Из тьмы лесной. О, боже, сколько здесь добра! Одежда девушек пестра, А как роскошен и богат Веселых юношей наряд, Одежды их, как снег, блестят От серебра. Но топот слышится копыт. Горячей пеной конь покрыт, — Царевич скачет молодой: За шпагу держится рукой И подбоченился другой — Как вихрь, летит. Уж полдень близился, как вдруг Колес раздался ровный стук: Свекровь, и свекор, и жених В колясках мчались расписных, И девяносто верховых Неслось вокруг. Их гости встретили: таков Обычай свадебных пиров. А чтоб торжественней пройти, Шли музыканты впереди, И устилали все пути Ковры цветов. Царь Палтин их спешит принять, Сулит им мир и благодать, И был восторга бурный всплеск, И звон трубы, и залпов треск, — Но я молчу: весь этот блеск Не описать. Замфира, сказочно светла. Тогда из терема сошла, И вся она была одной Вдруг воплотившейся мечтой, И кудри падали волной С ее чела. Она — долины лучший цвет, Сверкает ярко, как браслет, Кушак серебряный на ней: Она на свете всех стройней, И ничего в природе всей Прекрасней нет! Она спешит к нему, и вот Жених ей руку подает, Она ж зарделась, точно мак, Но тут взметнулся пестрый флаг, И гости, эамедляя шаг, Пошли вперед. Свершался свадебный обряд, А уж плясали все подряд, Посланцы, гости, и гонцы, И девушки, и молодцы, А на постолах бубенцы Звенели в лад. Три шага отступает вбок, Приподнимаясь на носок; То разойдутся быстро вдруг. То снова все вступают в круг, И раздается ровный стук Проворных ног. Был пир тогда на славу дан: Звенел наполненный стакан, И за столами до зари Сидели в ряд богатыри, И генералы, и цари Заморских стран. Катилась песня, широка, Как полноводная река… И солнце путь прервало свой, Любуясь пляской удалой, Впервые видя пир такой За все века.
