— Тогда почему же вы не обратились за помощью в Комитет? Или хотя бы к вашему оперуполномоченному господину да Лигарре?
— Нет, к ним нельзя ни в коем случае!.. — вспыхнул да Ринн, но видя моё удивление — почти не сыграное — продолжил, — То есть — не сейчас, понимаете? Ох, вы же не понимаете… конечно, какой же я растяпа. Небо, все так запуталось. И эти проблемы с моей памятью… необыкновенно некстати…
— Вас кто-то преследует?
Он кивнул.
— Кто же? Какие-то подозрительные аллонга? — я намекнула на Десять Семей.
— Нет. Гораздо страшнее, — прошептал да Ринн.
Кажется, мои глазёнки расширились, а сердце и вовсе переместилось в горло. Страшнее Десяти Первых Семей?! Уж не КСН ли он имеет ввиду?!
— Ничего не понимаю пока, — продолжал да Ринн, — Исследования, которые я вёл до аварии, кажется, запустили такие интриги, что это невозможно описать. Я и сам не знаю всего. Кажется, кто-то хочет начать войну с Горной Страной и получить из этого немалую выгоду. Но я-то тут при чём? Я просто ученый… Меня интересовали вопросы сугубо научные! Но когда я вернулся в лабораторию, чтобы выполнить свою работу до конца, вы не представляете, что началось. За эти дни случились такие невероятные и жуткие события… что… я решил пока покинуть город. Уеду в имение своей Семьи. Там я знаю, как поступить.
— А вы не боитесь, что из меня эти сведения могут выбить насильно? — уточнила я.
Да Ринн грустно улыбнулся.
— А если они ложные? Я потерял память, но не мозги, — подмигнул он мне.
Да Ринн гений, напомнила я себе. Гений, даже если он сейчас — пока — не умеет логарифмировать в уме.
Задав ещё десяток наводящих вопросов, я была вынуждена отступить. Не то да Ринн и впрямь скрывал от меня правду, не то он её не знал. Я могла лишь догадываться, что же происходит на самом деле. Внутреннее чутье не находило в собеседнике даже тени неискренности. Он верил в то, что мне говорил. Получив заверения, что он удалится ещё до рассвета — о которых я, собственно, не просила — я немного успокоилась, а да Ринн, по моему требованию, улегся спать.
Я отправилась в спальню, где растянулась поверх одеял.
Подумать было о чём.
Он и впрямь говорил больше (и куда литературней — неожиданно решила я), чем тогда, когда он был гостем моей галереи. Он что-то знал, что, наверное, стоило знать и мне, если я хотела остаться в живых. От этой мысли мне стало тошно и жутко. Меня действительно могут убить. Без шуток. Меня — мирную и наивную Санду да Кун, которая всю жизнь словно игры играет… Но теперь — да. Эти мысли сильно мешали холодному анализу.
Как да Ринн нашёл меня? Почему из сотен тысяч людей в городе он выбрал именно меня? Он же едва меня знал. Или с кем-то меня путал — неспроста же он так пялился на меня! Конечно, он гений, мог и найти, мог и спутать… Это не слишком-то меня удовлетворяло, но что было делать? Задержать да Ринна? Дать ему уйти и забыть про него? Кто его преследует? От ответов на эти вопросы зависело моё будущее.
Наше сознание устроено так, что, будучи поставлено перед анализом чьего-то конфликта, прилагает все усилия для определения несчастной жертвы, сторону которой и следует принять. Сейчас же, несмотря на явные указания, что жертвой является да Ринн, я почему-то не спешила его покрывать. Возможно потому, что неясен был облик врага. И итоговый расклад фишек. Тень, я боялась. До кишечных спазмов. Хуже всего — мне не с кем было посоветоваться. Было вероятно, что в итоге, не выдержав страха, я обращусь в КСН, и пусть они там разбираются. С войнами против Отродий, предателями, беглыми гениями и чудными сотрудниками контрразведки. С Комитетом всё ясно. Они на страже. Будь с ними что-то не в порядке, Мир бы уже давно покачнулся, разве не так? Значит, система верна. Мне туда. Без вариантов.
Так вышло, что я уснула, даже не раздеваясь. Встав по будильнику, ещё досветла, я разбудила да Ринна. Меня жгли незаданные вопросы и сомнения, но я снабдила его пакетом бутербродов и позволила уйти. Вот такая я спасительница, Тень меня подери…
Провожая гостя, я злилась. Он был встревожен и, кажется, не заметил моего состояния. В глазах Лапарси светилась такая неприкрытая, искренняя благодарность, что моё сердце растаяло. Я проводила его до порога и вернулась к окну. Я нигде не увидела, чтобы он шёл по тротуару, но ведь если человеку надо скрыться, он не шагает посреди улицы — даже в такой ранний час?
Я надеялась, что всё будет хорошо. Я этой мыслью я улеглась спать — днём меня ждала моя тошнотворная работа и визит Семьи да Рагиро…
Меня разбудил корректный и властный звонок в дверь.
Некоторое время я моргала, вспоминая все события ночи, затем, растрепанная и удивленная, открыла дверь.
За порогом стоял да Лигарра — но я его еле узнала. Это был тот самый господин в неприметном костюме, каким он впервые появился в «Масийя Рунтай». Взглянёшь на такого — и забудешь через миг.
— Где он? — тихим металлическим голосом спросил комитетчик. Оттиснув меня, он по-хозяйски и стремительно прошёл в квартиру.
— Кто? — разыграла дурочку Санда да Кун, начиная ощущать тревогу.
Да Лигарра сел в кресло.
— Санда, присядьте.
Я покорно села. Мне было очень нехорошо. Вот так влипла…
Ты хотела сотрудничать с КСН? Вот тебе КСН. Вопрос только в том: Карун да Лигарра — это правильный КСН или нет?
— Здесь был человек, назвавшийся да Ринн.
Он не спрашивал. Ну чего уж там, сообразила я. Нас видел консьерж, могли видеть соседи, могли видеть слуги соседей…
Я кивнула.
— Так точно.
— Санда, не паясничайте, всё очень серьёзно.
Это я и так понимала — по его тону! Это был не Карун. Это был чужой и страшный человек. Очень опасный. Потому что он был властью.
Но кое-какое понятие про разговор с сотрудником КСН у меня уже было. Такой разговор, чтобы упомянутый сотрудник остался доволен.
— Вечером, когда я пришла домой, — начала я, — меня поджидал у подъезда человек, в котором я признала Лапарси да Ринна, — я решила не упоминать о том, что они с да Лигаррой были друзьями. С Каруном — но не с да Лигаррой, а потому не стоило, — Он был испуган и попросился у меня переночевать под предлогом того, что его преследуют. Я уточнила, почему он не обратился в бюро КСН.
Да Лигарра приподнял брови.
— Да вы сознательная женщина, — в его голосе мне почудилась улыбка, за которую мне очень хотелось ухватиться, но я себе это запретила.
— Я благоразумная, — с достоинством отрезала я и продолжила, — На что я получила крайне невразумительный ответ. Испытывая сомнения, я тем не менее пригласила да Ринна к себе. Мне казалось, что он важный человек, и я смогу принести пользу, если он у меня останется. К сожалению, он ничего не рассказал мне о сути преследования. Наверное, я плохо умею расспрашивать, — повинилась я, — Так же к сожалению, я не смогла удержать его у себя, не вызывая подозрений. Он ушёл рано утром, ещё ночью даже. Сказал, что едет к родственникам, но намекнул, что может врать мне ради моего же блага.
Да Лигарра выдержал минуту напряженного молчания.
— Всё отлично, Санда, но всё очень плохо. Я охотно верю, что вы не имели понятия, кого принимали, но я вынужден вас арестовать. По обвинению в содействии Абсолютно Установленному Отродью. Вы будете допрошены вначале как свидетель, а если будет сочтено нужным — как соучастник.
От шока и испуга я вообще не поняла, как оказалась в машине КСН. Если да Лигарра мельком и сжал мою руку, то я в этом абсолютно не была уверена.
Единственная мысль, которая меня какое-то время занимала — теперь уж Семья да Рагиро и дирекция
