светлость.
— Доллар? Забудь.
— Э… полдоллара?
— Нет. Доллар в неделю, и я не стану делать твою жизнь сущим кошмаром, Шнобби, а уж это, заверяю тебя, я знаю, как устроить.
Все еще болтая ногами в воздухе, Шнобби попытался это осмыслить.
— Значит… я буду вроде копа, так? — улыбнулся он.
— Вроде того.
— Подозреваемый Номер Один говорит, что копом быть хорошо, потому что можно стащить что-нибудь и тебя не побьют.
— Это точно, — кивнул Ваймс.
— А еще он говорит, если кто-то треснет тебя, то его можно отдубасить и бросить к Тетке, — продолжал Шнобби. — Когда-нибудь я стану копом.
— Кто такой Подозреваемый Номер Один?
— Так наша мама зовет Сконнера, нашего отца. Э… оплата вперед, да? — с надеждой добавил он.
— А ты как думаешь?
— А. Ясно. Значит, нет?
— Верно. Но вот, что я тебе скажу… — Он опустил мальчика на землю. Легкий, как перышко, подумал он. — Ты пойдешь со мной.
В Анк-Морпорке было полно мужчин, что останавливались в съемных жилищах. Любой, у кого была свободная комнатка, сдавал ее. А кроме штопки и шитья, что превращало мисс Баттий в одну из самых высокооплачиваемых белошвеек города, им нужно было кое-что еще, что лучше всего получалось у женщин. Им нужна была кормежка.
В округе было огромное число заведений, подобных тому, к которому направился Ваймс. Здесь продавалась обычная еда для обычных людей. И не было никакого меню. Вы едите то, что ставится перед вами, и делаете это быстро, и рады это получить. Если же нет, то на ваше место найдется много других. Названия блюд звучали вроде Трущобный Студень, Вареные Угри, Брошенный Скузи, Мокрая Нелли, Тупичковый Пирог и Паточный Билли — нормальная сытная еда, что застревала в ребрах, так что было трудно подняться с места. Обычно в блюда добавляли много турнепса, даже если он не был предусмотрен рецептом.
Ваймс протолкался к стойке, таща за собой Шнобби. На дощечке мелом было написано: «Все, Что Сможете Съесть За 10 Пенсов В 10 Минут».
За прилавком у большого котла, в котором кипело что-то серое и непонятное, стояла крупная женщина. Она одарила его оценивающим взглядом и посмотрела на рукав.
— Чем могу помочь, сержант? — произнесла она. — Что случилось с сержантом Стуком?
— Часто заходит?
— На обед и ужин. — А взгляд ее добавил: с добавкой, и никогда не платит.
Ваймс приподнял Шнобби.
— Видите его? — спросил он.
— Это обезьянка?
— Ха, ха, очень смешно, — пробормотал Шнобби, когда Ваймс опустил его.
— Он будет здесь есть, ежедневно, — сказал Ваймс. — Все, что сможет проглотить за десять пенсов.
— Вот как? А платить кто будет?
— Я. — Ваймс выложил на стол полдоллара. — Это за пять дней. Что у вас сегодня? Трущобный Студень? От этого у него волосы на груди расти будут, когда у него грудь появится. Дайте большую миску. Вы можете потерять на этой сделке.
Он подтолкнул Шнобби к скамье, поставил перед ним жирную чашку и сел напротив.
— Ты сказал, дама, — произнес он. — Не играй со мной, Шнобби.
— Я должен с кем-нибудь делиться? — спросил тот, беря деревянную ложку.
— Все твое. Жуй тщательно. Потом я могу устроить тебе проверку, — отозвался Ваймс. — Женщина, ты сказал.
— Леди Мезероль, сержант, — невнятно проговорил Шнобби. Его рот был набит овощами и жиром. — Вздорная дамочка. Все зовут ее Мадам. Приехала из Генуи несколько месяцев назад.
— Когда она с тобой говорила?
— Этим утром, сержант.
— Что? Просто остановила тебя на улице?
— Э… У нас с ней что-то вроде контракта, сержант.
Ваймс посмотрел в упор на него. Это действует лучше слов. Шнобби неуютно поежился.
— Дело в том, сержант… э, она поймала меня, когда я пытался стащить у нее какую-то безделушку. Черт, сержант, у нее рука — что железо! Когда я очнулся, мы с ней побеседовали, и она сказала, что такой смышленый мальчишка, как я, может оказаться очень полезным, вроде уха на улице.
Ваймс ничего не ответил, но был поражен. Юный Шнобби был прирожденным карманником. Человек, который смог поймать его за руку, должен быть очень ловким. Он посмотрел еще строже.
— Ну, ладно, сержант, она сказала, что сдаст меня дневной страже, если я не соглашусь, — сознался Шнобби, — а если на тебя жалобу подает сноб, то тебя отправят прямиком к Тетке.
Черт, это точно, подумал Ваймс. Опять «свои законы».
— Я не хочу к Тетке, сержант. Там Сконнер.
А он часто ломает тебе руки, припомнил Ваймс.
— Так почему же такая дама интересуется мной, Шнобби? — произнес он вслух.
— Я не спрашивал. Я рассказал о вас, и о фургоне, и о Неназываемых, и обо всем прочем. Она сказала, что вы ее заинтриговали. А Рози Длань платит мне жалкий пенни в день, чтоб я посматривал за вами. А еще капрал Выззв с Цепной улицы, он платит мне полпенни, но что такое полпенни в наше время, так что я не слишком-то слежу за вами на его счет. А, и еще младший капрал Коатс платит мне пенни.
— Почему?
— Не знаю. Он попросил меня этим утром. Пенни того стоит. — Шнобби шумно рыгнул. — Отрыжка лучше изжоги, а? За кем вы хотите, чтобы я следил?
— За мной, — ответил Ваймс. — Если ты сможешь найти для меня местечко в своем расписании.
— Вы хотите, чтобы я шел за вами?
— Нет, просто рассказывай мне, что про меня говорят. Присматривай, не следит ли за мной кто еще. Прикрывай меня со спины, вроде того.
— Ясно!
— Хорошо. Но есть еще кое-что, Шнобби…
— Да, сержант? — отозвался Шнобби, продолжая работать ложкой.
