— Отпустите его! — приказал, отступая на шаг, отворачиваясь, уже жалея о своей слабости. — Оставьте нас!
Стоял спиной довольно долго, ждал глухого удара, когда эта груда костей рухнет наконец на пол. Не дождавшись, повернулся.
Мараг стоял почти прямо, чуть покачивался, но стоял. От него, от его одежды на дорогой ковёр уже успела натечь порядочная лужа воды, оставившая после себя тёмное пятно.
— Твоя жизнь, твоё будущее, да и не только твоё, — находятся в твоих руках, раб, — заговорил Кэйдар тихим, ровным голосом. — Ты можешь сделать так, как хочет твой господин, — и получить жизнь, свободу, — да что там! — полную независимость. У тебя попросту нет иного пути. Тебе не из чего выбирать. Потому что второго пути — смерти! — для тебя нет. Я не дам тебе умереть. До тех пор, пока ты принадлежишь мне, ты будешь жить. И ты отведёшь меня в эти проклятые горы! Отведёшь, даже если тебе придётся ползти на коленях…
— Лучше убей меня сразу! Прямо сейчас! Ну! — Мараг голову вскинул, расправил плечи. Откуда только силы взялись?
— Не смей мне 'тыкать'! — крикнул Кэйдар, подкрепляя свой приказ пощёчиной. Варвар после неё еле на ногах устоял, взглянул исподлобья, с ненавистью.
— Ты хочешь вернуться? — спросил его Кэйдар с усмешкой. — Мы можем вернуться!
— Возвращайтесь… — согласился мараг с неохотой, чувствуя подвох в словах своего хозяина- аэла.
— Ты Айну помнишь, раб? Госпожу Айну? Красивую, черноокую? Она ведь была добра с тобой… Даже слишком добра… А ублюдка вашего общего помнишь? Мне говорили, ты видел их обоих…
Если мы вернёмся сейчас, они двое умрут. Щенка твоего придушат, а Айну каз-нят… На твоих глазах, раб…
— Она ваша сестра… — возразил с таким видом, будто это могло что-то значить.
— Да, и ещё она любит тебя! — перебил марага Кэйдар, чуть повышая голос. — Наше возвращение убьёт её… Ты будешь виноват в их смерти!..
— Вы не посмеете! — Варвар сам не очень-то верил в свои слова. — Пытаетесь напу-гать…
Кэйдар рассмеялся, чуть откидывая голову.
— В этом мире ты ни одного не встретишь, кто сказал бы тебе: Наследник Кэйдар нарушил слово!
— Вы тоже обещали мне жизнь и свободу… — начал варвар, но Кэйдар снова перебил его:
— Я обещал, что отпущу тебя! Да! Сам я тебя не трону. Но, боюсь, есть ещё человек, который не прочь свернуть тебе шею…
— Господин Лидас…
— Да, твой бывший господин Лидас! Добрый Лидас!
Кэйдар опять рассмеялся, заходил по шатру туда-сюда, заложив руки за спину.
Варвар задумался, испугался. Это многое значило. Кэйдар, глядя на него, был доволен собой. Ещё бы! Такого поворота он и сам не ожидал. Стоило надавить на это раньше, ещё дома, ещё во Дворце, когда и Айна, и её выкормыш были под рукой. Тогда бы, возможно, и помощь палача Урсала не понадобилась.
А он, этот варвар, тоже привязан к ней, подумал Кэйдар, глядя на марага, в его лицо, искажённое мучительным раздумьем. Подумать только, эти животные тоже способны на высокие чувства. Этим они близки светлым аэлам. 'Хотя, почему бы и нет? — усмехнулся Кэйдар, вспомнив свою Ириду. — Если ненависть понимать, как высокое чувство, то уж ей-то она кормила тебя сполна. А как она любит твоего сына? До безумия, до умопомрачения!.. Оставит ли она его, получив вольную? Может и не оставить. Ну, приедешь — узнаешь! Сейчас что толку гадать?'
— Долго думаешь! — Перевёл глаза на марага. Тот стоял, закусив нижнюю губу, раз-битую и уже начавшую припухать; тоненькая струйка крови стекала из неё вниз на подбородок, но варвар не замечал этого. Перевёл глаза на Кэйдара, спросил хриплым посаженным голосом:
— Стоит ли этот поход той добычи, которую вы рассчитываете получить?
— А это не твоего ума дело, понял!
Раб голову опустил, признавая свою вину. Опять замолк надолго. И, когда Кэйдар уже начал терять терпение, заговорил чуть слышно:
— Вы головы теряете при виде этого жёлтого песка, а мы находим его под своими ногами в пещерах, где прячутся горные духи… Вы считаете его даром своего Сол-нечного бога, нам же он нравится потому, что он красив и из него получаются краси-вые вещи… Он красив, но бесполезен, этот тяжёлый песок… Другое дело, металл, из которого мы делаем лучшие свои мечи. Он не всякому даётся в руки, он требует большого труда, прежде чем станет звенящей песней смерти в тесной темнице но-жен. Вы любите наше оружие! Вы готовы платить за него золотом. Ради него вы идёте в Рифейские горы!..
Я мог бы научить любого из ваших кузнецов делать такое же оружие! Это сложно, но я смог бы сделать это! Моих знаний хватит… Но вы, аэлы, хотите иметь всё и сразу! Вы жаждете всё золото мира, и эта жадность ненасытна! Ради него вы готовы отправиться на край Мира! Ради него вы готовы залить кровью землю… Своей и нашей кровью…
Скажи мне, будущий Правитель, когда же вы утолите свою жажду? — Айвар снова поднял глаза на Кэйдара. Зрачки его серых глаз горели холодной яростью.
— Лучше ты скажи мне: мы возвращаемся назад — или идём вперёд? — Кэйдар смот-рел на марага таким взглядом, что тот опустил глаза, ответил неохотно и не сразу:
— Мы идём вперёд…
— Хорошо, — Кэйдар довольно улыбнулся. — Возможно, всё сложится так, что я сохра-ню жизнь твоей семье, твоим близким…
Варвар при этих словах так зубы стиснул, что на скулах желваки заиграли. Но промолчал, устало опустил голову, даже плечи поникли.
Кэйдар смерил невольника взглядом, видел, что тот уже совсем продрог в мокрой насквозь одежде, до дрожи, до озноба, когда и зубы лязгают, и дрожит нижняя че-люсть. Но отпускать не спешил.
— И ещё! Если ты сбежишь от меня в горах или выкинешь какую-нибудь глупость, моё обещание насчёт Айны останется в силе. Ты приведёшь меня в земли своего племени! Только так!
Мараг лишь взглянул на господина своего коротким — сквозь сосульки мокрых волос — взглядом, ещё ниже опустил голову. Уставился на собственные руки, стис-нувшие звенья цепи с такой силой, что побелели костяшки пальцев.
— Сегодня же я отправлю к тебе Вимания, он сделает подробную карту всего наше-го маршрута. И если ты будешь врать и изворачиваться — берегись! Бич тебя ждёт…
— Если будет карта, зачем нужен я? — Варвар скривил непослушные губы в усмешке.
— На всякий случай! — грубо оборвал его Кэйдар. — Глупо зависеть от такой нена-дёжной вещи, как жизнь невольника…
Придавленный весомостью таких доводов, раб заткнулся. Да и Кэйдар, получив все гарантии, потерял к нему интерес. Снова позвал начальника стражи, приказал:
— Этого — на место! И распорядись там, чтоб мне прислали жаровню — нет! — лучше две… — Поёжился, зябко поводя плечами. — Здесь холодина, как на улице… Зуб на зуб не попадает…
* * *
Вайда настолько сузила своё русло, что корабли могли теперь идти только строго друг за другом. Да и продвигались они медленно, так как часто надо было перебра-сывать сходни с одного судна на другое. По ним Манус переходил на другой ко-рабль. Ему приходилось управляться за двоих, следить за парусами, за работой мат-росов, отдавать необходимые приказы и распоряжения.
Рузал все эти дни находился между жизнью и смертью, даже Лил не знал, близок он к выздоровлению или, напротив, ему делается хуже. Он и так не отходил от капи-тана ни на шаг. Другим раненым посвящал совсем мало времени, осматривал, делал перевязки. Он буквально с ног валился от усталости, жалея, что так и не завёл себе нового помощника.
А тут ещё новая проблема. Голая степь сменилась скалами. По обоим берегам поднялся камень. Горы! Рифейские горы! Впервые их видели глаза аэлов.
А Вайда ещё больше сузилась, корабли еле-еле проходили вперёд, а скалы, каза-лось, нависали над самыми головами, стояли отвесно, так, что корабли не могли пристать к берегу.
