хлопнул себя по лбу – он наконец сообразил, кого ему напоминал этот кряжистый человек. Кажется, он только что подвозил в своей затрапезной «шестерке» не кого иного, как Бориса Николаевича Подъельцина, бывшего президента Российской Федерации. Но ведь такого не могло быть? С какого черта экс-президенту разъезжать на подвернувшемся транспорте в рабочей одежде и рваных кроссовках. А с другой стороны, кто еще, кроме него, мог остановить нашествие басурманов. Ну, или, точнее – пообещать это сделать.
Похожий на медведя человек некоторое время опять постоял в раздумье, глядя на вереницу беженцев, затем прошел назад и подобрал валяющийся на земле стул. Очевидно, тот был выкинут кем-то за ненадобностью или вывалился из чьего-то багажника и затем был отброшен в поле, чтобы не мешался под ногами. Вообще, все пространство вдоль дороги было густо усеяно подобными предметами гражданского обихода – люди избавлялись от всего лишнего, что стало им в тягость, что, не рассчитав силы, они оказались неспособны нести. Побродив, человек-медведь подобрал еще тяжеленный, плотно набитый чем- то рюкзак и, порывшись в нем, с удовлетворением обнаружил запасы съестного в виде нескольких батонов хлеба, трех не разбившихся банок варенья, пластиковых бутылей с лимонадом и даже десятка готовых бутербродов.
– Зажрались, понимаешь, – неодобрительно проворчал он, с урчанием, почти не жуя, поглощая бутерброды с толстыми ломтями колбасы. – Съестным, понимаешь, разбрасываться стали… – Какое-то время он сидел на стуле, прислушиваясь к ощущениям внутри живота, затем довольно рыгнул и принялся глазеть на беженцев. Те, в свою очередь, пялились на него с недоумением.
– Ишь, расселся, – периодически слышал он в свой адрес, но беззаботно пропускал подобные выпады мимо ушей. – Смотрите, как этот хряк здорово похож на Подъельцина! Разворовал страну, сдал ее узкоглазым, теперь вон сидит на стуле, любуется.
– Да то не он сдал, то Подпутин…
Наконец человеку-медведю надоело сидеть, и он, захватив стул, двинулся в поле, к огромному, метра два на два, щиту, рекламирующему «Кока-Колу». Он походил вокруг, оценивающе его оглядывая, затем остановился и, наклонившись, решительно схватился за железную трубу-основание. Раздалось натужное кряхтение, труба немножко поддалась, но, отдав из земли несколько сантиметров, тут же опять встала намертво. Человек-медведь зарычал – кажется, неповиновение щита его только раззадорило. Он поплевал на ладони, согнулся и опять схватился за крашеный металл. На сей раз кряхтенье было более громким, а вскоре и вообще перешло в яростный рев. На шее человека вздулись вены, на лбу проступил пот, лицо побагровело, несколько секунд длилась кульминация, когда, казалось, его от перенапряжения вот-вот хватит удар, но еще через секунду труба, наконец, поддалась. С шуршащим звуком она резко пошла вверх и спустя секунду тяжело дышащий человек-медведь стоял возле развороченной земли, триумфально держа в руках щит на трубе, к концу которой, уходящему в землю, оказалось, был приварен тяжелый металлический диск – он-то и сопротивлялся, не давая человеку воплотить какой-то замысел в жизнь.
Со стороны дороги опять раздались комментарии зевак – недоуменные и одобрительные, их было примерно поровну. Не обращая на них ни малейшего внимания, человек-медведь дождался, пока дыхание придет в норму, одел рюкзак, повесил – зацепив его спинкой – стул на плечо, на другое плечо взвалил тяжеленный щит и, грузно ступая, двинулся, не оглядываясь, в поле, оставляя за собой внушительные, в несколько сантиметров глубиной, следы…
Глава 35. Воровки в законе
Раздался телефонный звонок и заспанная Кузьминична, позевывая, медленно прошлепала в коридор.
– Трубку поднять больше некому, конечно, – проворчала она, набрасывая на ходу халат. – Ну да, я ж тут самая молодая… Алло.
– Петрова Алевтина Кузьминична? – раздался четкий, хорошо поставленный голос.
– Она самая, – осторожно подтвердила Кузьминична.
– С вами говорят из канцелярии президента.
– Какого президента?
– А вы, простите, в какой стране живете? – спокойно осведомился канцелярский голос.
– Ну дак в России, в какой еще… – начала было Кузьминична, и вдруг окончательно проснулась. – Эй, кончай озоровать! – грозно сказала она. – С кем я говорю?
– С представителем президента, – все так же спокойно повторил голос. – С вами хочет встретиться президент России, Владимир Владимирович Подпутин.
– Я перезвоню, – сказала, нахмурившись, Кузьминична. Она положила трубку на рычажки, затем опять приложила ее к уху и набрала номер справочной службы: – Алло, мне нужен номер канцелярии президента.
– Какого президента? – с недоумением спросил молодой женский голос.
– А ты, милая, в какой стране живешь? – строго сказала Кузьминична.
– Так в России, а в какой еще… – начала было девица с недоумением, но тут же осеклась и после непродолжительной паузы выдала уже официально: – Записывайте…
Сверяясь с записью, Кузьминична набрала номер.
– Канцелярия президента слушает, – услышала она знакомый голос и покачала головой. – Значит, не соврал, милок... Когда и во сколько со мной хочет встретиться президент?
– Сегодня, в пятнадцать часов.
– А где он хочет забить стрелу?
– В Секретном зале Секретного кремлевского дворца. Пропуска вам будут заказаны.
– Пропуска?
– Будет приглашена также Кузьмина Дарья Петровна.
– Ага… – Кузьминична нахмурилась, соображая. – Значит, так, милок... В пятнадцать мы сегодня не можем. Сходняк у нас, короче. Вопросы решать будем. Важные.
– Но вы же понимаете… – начал голос. Он говорил все так же спокойно, без эмоций, словно зачитывал официальный текст, но у Кузьминичны создалось впечатление, что сейчас ее будут увещевать, просто говорящий с ней государственный человек не способен на внешнее проявление эмоций. – Президент России не может ждать, пока вы решите все свои…
– А вы понимаете, – сердито перебила его Кузьминична, – что согласившись провести стрелку на вашей территории, я уже пошла на уступку. Пусть и он немножко уступит, сместится по времени. Не говоря уже о том, что я дама. – Возникла пауза. Некоторое время Кузьминична стояла, переминаясь с ноги на ногу, затем не выдержала: – Я, между прочим, босая тута стою. Ты там что, не можешь простейший вопрос решить? Скажи спасибо, не у меня служишь. Уж я тебя летать-то научила б.
– Это требует согласований, – все так же без эмоций сказал, наконец, голос, пропустив ее слова и тон, каким они были произнесены, мимо ушей. – Через некоторое время вам перезвонят.
– Эй! – поспешила крикнуть Кузьминична, пока собеседник не положил трубку. – Только звони сам, понял? Тебя я уже по голосу знаю. Учти, с другим базарить не стану. И на мобилу звони, не сюда. Я на месте не сижу, мне юбки-то протирать некогда.
– Я понял. Всего доброго. Ждите.
Кузьминична послушала короткие гудки и положила трубку. Двинувшись в туалет, она нос к носу столкнулась с вышедшей из своей комнаты дочерью. Та зевнула, прикрыв ладонью рот.
– Мама, кто звонил?
– Президент звонил.
– Какой еще…
– А ты в какой стране живешь? – с удовольствием спросила Кузьминична. И не давая дочери опомниться, сказала строго: – Почему к телефону не подходите? Молодуху, что ли, нашли?
– Мама, надень тапки! – крикнула ей в спину пришедшая в себя дочь, но Кузьминична раздраженно отмахнулась и скрылась в туалете…
– С мамой творится что-то неладное, – озабоченно сказала женщина, намазывая маслом хлеб. – Маша,
