Генри Лонгфелло. Песнь о Гайавате. Уолт Уитмен. Стихотворения и поэмы. Эмили Дикинсон. Стихотворения

Я сплел с моею собственной песней,
С миллионами песен ответных, проснувшихся в этот час,
А в них — слово неба, и ветра,
И самой сладостной песни,
То сильное мягкое слово, которое, ластясь к моим ногам
Или качаясь, подобно старухе в прекрасных одеждах, склонившейся над колыбелью,
Шептало мне грозное море.

Когда жизнь моя убывала вместе с океанским отливом

Перевод. Б. Слуцкого.

1

Когда жизнь моя убывала вместе с океанским отливом,
Когда я бродил по знакомым берегам,
Когда проходил там, где рябь прибоя всегда омывает тебя, Поманок,
Где волны взбегают с хрипом и свистом,
Где неистовая старуха вечно оплакивает своих погибших детей,
В этот день, это было поздней осенью, я пристально смотрел на юг,
И электричество души сбивало с меня поэтическую спесь —
Я был охвачен чувством, что эта кромка отлива,
Ободок, осадок, воплощает дух моря и суши всей планеты.

Мой зачарованный взгляд обращался на север, опускался, чтобы разглядеть эту узкую полоску,
Солому, щепки, сорняки и водоросли,
Пену, осколки блестящих камешков, листья морской травы, оставленные отливом отбросы,
Я проходил милю за милей, и разбивающиеся волны ревели рядом со мной.
И когда я снова и снова искал подобия,
Ты, Поманок, остров, похожий на рыбу, преподнес мне все это,
Пока я бродил по знакомым берегам,
Пока с наэлектризованной душой искал образы.

2

Когда я брожу по незнакомым берегам,
Когда слушаю панихиду, голоса погибших мужчин и женщин,
Когда вдыхаю порывы неуловимых бризов,
Когда океан подкатывается ко мне все ближе и ближе с такою таинственностью,
Тогда для бесконечности я тоже значу не больше,
Чем горсть песчинок, чем опавшие листья,
Сбившиеся в кучу и завалившие меня, как песчинку.

О, сбитый с толку, загнанный в угол, втоптанный в грязь,
Казнящий себя за то, что осмелился открыть рот,
Понявший наконец, что среди всей болтовни, чье эхо перекатывается надо мной, я даже не догадывался, кто я и что я,
Но что рядом с моими надменными стихами стоит мое подлинное Я, еще нетронутое, невысказанное, неисчерпанное,
Издали дразнящее меня шутовскими песенками и поздравлениями,
Взрывающееся холодным ироническим смехом над любым, написанным мною словом,
Молча указывая сначала на мои стихи, потом на песок под ногами.

Я осознал, что действительно не разбирался ни в чем, ни в едином предмете и что никто из людей не способен разобраться,
Здесь, у моря, Природа использовала свое превосходство, чтобы устремиться ко мне и уязвить меня,
Только потому что я осмелился открыть рот и запеть.

3

Два океана, я сблизился с вами,
Мы ропщем с одинаковой укоризной, перекатывая неведомо зачем волны и песок,
Этот сор и дребезг — вот образ для меня, и для вас, и для всего сущего.

Вы, осыпающиеся берега со следами разрушения,
И ты, похожий на рыбу остров, приемлю то, что у меня под ногами,
Что твое, то и мое, отче.

Я тоже — Поманок, я тоже пенился, громоздил бесконечные наносы и был выброшен на твой берег,
Я тоже только след прибоя и осколков,
Я тоже оставляю на тебе, похожий на рыбу остров, свои обломки,
Я бросаюсь к тебе на грудь, отче,
Я так к тебе прижимаюсь, что ты не можешь меня оттолкнуть,
Я стискиваю тебя до тех пор, пока ты мне не ответишь хоть чем-нибудь.

Поцелуй меня, отче,
Коснись меня губами, как я касаюсь любимых,
Шепни мне, покуда я сжимаю тебя, тайну твоего ропота, которой я так завидую.

4