не такой хороший ходок, как я, Поэтому я хотел бы сопроводить вас на Лебединый остров, куда вы, безусловно, должны попасть, ведь мой дядя Ролан оставил записи о своей доле имущества у тамплиеров. Ты должна познакомиться с этими записями, чтобы знать, что тебе принадлежит.
При этих словах сына серая кожа Жана покраснела. Он оглянулся в испуге, как будто почувствовал опасность за спиной. И сказал, запинаясь:
— Но мама ясно велела привести их домой именно сейчас.
Рене посмотрел на отца с укоризной, и тот, опустив плечи, молча поплелся домой.
— Племянник, — сказала Анна, — отведи меня к стаду, принадлежащему Ролану, за которым ухаживал твой отец. В благодарность за его заботу я подарю ему пятерых ягнят, а ты их выберешь.
Так они вместе с Рене дошли до капеллы святой Магдалины, и Анна попросила показать ей пятерых самых красивых ягнят, а затем пометить, что они принадлежат стаду Жана.
Девочки наблюдали за движениями своего двоюродного брата и в первый раз после приезда в город Лион испытывали приятное чувство.
Пометив ягнят, Рене сказал:
— Тетя, ты хорошо сделаешь, если станешь сестрой ордена тамплиеров; Твое стадо достаточно велико, и ты, вероятно, сможешь отдать им овцематку. Тогда ты будешь под их защитой. И заключи с ними договор. Прошу тебя, сделай это! — он настойчиво смотрел на Анну.
Выбрав овцу, они миновали мост через Сону, прошли по улицам Нового города и переправились через Рону. На противоположном берегу Роны они в течение часа шли на север. Дети, которые вначале пугливо сторонились Рене, начинали все больше доверять ему. Рене же без устали развлекал их разговорами.
— Вы видите уток на реке? А вот там, там летит цапля. У нее очень толстый зоб, потому что она набила его рыбой, пойманной в реке. Цапля — хищница, — Рене рассмеялся.
Мария то и дело внимательно поглядывала на него и, не обращая внимания на все его речи и смех, думала о том, как скрипела половица…
Наконец они очутились у небольшой рощи, окруженной длинной стеной.
— За этой рощей, — объяснил Рене, — Рона сначала течет с востока на запад, огибает рощу и поворачивает на юг. Все, что находится в пределах этих обширных стен, принадлежит тамплиерам.
Через приоткрытые тяжелые ворота было видно, как привратник разговаривал с другим тамплиером. Он окинул взглядом пришельцев, увидел, что они привели с собой овцу, и, не прерывая беседы, жестом показал им идти направо.
Они пошли по узкой тропинке и вскоре оказались перед обширным овечьим хлевом, который был не открытым, как на Востоке, а имел боковые стенки и ворота, запиравшиеся на засов. Овцу приняли у них два сервиента, одетые в черные рясы, подоткнутые выше пояса. Один из них дал Рене кусочек дерева, на котором был вырезан какой-то знак. Он объяснил, что счетовод находится в замке на озере и что лучше всего для них будет, если они пойдут дальше по той же лесной тропинке.
Чуть позже они стояли перед озером с несколькими островами. Какой-то старый тамплиер кормил лебедей, спокойно к нему подплывавших.
— Это озеро, тетя, — старое русло Роны. Так было раньше. Теперь же оно насыпями отделено от реки.
На самом большом острове возвышался замок тамплиеров с крепкими высокими стенами. Подвесной мост был опущен.
— Этот замок, тетя, не просто безопасное жилище для тамплиеров: в нем хранится в золотом сосуде и почитается реликвия святой Магдалины. Поэтому не удивляйтесь, что мы, лионцы, называем замок Домом Золотой Головы.
Анна взяла девочек за руки и пошла с ними по подвесному мосту.
На Лебедином озере
В воротах за подвесным мостом на посту стоял часовой.
— Можно пройти к главному счетоводу? — спросил его Рене.
— Вам повезло! — ответил тот, подозвав к себе сервиента. — Главный счетовод по случайности сегодня здесь. Обычно же он находится в нашем городском доме на Соне, — а сервиенту часовой сказал: — Проводи их к главному счетоводу, если ты сейчас не занят работой в саду.
У сервиента был подвязан фартук, о который он вытирал руки, испачканные глиной, шока шел через двор замка. Они поднялись в какое-то здание, где на площадке перед лестницей располагалась канцелярия.
— Сюда! — показал сервиент, пряча свои руки, все еще испачканные глиной, вод фартук.
Главный счетовод сидел за огромным столом, занимавшим почти всю комнату. Когда они вошли, он оторвался от гроссбуха, испещренного цифрами.
— Садитесь на скамью! — он потер глаза большими пальцами. — Говорите, что там нужно, только побыстрее, я очень занят.
— Эта женщина хочет стать сестрой вашего ордена. Вчера она приехала с Востока и засвидетельствовала, что приходится мне тетей. Она — супруга Ролана, каменотеса из Лиона, и зовут ее Анна. Обе эти девочки являются ее законными детьми. Они приняли крещение.
— Ты ведь Рене, каменотес?
— Он самый.
— Я тебя еще помню. Ты иногда нам помогая при строительстве этого замка.
Главный счетовод подмигнул своему писарю. Когда же Рене сказал, что Ролан отправился на Восток пятнадцать лет назад, он велел:
— Принеси книгу за 1175 год!
Писарь нашел эту книгу в один миг. Между двумя обложками лежала пачка листов неравной величины. Главный счетовод перебирал их до тех нор, пока не воскликнул — Вот! — проведя указательным пальцем вдоль какой-то строчки. — «Ролан, каменотес из Лиона, предлагает свое поле, расположенное на противоположном берегу Роны, для использования на срок в десять лет. За это он получает деньги на поездку в Святую Землю. Поле остается собственности вышеуказанного каменотеса. Орден же обязуется следить за всем имуществом каменотеса Ролана, чтобы ему не был нанесен какой-либо ущерб, и гарантирует каменотесу ежегодно это проверять.
Если же орден будет пользоваться полем более десяти лет, то четвертая часть каждого годового дохода будет надлежать каменотесу. Эта часть, должна откладываться в кассе ордена, пока не пройдут последующие пять. Ежегодно эта часть должна увеличиваться на одну из общей суммы дохода.
Если же каменотес Ролан не востребует свою собственность в течение пятнадцати лет, то ее должны будут наследовать ближайшие родственники. В случае, если в живых не останется ни одного родственника, собственность каменотеса Ролана перейдет к ордену».
— Дорогая госпожа, — обратился к Анне главный счетовод, не отрывая пальца от листа, — в этом году истекло пятнадцать лет, а ближайшие родственники каменотеса — это твои дети и ты. Хотите ли вы сами вести хозяйство на поле, или же ты желаешь, чтобы это продолжали и в дальнейшем делать мы, перечисляя тебе четвертую часть дохода?
— Я хотела бы, чтобы вы пользовались полем так, как это было до сих пор.
— Тогда тебе полагается четверть доходов за последние пять лет и десятая часть ежегодного прироста. Если желаешь, ты можешь получить все накопившиеся деньги. Но также ты имеешь право получить только десятые части ежегодного прироста, оставив прочие деньги ордену, чтобы они и в дальнейшем приумножались.
— Я возьму только десятые части прироста, чтобы купить детям самые необходимые вещи. Все остальное мы хотим заработать, — она передала главному счетоводу бирку. — Я отдала к вам в стадо суягную овцу.
