Большая вязанка толстых деревьев, накрытых сверху плотным навесом из стеблей растений, напоминающих земной камыш.
Действенная маскировка, но только от тех, кто захотел бы обнаружить груз плота с воздуха.
«С воздуха?» – Заречнев едва не бросил весло. – «Что же они скрывают там такого, что не должно быть обнаружено с воздуха?»
Он слился с рулевым веслом, превратился в один сплошной орган зрения, стараясь рассмотреть груз плота, так тщательно скрываемый от посторонних.
Утренней Лакус на мгновение оказался точно за плотом, как рентгеном просветил камышовые внутренности морской хижины. Сашка протер кулаком глаза, отказываясь верить собственным глазам.
Под камышом, в нескольких тысячах километров от побережья материка кромосяне прятали… спарку Звездной Академии!
Чей это истребитель? Как, при каких обстоятельствах аборигены завладели суперсовременной машиной? Как смогли тайно переправить её к Океану; как не «уронили» в море за время путешествия? – вопросы закружились в голове человека, как пчелы из улья, вывернутого наизнанку наглым бурым любителем меда. Игра мыслей и чувств не ускользнула от внимательного взгляда вдовы.
– Ты что-то заметил? Что? – быстро спросила она, тоже внимательно всматриваясь в сооружение на плоту. Но «линия Лакуса» была уже пройдена и она ничего не заметила.
– Так…. Показалось…. – ушел от прямого ответа землянин. – Наверное, Лакус глаза ослепил!
Женщина сделал вид, что поверила Александру. Но её взгляд говорил, что она еще вернется к этой теме – в другой, возможно, более благоприятный для этого момент. А пока она приняла, пожалуй, единственное правильное решение. Она пришла на корму, отобрала рулевое весло у Заречнева, сама повела баркас – так, чтобы не вызвать никаких подозрений у владельцев плота, что их тайна, возможно, раскрыта.
Повинуясь распоряжению вдовы, Александр забрался в низкий и душный «трюм» – пространство между палубой и корпусом лодки.
У него уже стали затекать ноги, когда со стороны моря послышался чей-то властный окрик. Захлопал спускаемый парус, лодка замедлила движение.
– Кто такие? Что здесь делаете? – грубый голос принадлежал, несомненно, мужчине.
– Мы ищем моего мужа, рыбака! – послышался взволнованный голос Матт. – Он пропал где-то здесь, два года назад.
– Поищите в другом месте! – мужчина прокричал название острова. Сашка вздрогнул – кромосянин говорил о тот самом куске суши, где они с Таллом «заправлялись» водой. – Говорят, там есть какие-то рыбаки, спасшиеся после сильного шторма. Возможно, один из них – твой муж!
– Хорошо! – ответила Матт. – Спасибо! На обратном пути обязательно зайду!
– Уф-ф! Пронесло! – Талл едва протиснулся в «трюм». – Можешь выбираться! Они уже далеко! На этом их «приключения», по сути, и закончились.
Лодка день и ночь шла вперед, обходя стороной каменные чирьи вулканов. На одинокое суденышко никто из обитателей редких судов и лодок не обращал внимания, а если и замечал, то не пытался приблизиться, или преследовать.
Когда за кормой баркаса остался последний из островов основной части архипелага «тыльной стороны» Кромоса, землянин обратился с вопросом к рыбачке:
– Штормы на море часто бывают?
– А ты-то сам – как думаешь? – усмехнулась вдова. От её «берегового» благодушия давно уже не осталось и следа. Здесь, в Океане, она была и Бог, и царь. – Сколько мы дней в пути? Тридцать? Сорок? И во сколько бурь за это время угодили? Правильно! Ни в одну! Шторм – большая редкость! Потому и гибнут моряки – нет опыта плавания при сильном ветре.
А почему ты спросил, Клешня? Что, на Кромосе есть место, где сильный ветер бывает часто? Заречнев замялся, не зная, что ответить.
Пока Матт ни разу даже не намекнула, что знает, или догадывается о том, что он из другого мира и для кромосян – инопланетник. Сашка не особо это и скрывал. Просто не говорил об этом прямо – и всё. Хотя всего один его вопрос о том, как они, рыбаки, ориентируются в море, выдавал его, что называется «с головой». Врожденное чувство пространства должно ведь быть у всех кромосян, а не только тех, кто живет на побережье. Возможно, причина была в подростке – рыбачка не хотела, чтобы мальчишка знал что-то лишнее.
Вдова насмешливо посмотрела на человека, разумеется, заметила его «потуги» придумать что-то правдоподобное, приказала:
– Сейчас – твоя вахта! Держи курс по Лакусу! После полудня я тебя сменю! И вновь потянулись однообразные дни-вахты.
Понимая, что Сашке сложно выдерживать верное направление исходя только из внутреннего чувства пространства, Матт, взвесив все «за» и «против», довольно скоро приняла верное решение – приказал Сашке взять на себя ночные вахты.
Ориентируясь только по звездам, землянин за ночь практически не отклонялся от выбранного вдовой курса.
Местное светило для него было худшим «маяком», чем бездонная чернь над головой, утыканная «алмазными» огоньками.
Примерно через пятьдесят пять или шестьдесят дней после того, как Заречнев впервые ступил на палубу судна братьев-бородачей, на горизонте показался тоненький конус вулкана. Лакус и морской воздух сделали свое дело. Человек за два месяца палубного бытования изменился до неузнаваемости.
Он сильно загорел, у него выцвели волосы. Культя окончательно зажила и теперь не беспокоила даже во время энергичных манипуляций ею. Единственная ладонь покрылась крупными твердыми бляшками – примерно такими, какие бывают на ногах, у людей, которые очень много ходят пешком.
Изменились внешне и вдова с парнишкой, правда, не так сильно, как их «пассажир».
Все трое стали очень похожи между собой – одинаковые, до черноты загорелые тела, светлые, почти белые длинные волосы.
Космы Талла его мать кое-как расчесывала и заплетала в косичку, Сашкины волосы, по его просьбе, женщина каждое утро собирала в пучок на затылке; перетягивала его тонким кожаным ремешком.
Первый из трех «оставшихся» островов был так высок, что от момента, когда его впервые заметили, то секунды, когда нос баркас вдовы пробороздил линию на мягком и важном песке его берега, прошли добрых двое суток.
Повинуясь распоряжению рыбачки. Сашка и Талл, едва их ноги коснулись берега, отправились на поиски пресной воды.
Впрочем, «блудить» по острову-чирью в поисках источника живительной влаги им долго не пришлось…. Ночевали на берегу – впервые за два месяца.
Утром, едва взошел Лакус, Матт отправила мужчин «прогуляться по пляжу», то есть обойти весь остров по периметру.
Это занятие оказалось довольно утомительным после долгого периода вынужденного безделья и заняло у «сильной половины» экипажа суденышка целый день.
Мужчины опоясали остров только к вечеру, вернулись уставшие и проголодавшиеся. На вопрос Матт о результатах поисков почему-то первым ответил Талл:
– Ничего! Нет никаких следов! Нужно двигаться дальше!
Вдова, к изумлению Александра приняла утверждение подростка как данность. Она согласно кивнула головой, сказала, что они выйдут в море послезавтра, после того, как пополнят запасы пищи (воду в бутылях землянин и юный кромосянец обновили еще накануне).
Второй из трех островов тоже не принес желаемого результата. На нем не было ничего похожего на каменные ворота, и вообще не имелось ни одного следа чьей-либо деятельности.
– Послушайте! А почему мы ищем так называемые «ворота» именно на побережье? – Землянин на всякий случай решил уточнить у Матт «рекогносцировку» – перед тем, как отправиться в очередной «круговой поход» – на третьем, самом дальнем от континента куске суши.
– Бабушка моего бывшего… ммм… соседа говорила, что каменные глыбы хорошо видно со стороны
