициний Флор, не сговариваясь, наклонили головы.
- Это Тит Фабий, эдил… - Рысь замялся, подбирая точное слово. - Наш главный страж.
Эдил кое-как натянул улыбку на свое длинное, вечно унылое лицо, но она вышла больше похожей на гримасу. Единственный из всех, он был в тоге, давно вышедшей из моды не только в Риме, но и в самых дальних провинциях.
Без затей обозвав квестора еще одним старейшиной, Юний быстро представил военного вождя - Аврелия Фаста. Чуть пошатываясь, тот даже распахнул было объятия, дабы облобызать отпрянувших от него гостей, и Рысь очень вовремя наступил ему на ногу, отвлекая вопросом о местонахождении двух других командиров.
- А, шляются где ни попадя, - расхохотался гастатус постериор. - Хирольд на тренировках, Лумиций, как всегда, проверяет посты.
«И только ты, гнусный пьяница, ничем полезным сегодня не занят», - с усмешкой подумал легат, однако вслух ничего не сказал и даже особых выводов для себя не сделал. Следовало бы, конечно, провести с разошедшимся центурионом вразумляющую беседу, да что толку? Военачальником Аврелий Фаст был вполне достойным, ну а что любил выпить - так об этом все знали. И вообще, гастатус постериор вызывал у Юния симпатию, они даже как-то кутили в одной развеселой компании. Правда, легат был вынужден быстро уйти, не хотел давать пищу слухам, да и время тогда было суровым - зима. Бывают такие люди, которые всем - ну, по крайней мере, многим - нравятся. Легки в общении, незлопамятны, незлобивы, из тех, что называют душа-человек - как раз к таким и относился Аврелий, в отличие, скажем, от своего непосредственного начальника, известного педанта Лумиция Алтуса. Да и Тит Фабий, эдил, тоже не отличался особой приветливостью.
- Я сам покажу вам наш град, - снова улыбнулся гостям Юний. - Потом вы немного отдохнете, и прошу на небольшой пир в честь вашего прибытия.
- Мы должны вернуться до темноты, - пригладив седую бороду, негромко заявил старейшина.
- Вернетесь, - кивнув, заверил Рысь. - Темнеет сейчас поздно.
Тарх обернулся, подозвав трех юношей, что сконфуженно переминались с ноги на ногу позади всех.
- Ты, сын Доброя, просил, если можно, отдать вам в учение отроков.
- Да, просил. Славно, что ты об этом вспомнил, уважаемый Тарх.
- Мы отрываем их от работ, - старейшина покачал головой. - Но раз ты просил - получай. Вернешь их к осени.
- Да благословят тебя и твоих людей ваши и наши боги!
- Только одно условие, - продолжал Тарх. - Раз в три дня старший из отроков, Светозар, ты его знаешь, должен приносить требы старому дубу.
- Пусть приносит, - Юний пожал плечами. - Никто не будет препятствовать. Ну что, идемте смотреть город?
Гости прошли по двум главным улицам, немало дивясь на двух- и трехэтажные дома с портиками и статуями - частью мраморными, привозными, а частью уже вырезанными здесь из крепкого дерева. Юний нарочно повел делегацию на одну из башен, с высоты которой были прекрасно видны тренировки легионеров. Войска, распадаясь на центурии и вновь соединясь, действовали на пересеченной местности, надо сказать, довольно умело, чем вызвали откровенно завистливые взгляды со стороны чернявого вождя Птиц. Рысь про себя посмеивался: ну-ну, проникнитесь имперской мощью! А еще - так же нарочно - проводил не раз вокруг одних и тех же зданий - может, город покажется гостям куда как большим, нежели на самом деле. На самом-то деле, увы, не такой уж большой и многолюдной была Нордика - по сравнению с Римом, да с той же Германией или Нориком - бедновато жили.
- А вот эта земля, - легат обвел рукою колосящиеся поля, - участки наших крестьян и ветеранов… э-э… пожилых, уже выслуживших свое, воинов. А вон там, за ними, совсем свободные земли, те, что когда-то принадлежали моему роду. Мы держим их для друзей. Любой может обрабатывать их под нашей защитой.
- И цена этой защиты - свобода, - желчно покивал Брячислав, жрец.
Да, ему нельзя было отказать в уме, впрочем, как и старейшине.
- Значит, любой человек может запросто поселиться на ваших землях?
- Любой, - подтвердил Рысь. - Любой, соблюдающий наши законы. Они в общем-то сводятся к весьма простым правилам: нельзя убивать, нельзя красть, нельзя вмешиваться в чужую жизнь, и нужно платить налоги.
- Как это - налоги? - заинтересовались сразу оба - и старейшина, и жрец.
- Видите ли, - Юний потер бородку, - у каждого человека, если он не дурак, не лентяй и не пьяница, обычно бывают излишки, часть которых он должен отдать на благо всего общества… нашего славного града.
- А если вдруг ураган? - вскинул глаза жрец. - Или бесснежная зима? Или холодное лето? Откуда ж тогда взяться излишкам?
- Тогда неоткуда, - согласился легат. - Тогда все - на усмотрение магистратов.
- Кого?
- Облеченных особой властью людей. Старейшин, по-вашему.
- Ну, ведь и у нас так поступают, - хохотнул в бороду Тарх. - Нет ничего нового под солнцем, луной и звездами.
Юний не стал спорить.
Уже ближе к вечеру гости покинули Нордику, согласно договору, оставив трех юнцов для учебы. Рысь очень надеялся, что город произвел на правителей племени Птицы достойное и устрашающее впечатление. Варвары, они же как плохо воспитанные дети - уважают только того, кого боятся.
Проводив гостей, Юний поднялся в таблиниум, на второй этаж. Усевшись за стол, пододвинул к себе чистый пергаментный лист, немного подумал и, обмакнув в чернила каламус, вывел:
«В первый год основания Нордики, в месяце июле, город, называемый варварами Озерным градом, посетили принцепс, легат и понтифик племени, называемого людьми Птицы. Земли сего племени располагаются неподалеку и, если появится на то воля богов, совсем скоро будут включены в городскую округу, а люди Птицы, приняв гражданство великого Рима, постепенно выйдут из дикого и непросвещенного варварства. Это благое дело начинается уже сейчас, трое юношей, кои…»
Скрипнула лестниц. Вошел слуга, доложил с поклоном:
- К тебе гостья, мой господин.
- Гостья? - Юний положил каламус на стол.
- Госпожа Вента.
Посмотрев на слугу - худосочного парня лет двадцати, - легат покачал головой:
- Сколько раз тебе говорить, Винифрид, не называй госпожу Венту гостьей.
- Слушаюсь, мой господин, - снова поклонился слуга. - Я проводил госпожу Венту в атриум.
- Хорошо, можешь идти. - Юний склонил голову и улыбнулся, услыхав тихие, быстро приближающиеся
