“Король Орик и Королева Насуада уже согласились на это,” сказал Эрагон, “и Арья, которая теперь является королевой эльфов, также рассматривает предложение. Я полагаю, что она также даст играм свое благословение.”
Старейшины консультировался между собой в течение нескольких минут; затем самый старый старейшина с белыми волосами, рога которого стерлись начисто, сказал. Гарцвогом снова переводил: “Это – хорошая идея, Firesword. Мы должны обсудить с нашими кланами, чтобы выбрать наилучшее время для этих соревнований, но это мы сделаем.”
Довольный, Эрагон поклонился и поблагодарил его.
Тогда другая из старейшин добавила. “Нам нравятся это, Firesword, но мы не думаем, что это остановит войны между нашими народами. Наша жажда крови, слишком велика для одних только игр, чтобы охладиться.”
– А как же насчет драконов? – спросила Сапфира.
Одна из старейшин коснулась ее рогов. “Мы не подвергаем сомнению свирепость Вашего вида, Flametongue.”
“Я знаю, что ваша жажда крови – просто не отступи” сказал Эрагон. “Именно поэтому у меня есть другая идея.”
Старейшины слушала молча, пока он объяснял, хотя Гарцвог пошевелился, как будто от неловкости, и издал негромкий стон. Когда Эрагон закончил, старейшины не говорили и не двигались в течение нескольких минут, и Эрагон начал чувствовать себя неловко под не моргающим взглядом тех, кто все еще смотрел на него.
Затем правый Ургал покачала посохом, и пара каменных колец висевших на нем загремели громко в прокуренной избе. Она говорит медленно, слова длинными и плохо уловимыми, как будто ее язык распух. 'Вы хотите сделать это для нас, Firesword?'
“Я бы мог,” сказал Эрагон и поклонился снова.
'Если вы это сделаете, Firesword и пламенный язык, вы станете самыми великими друзьями Ургалов которые когда-либо были, и мы будем помнить ваши имена вечно. Мы будем плести их в каждом из наших знамен и мы будем вырезать их на наших колоннах, мы будем учить им всех наш потомков, когда их рога прорастут '.
– Значит, твой ответ да? – спросил Эрагон.
– Да.
Гарцвог сделал паузу и – сказал, Эрагону показалась – он сказал, “Firesword, Вы не знаете, сколько это значит для моего народа. Мы всегда в долгу перед Вами.”
“Вы ничего не должны мне,” сказал Эрагон. “Я только не хочу допустить новой войны между нами.”
Он разговаривал со старейшинами еще некоторое время, обсуждая особенности расположения. Тогда он и Сапфира прощались и продолжили свой путь к Вроенгард.
Как только неотесанный избы деревни, остались позади них, Сапфира сказал: Они будут хорошие всадники.
Надеюсь ты права
Остальная часть их полета до остров Вроенгард прошла без инцидентов. Они не столкнулись ни с какими штормами по морю; единственные облака, которые преграждали им путь, были тончайшими и не создали опасности для них или чаек, с которыми они разделили небо.
Сапфира приземлилась в Военгарде перед тем же полуразрушенном дом, где они останавливались во время их предыдущего визита. Там она ждала в то время как Эрагон пошел в лес и блуждал среди темных поросших лишайником деревьев, пока он не нашел несколько из тех теневых птиц, с которыми он столкнулся прежде и, за ними, участок мха, наполненного прыгающими личинками, Насурда рассказала ему как Гальбаторикс назвал их, личинками норы. Используя имя имен Эрагон дал названия обоим видам животных на древнем языке. Тень птиц он назвал sundavrblaka, а illgrathr нору личинок.Второе из двух имен забавляло своим мрачным образом, так как это означало «плохой голод.'
Удовлетворенный, Эрагон возвратился к Сапфире, и они провели всю ночь в разговорах с Глэдром и другими Эльдурнари.
На рассвете, они пошли к Скале Катиан. Они произнесли их истинные имена, и скрытые двери открылась, затем Эрагон, Сапфира, и Эльдурнари спустились в нижнее хранилище. В глубине пещеры, освещаемой потоками лавы бегущей под горой Еролас, защитник яиц Куарок помог им поместить каждое яйцо в отдельную шкатулку. Затем они сложили шкатулки в центре палаты, наряду с пятью Эльдурнари, которые остались в пещере чтобы защитить яйца.
С помощью Уматора, Эрагон сотворил заклинание такое же что и прежде, поместив яйца и Эльдурнари в карман в пространстве, который висел около Сапфиры, где ни она, ни он не могли прикоснуться к ним.
Куарок сопровождал их из хранилища. Металлические ноги человека с головой дракона лязгали громко когда он наступал на туннельный пол, затем он поднялся на поверхность вместе с ними.
Как только они были снаружи, Сапфира схватила Куарок зажав между своих когтей – поскольку он был слишком крупным и тяжелым, чтобы сидеть удобно на ее спине – и они взлетели, поднимаясь все выше и выше пещеры которая лежала в сердце Вроенгарда.
Через море, темное и сияющие, летела Сапфира. Пролетев горы Спайна, вершины которых были покрыты льдом и снегом и разделенные маленькими речками. Она повернула на север и пересекла Долину Паланкар – так, чтобы у неё и Эрагона был последний шанс увидеть дом их детства, хоть и с высоты – а затем вдоль залива Фундор, покрытого линиями пенных волн, словно подвижными горами. Кеанон сего многослойными крышами и скульптурами драконов, был их следующим земным ориентиром, и немного позже появился передний карай Дю Вельданвардана со своими соснами, высокими и сильными.
На ночь они остановились у рек и прудов, огонь от очага отражался от полированного металлического корпуса Куарока, в то время как лягушки и насекомые пели хором о них. В где-то вдалеке, они много раз слышали вопли охотившихся волков.
Достигнув Дю Вельданвардана, Сапфира полетев в течение часа к центру большого леса, уперлась в защиту эльфов которая мешала ей лететь дальше. Тогда она приземлилась и пошла через невидимый волшебный барьер, Куарока, шагающий рядом с ней, она снова взяла в лапы…
Лига за лигой деревья плыли по под ними, с лишь с небольшим изменением в разновидности деревьев были и лиственные деревья – дубы, вязы, березы, осины и ивы, которые шли рядами вдоль рек. Затем была гора, название которой Эрагон забыл, и эльфийский город Осилон, а затем гектары сосен, каждая из которых была уникальной и тем не менее почти идентичной своим бесчисленным братьям.
Наконец, поздно вечером, когда и луна и солнце висели низко на противоположных сторонах горизонта, Сапфира прибыла в Элемсеру и спланировала на землю среди жилых зданий крупнейшего и гордого города эльфов.
Арья и Фирнен ждали их, наряду с Рореном и Катриной. Когда Сапфира, приблизилась Фирнен встал на дыбы и расправил свои крылья, произнося радостный рев, который испугал птиц на лиги вокруг. Сапфира прорычала в ответ, затем она приземлилась на свои задние лапы и аккуратно опустила Куарока на землю.
Эрагон отстегнул ноги и соскользнул со спины Сапфиры.
Роран подбежал, схватил его за предплечье, и хлопнул его по плечу, в то время как Катрина обняла его с другой стороны.Смеясь, Эрагон сказал: – Ах! Стоп, позвольте мне дышать! Итак, как вам Элесмера?
– Она прекрасна! – сказала Катрина улыбаясь.
– Я думал вы преувеличиваете, – сказал Роран, – но каждый уголок этого места именно такой, как ты рассказывал. Место, где мы остановимся…
'В зале Тиалдари' сказал Катрина.
Роран кивнул.
– Да. Это дает мне много новых идей о том, как мы можем перестроить Карвахолл. А затем Тронжхайм и Фартхен Дур…
Он встряхнул головой и произнес это тихим шепотом.
Эрагон снова засмеялся и пошел по лесной тропинке к западной окраине Эрагон, сопровождаемый всей группой. Арья присоединился к ним, она выглядела точно также как и её мать когда-то. 'Мы снова
