— В твоем свинарнике?
— Никаких возражений, детка! Ты все слышала. Завтра у школы.
Тяжело ступая, Джордж направился к машине, и вскоре она сорвалась с места.
Римо дождался, пока машина Джорджа завернет за угол, и только тогда поднялся на ноги. К нему уже спешила Сашур.
— Римо, тебе больно?
— Да уж, отделал меня за милую душу. — Римо потрогал челюсть, как будто она болела. — Пошли, нам надо подняться наверх.
Он пропустил Сашур в дверь мотеля, довольный тем, как исполнил роль покровителя влюбленных.
Они застали Чиуна бодрствующим, что порадовало Римо, которому вовсе не улыбалась перспектива будить Мастера Синанджу в три часа ночи.
Чиун стоял у окна. Услышав, как входят Римо и Сашур, он обернулся.
— О, Римо! — воскликнул он. — Как я рад, что ты вернулся живым и невредимым!
Римо прищурился.
— Как это понимать?
— Чикаго — ужасный город!
— Почему? Только потому, что это не Персия, где люди вроде нас в особой цене?
— Нет, потому, что здесь процветает насилие. Только что я наблюдал драку между двумя мужчинами на улице. Страшная драка! Толстяк отделал щуплого парня под орех. Ужас, кошмар! Щуплый был избит до полусмерти. Удивительно, как ему удалось остаться в живых.
— Ладно, папочка, смени пластинку, — сказал Римо.
— Ты не представляешь, как я перепугался! Стою и думаю: Римо может вернуться с минуты на минуту. Что, если на него нападут эти страшные воины? Я жутко переволновался. Хорошо, что ты привел эту женщину, которая способна тебя защитить. Кажется, это хозяйка золотых монет.
— Правильно, это Сашур Кауфперсон, — сказал Римо.
— Как поживаете? — вежливо подала голос Сашур, слушавшая этот чудной разговор, стоя в дверях номера.
— Сашур Кауф — престранное имя, — проговорил Чиун.
— Не Кауф, а Кауфперсон, — поправил его Римо.
— Фамилии «Кауфперсон» не существует, — заявил Чиун. — Никогда такой не слышал, даже по ящику, хотя там попадаются всякие глупые фамилии и имена вроде «Смит», «Джонс», «Линдсей», «Кортни».
— А я вот — Кауфперсон, — молвила Сашур.
— Что ж, это не ваша вина.
— Я рад, что ты не спишь, Чиун, — сказал Римо. — Я позвоню Смитти, а потом мы станем готовиться к отъезду.
— Куда же мы поедем?
— В Форт-Брэгг.
— Куда угодно, лишь бы подальше от этого страшного города. Видел бы ты это сражение! Оно достойно быть воспетым в героической эпопее! Сперва толстый наносит жуткий удар. Вот так... — Чиун стал размахивать вокруг головы рукой, словно это был камень, привязанный к веревке.
— Устрашающее зрелище! — согласился Римо.
— Итак, он бьет своего безмозглого противника...
— Подожди-ка — почему безмозглого? — перебил его Римо.
— Это можно было понять даже на расстоянии. Свиное ухо и есть свиное ухо. Удар пришелся безмозглому по голове. Он мог бы вышибить ему все мозги, если бы таковые у него имелись.
Чиун отскочил назад, словно боксируя с тенью.
— Толстый продолжает нападать: он наносит второй сокрушительный удар. Он расплющил бы щуплого в лепешку, если бы снова угодил ему по голове, но, на его счастье, толстый попал щуплому только в плечо. Тот сразу же сдался.
— Полагаю, весьма своевременно, — заметил Римо.
— Если бы он продолжал сопротивляться, то на всю жизнь остался бы калекой, — заключил Чиун. — Его аппарат для поедания гамбургеров был бы окончательно выведен из строя. Жизненно важные органы, держащие в узде лень, неблагодарность и эгоизм, тоже могли пострадать. Как белый может жить дальше с такими тяжкими травмами?
— Ты прав, папочка. В этом городе царствует жестокость, поэтому нам пора сматываться отсюда. Я звоню Смиту.
Однако, поискав глазами телефон, который он перед уходом оставил на столике, Римо ничего не обнаружил.
— Где телефон, Чиун?
— Что? — переспросил Чиун, опять отворачиваясь к окну.
— Те-ле-фон!
— Ты имеешь в виду прибор, трезвонящий всю ночь, не давая пожилому человеку насладиться, редкими мгновениями ниспосланного свыше покоя после дневных трудов? Прибор, вмешивающийся в...
— Да-да, Чиун, ты правильно меня понял. Я имею в виду телефон.
— Его больше нет.
— Что ты с ним сделал?
— Первое вмешательство в мой покой я ему простил, но во второй раз я решил навсегда покончить с его звоном.
— И?..
— Он в мусорной корзине, — пояснил Чиун.
Римо заглянул в корзину. На белом пластмассовом дне виднелась горка сероватой пыли — все, что осталось от нежно-голубого аппарата с клавишным набором.
— Славно сработано, Чиун!
— Я не просил его звонить. Я не отдавал распоряжения слуге внизу регулярно названивать к нам в номер.
— О! — только и вымолвил Римо.
— Вот именно. Тот, кто это учинил, вполне заслужил, чтобы его отдубасили на улице.
— Могу я сесть? — напомнила о себе Сашур Кауфперсон, все еще стоявшая в дверном проеме.
— Разумеется, — сказал Римо. — Стул там, на кушетке. Только не устраивайся слишком удобно.
— Почему?
— Потому что ты отправишься вместе с нами. К генералу Хапту.
Глава 12
Так, не поставив в известность доктора Смита, Римо, Чиун и сопротивляющаяся Сашур Кауфперсон устремились во взятой напрокат машине в Северную Каролину, в Форт-Брэгг. Они прибыли на место ближе к полудню. Новый военный полицейский, охранявший въезд в гарнизон, решил, что белый молодой человек с суровым лицом и пожилой азиат, которых генерал Хапт заклеймил как тайных убийц, — далеко не то же самое, что белый молодой человек с суровым лицом,
