— Похоже, в вашей семье все не такие, какими кажутся… — проворчал Роджер.
Жаклин улыбнулась.
— Просто ты больно скор на выводы. Признайся, что принял Свена за светского шалопая?
— Уж сказала бы сразу — за русского шпиона… — запальчиво начал Роджер, но сдержался, а потом буркнул: — А ты лгунья, моя дорогая…
Возразить было нечего. Жаклин закусила губу и уставилась перед собой невидящим взглядом. Больше они не произнесли ни слова, в тягостном молчании доехали до гостиницы, молча поднялись в номер. Момент, которого так страшилась Жаклин, настал. Закрыв за собой дверь и прислонившись к ней спиной, Роджер дал волю своему гневу.
— С кем же ты на самом деле встречалась? — спросил он бархатным голосом, не предвещавшим ничего хорошего.
Жаклин, отойдя на всякий случай подальше, храбро посмотрела ему в глаза.
— А я не обязана перед тобой отчитываться! — заявила она.
— Тогда откажись отвечать. Или скажи правду. Зачем лжешь? — парировал Роджер, отходя от двери и приближаясь к ней. — Пока не скажешь, я тебя отсюда не выпущу…
Руки его сжались в кулаки, на лице — твердая решимость добиться ответа. Можно, лихорадочно думала Жаклин, снова сочинить что-нибудь, но у нее возникло ощущение, что это бесполезно: Роджер все равно догадается. Похоже, нет смысла упорствовать. Придется сказать правду. Она расправила плечи.
— Встречалась с твоей матерью, если уж тебе так интересно…
Роджер остолбенел.
— С кем? — зловещим шепотом выдавил он.
— С твоей матерью, — повторила Жаклин.
И тут Роджер схватил ее за плечи.
— Кто дал тебе право совать нос в мою жизнь? — прорычал он, но все же удержался от грубости. — Жалкая интриганка!.. За моей спиной!..
Безуспешно пытаясь вырваться, Жаклин уперлась ладонями в его широкую мощную грудь.
— Ты же не желаешь со мной разговаривать! — возразила она, морщась от боли: его пальцы, словно клещи, впивались ей в плечи. — Как иначе я узнаю то, что мне нужно?
— Не лезь в то, что тебя не касается, чего просто не понимаешь! — свистящим шепотом приказал он. — Ты знаешь ровно столько, сколько тебе положено знать.
— Это ты ничего не хочешь понять! — воскликнула Жаклин. — Мать мечтает тебя увидеть, объяснить…
Роджер рассмеялся.
— Когда-то я был дураком, готовым поверить в ее лживые речи, но больше такого не будет. Учусь на своих ошибках.
— И сейчас как раз совершаешь еще одну, возможно, самую ужасную! Чтобы тоже на ней потом поучиться?..
— Моя мать выбрала свой путь, я — свой. Наши пути никогда не пересекутся.
Жаклин умоляюще взглянула на него.
— Могли бы пересечься, смягчись ты хоть немного…
Неожиданно Роджер отпустил ее. Он уже пришел в себя.
— Жаклин, я знаю, как много значит для тебя Тони, какое место он занял в твоей жизни. Тебе хочется, чтобы все вокруг были так же счастливы, как и ты, но жизнь не похожа на сказку. Допускаю, что у тебя добрые намерения, но пойми наконец: слишком поздно! Нам с матерью нечего сказать друг другу! Давай прекратим этот бессмысленный спор и оставим все как есть. — Он бросил взгляд на часы. — Я должен уйти. У меня встреча через час.
Мало того что их спор кончился ничем, он еще и собирается оставить ее одну второй вечер подряд. Жаклин вскинула на него глаза, полные обиды и разочарования.
— С женщиной? — вырвалось у нее.
Ну вот, зачем спросила?! Она готова была провалиться сквозь землю. А Роджер уж не спустил.
— Если и так? Неужели ревнуешь? — Его глаза вспыхнули мстительной радостью. — Я только что объяснил: моя личная жизнь тебя не касается. С кем обедать — мое дело.
Он направился к спальне, у двери остановился на секунду, словно желая что-то добавить, но лишь выругался себе под нос и скрылся внутри. Жаклин опустилась на стул. Ну и чего она достигла своей откровенностью? Роджер не способен прислушиваться к разумным доводам и советам. Упрямец, каких свет не видывал! Но и она хороша!.. Надо же быть такой дурой! Показала, что ей не все равно, что он делает и с кем. Теперь Роджер воспользуется ее слабостью, чтобы уколоть побольнее, если она снова проявит любопытство. Нет, это просто невыносимо!
Через час Роджер ушел, буркнув вместо слов прощания, что вернется поздно и его незачем дожидаться. Жаклин метнула ему вслед раздраженный взгляд, который не достиг цели: дверь за ним уже захлопнулась. Ну и ладно, у нее тоже есть гордость. Нечего сидеть в четырех стенах и предаваться тоске.
Жаклин приняла душ, надела голубое шелковое платье, сделала макияж «для выхода»: она решила пообедать в ресторане гостиницы.
Сидевшие в зале мужчины проводили ее восхищенными взглядами, что несколько улучшило мрачное настроение Жаклин и укрепило ослабший боевой дух. Однако обедать в одиночестве — не слишком большое удовольствие, поэтому она быстро съела заказанные блюда и вернулась в номер. Рассеянно уставившись на экран телевизора, она пощелкала пультом, но ничего смотреть не хотелось. Жаклин испытывала все большее беспокойство.
Мысли вернулись к Роджеру. Почему его так долго нет? Он просто хочет ее позлить! Пытается лишний раз показать, что давно вычеркнул из своей жизни. Выходит, у нее никого нет, кроме Тони, но и в том, что ей удастся добиться расположения сына, она не может быть уверена. Сердце сжала такая тоска, что Жаклин вскочила и заходила по комнате.
Нет, она не в силах здесь оставаться! Шел уже первый час ночи, но ее это не остановило. Переодевшись в брюки и свитер, Жаклин подхватила сумочку и пиджак, спустилась вниз и взяла такси. Раз Роджер бросил ее одну, она поедет в больницу и побудет с сыном.
Гувернантка искренне обрадовалась ей. Женщины немного поболтали, понизив голос, потом Кэтлин ушла, и Жаклин осталась наедине со спящим Тони.
Жаклин наклонилась, чтобы поцеловать его в разрумянившуюся щечку. Золотой крестик на цепочке, подаренный дядей Свеном, блеснул на тонкой шейке. Как хорошо, что они подружились: Тони полезно знать, что Роджер не единственный его родственник.
Она придвинула к кровати стул, села поудобнее, и вскоре на нее снизошло спокойствие, которое ей уже однажды довелось испытать у постели сына. На столике лежала книжка, которую читал мальчику Свен. Жаклин раскрыла ее и невольно увлеклась, погрузившись в волшебный мир сказки. Она так углубилась в чтение, что не сразу почувствовала на себе внимательный взгляд Тони.
С минуту они молчали, потом Жаклин отложила книгу.
— Тебе надо спать, — шепнула она с улыбкой.
В больших светло-серых глазах Тони отразилась неуверенность.
— Ведь ты уже была здесь раньше… Сидела и смотрела на меня.
— Когда ты был совсем маленький, я часто сидела у твоей кроватки. Мне становилось легче и казалось, что все не так уж плохо, — просто сказала Жаклин.
— Почему ты от меня ушла? — спросил мальчик с присущей ему прямотой.
В глазах Жаклин блеснули слезы.
— Я бы… никогда!.. Так уж случилось, меня обманули… Я тебя очень люблю и всегда любила, но не знаю, как это доказать.
— Тебе Роджер нравится? — вдруг спросил Тони, испытующе глядя на мать.
Жаклин порадовалась тому, что слабый свет ночника не позволяет разглядеть, что ее щеки вспыхнули румянцем.
— Очень.
