ив- (-Очень достопочтенные»), а также материальные и общественные привилегии. Будет неверным сказать, что живым не полагалось никаких поощрений. Офицеры могли получить -Орден Священного Сокровища-, как правило. за выслугу лет. Высший командный состав за заслуги перед императором награждался -Орденом Восходящего Солнца- высоких степеней. Однако это считалось лишь монаршей милостью и зачастую никак не было связано с воинской доблестью. Основным и практически единственным средством для поощрения живых бойцов была благодарность в приказе, ценившаяся весьма высоко. Лишь 7 декабря 1944 г. традицию награждать только погибших нарушили, и императорским эдиктом был учрежден орден (скорее почетный знак) «Букосб». присваиваемый за военные заслуги. Его получили 89 человек, большинство – армейские пи- лоты-перехватчики. Тем не менее, командиры на местах предпринимали некоторые неуставные меры к поощрению своих подчиненных, Так. таранивший 4 октября 1942 г. на гидросамолете -Летающую крепость» унтер-офицер 1-го класса (итте хикё хей- сё) Катцуки Киюми. помимо благодарности я приказе, получил из рук капитана 1-го ранга (тайса) Фурукавы Таматцу золотой нарукавный шеврон. Командующий флотом Юго-восточною района и одновременно командующий 11-м Воздушным флотом вице-адмирал (чудзё). Кусака Юничи за собственные деньги приобрел несколько церемониальных мечей, которые вручал особо отличившимся пилотам. Известны, как минимум, четыре человека, удостоенных этой чести: мл. лейтенант (се й) Кудо Сигстоси. одержавший первую среди японцев ночную победу над В- 17Е, мичман (хикё хсйсесё) ватанабе Хидео. раненный над Буйном крупнокалиберной пулей в затылок и лишившийся глаза, но сумевший посадить машину на аэродром, старший унтер-офицер (дзётё хикё хейсё) Окимура Такео, сбивший 14 сентября 1943 г. в трех вылетах 10 самолетов, и унтер-офицер 1-го класса (игтё хикё хейсё) Нисизаеа Хироеси – один из самых результативных истребителей флота.
9
Но не только орденами жив человек. -Молодые летчики не знают природы боя. – отмечал в своих мемуарах л-т Такай Садао – ветеран потопления -Рипалса- и -Принца Уэльского». – Хороший завтрак поднимает дух воина гораздо больше, чем награды и почести. Тем не менее, приходится с изумлением отмечать, что в самый напряженный момент воздушной войны над Тихим океаном лучшие асы Императорского флота самым натуральным образом голодали. В удаленных от метрополии и блокированных американскими подводными лодками японских гарнизонах приходилось ценить каждую щепотку риса буквально на вес золота. Отнюдь не из-за стремления к равноправию унтер-офицер 1-го класса Сакаи Сабуро со своим ведомым унтер-офицером 3-го класса Хондой Тосияки воровали еду в офицерской столовой. Будучи пойман. Сабуро отстреливался из личного оружия и смертельно ранил лейтенанта. Однако капитан 1-го ранга Коцоно Ясуна замял дело, хотя по уставным нормам любой армии мира Сакаи грозил расстрел.
Надо отдать должное командирам авиационных частей – они делали для улучшения питания своих подчиненных все, что могли. Штаб 2-й Коку Сентай (дивизии авианосцев) во время тяжелейших воздушных боев над Буйном гонял транспортные самолеты за фруктами в лежавший в 400 милях Кевиенг. тратя драгоценнейшее горючее, которого и так катастрофически не хватало. Командующий дивизией контр-адмирал Сокамаки Мунетака не только одобрял эти рейсы, но и отказывался от своей порции привезенных бананов в пользу уходящих на боевое задание.
Однако эти потуги были каплей а море. От постоянного недоедания и нехватки витаминов у летчиков ухудшалось зрение, замедлялась реакция, падал иммунитет Самым пагубным образом влияли на здоровье влажный климат и тучи москитов переносчиков инфекций. Малярия, лихорадка -двнте- и прочие тропические болезни косили авиаторов не хуже вражеских пулеметов. Кстати, американцы боролись с москитами со стратегическим размахом: километры противомоскитных сетей, бочки химикатов и тонны медикаментов. Японцы же могли противопоставить малярии лишь хинин, но и его не хватало. Пилоты уходили в бой в промежутках между приступами болезней. Отнюдь не добавляли им здоровья и отвратительнейшие бытовые условия -Офицеры пользовались неслыханной роскошью и спали по два человека а комнате. Унтер-офицеры теснились по восемь человек в старых драных палатках. Но самыми ужасными были условии, в которых жил наземный персонал. Их жилье напоминало трущобы Они спали так тесно, что не могли повернуться на земляном полу. Тропические ливни заливали эти хибары, и спать в них становилось невозможно. – свидетельствует бывший офицер штаба 2-ю Коку Сентвй капитан 2-го ранга (чуса) Окумии Масатакэ.
Отвести части в тыл на отдых было невозможно, т.к. фронт трещал по всем швам Немногочисленные подкрепления, сумевшие прорваться сквозь блокаду, таяли, как снег на солнце Максимум, что могло сделать Кашун Коку Хомбу, это перебросить наиболее измотанные част на участки с меньшим напряжением, Но порой такие решения порождали невообразимую реакцию Так, я начале 1944 г. личный состав 26-й Коку Сентай (воздушной флотилии) крайне возмутился, получив приказ об отводе с фронта на о.Трук. Летчики посчитали, что они не справились с поставленной задачей и требовали возможности реабилитироваться в бою. хотя не имели для этого ни сил. ни средств. Ивамото Тецудзо. один из самых результативных асов флотской авиации, с горечью отмечал: -До начала /943т мы не те/тли надежды на победу и дрались отчаянно. Теперь же мы растеряли боевой дух. мы всего-навсего не желали прослыть трусами. У нас не осталось надежды на выживание. мы всего лишь хотели достойно умереть-.
Часто приходится слышать, что японские летчики не брали с собой в полет парашюты. Это не так. Дело в том. что они не всегда хотели ими воспользоваться. Воин Императорских вооруженных сил не должен был сдаваться в плен ни при каких обстоятельствах, предпочитая гибель в бою. -Если стал беспомощен – покончи с собой-, – прямо гласил -Императорский рескрипт солдатам и матросам-. Следуя этому наставлению, летчики не спешили покидать свои подбитые машины над вражеской территорией, где вероятность пленения Оыла высока Но и успешно приводнившись на просторах океана в сотнях миль от врага, летчик но намного увеличивал свой шанс выжить. Столь мощной системы поиска и спасения сбитых пилотов, как у американцев. японский флот создать так и не смог Командование считало, что эффективнее всего с этой задачей справятся подводные лодки, однако они сами нередко становились жертвами. Спасательные -Каталины- ВМФ США, патрулирующие в тех же местах в поисках своих сбитых экипажей, немедленно наводили на японские субмарины корабли и авиацию. Например, потерей всех трех посланных лодок закончилась спасательная операция 8-й Отдельной эскадры подводных лодок 7-12 февраля 1945 г. Посылать же по примеру американцев гидросамолеты в Кайгуи Коку Хомбу не хотели да и не могли – их просто не хватало. Гак что спасшимся из сбитых самолетов экипажам приходилось надеяться только на себя. Были, конечно, и исключения. Тот же Окумия упоминает о командире группы гидропланов с базы Рабаул, который на свой страх и риск совмещал патрульные полеты с поиском в океане сбитых товарищей.
возвращение в свою часть не всегда приносило долгожданное спасение: раненому или откомандированному пилоту предстояла долгая и полная опасностей дорога в Японию. Трудно даже точно определить, что было опаснее – остаться на передовой и ежедневно возвращаться о мясорубку воздушных боев или отправиться на родину по морю, кишащему вражескими подводными лодками, не имея возможности подороже продать свою жизнь. Не зря л-т Сасаи Юничи отдал раненому Сакаи Сабуро свой отцовский талисман серебряную поясную пряжку с толовой пи – ра – именно тогда, когда Сакаи
