равно! — повторил с нажи-мом, наклоняясь вперёд. — И хватит об этом, понятно тебе! Ты виноват — и будешь наказан! Остальное меня не интересует…
— Я не хочу оправдываться, господин, и не хочу, чтоб вы так думали… Моя вина…
— Заткнись! — Лидас снова перебил марага. — Если ты ещё хоть слово скажешь, я прикажу тебя выпороть…
— Мне просто хотелось, чтоб вы знали… — начал Айвар уже не так уверенно, но Лидас перебил его и на этот раз:
— А я ничего не хочу знать! Ни про Айну, ни про тебя… Делай своё дело — и не болтай! — Лидас хотел ещё что-то сказать, хватанул губами морозный воздух, но сдержался — Кэйдар через глубокий снег подъехал к ним.
— Что, воспитываешь? — смотрел весело, даже во взгляде угадывалась улыбка. — Это-му полезно будет.
Мараг под его насмешливо- небрежным взглядом поднялся на ноги, передёрнул плечами, будто встряхнуться хотел. В сторону Лидаса больше не глядел.
Ну что ж, это и следовало ожидать. За такое предательство, за такую подлость ты только смерти заслуживаешь. Спасибо скажи, что он тебя не побил, толкнул один раз — и всё. А друзья среди аэлов тебе не нужны. И Лидас, пусть уж лучше ненавидит, так тебе самому легче их бросать будет.
Да, бежать Айвар пока не передумал. Даже первая попытка неудачная не останови-ла. Одно решил для себя: в другой раз осмотрительнее будешь.
— Помогите ему кто-нибудь… — приказал Лидас, недовольно хмуря брови.
— Не надо! — Кэйдар взмахом руки остановил одного из воинов. — Пусть пройдётся. Дурить меньше будет.
Так они и поехали дальше: все верхом, а Айвар шагом шёл, за своей лошадью. Снег высокий, почти до колен, рыхлый, размолоченный копытами. Каждый шаг давался с трудом. Лошади выдохлись ещё до обеда, хватали снег, роняли из пастей клочья желтоватой пены, от сырых крупов валил пар.
Айвар тоже устал, но успевал за всеми. Шёл, низко опустив голову, дыша откры-тым ртом. Простуженные лёгкие горели, обожжённые холодным воздухом. И кашель мучил его почти безостановочно. Капюшон съехал на плечи, и снег падал прямо на голову, таял на волосах, холодной водой стекал на лицо.
Остановку на ночь он ждал, пожалуй, больше всех, буквально рухнул там, где стоял. Полулежал, хватая хлопья снега ртом. Хотелось пить так, что даже горло пересохло и губы растрескались.
Действительно, Кэйдар прав, после такого тяжёлого перехода мысли о побеге даже не возникало. Что ещё завтра будет?
Ужин ему принёс сам Велианас: кружку талой снеговой воды и кусок пряного хлеба. Разрезал ножом верёвку, стягивающую запястья, — Айвар застонал глухо, сквозь зубы, когда в затёкшие по самые плечи руки стала возвращаться чувствитель-ность.
— Больно? — спросил Велианас без всякого участия, с одним лишь интересом. Варвар не отозвался ни словом, ни взглядом, стоял на коленях, уронив руки вдоль тела. — Растирай их, ну же!
Сам схватил марага за руку, немногим выше запястья, краем своего плаща принял-ся растирать распухшие кисти и места, где верёвка вреза?лась в тело.
— Не надо! — хрипло крикнул тот, пытаясь вырваться. — Не надо, я сам могу…
Толкнулся так, что Велианас не удержал его, выпустил, и мараг спиной упал в снег, с такой ненавистью глянул на Велианаса, что тот выпрямился, отступил на шаг на-зад, приказал:
— Пошевеливайся! Ешь и пей побыстрее, на ночь я свяжу тебя снова…
Ел он осторожно и, несмотря на приказ, неспеша. Отдыхал от верёвок, от долгого и тяжёлого пути. Держал хлеб и кружку в слабых непослушных руках, когда подносил к губам по очереди то хлеб, то воду, видно было, как дрожат его пальцы.
Измотанный на вид, усталый до изнеможения, но вырывался с неожиданной силой, удивившей Велианаса. Не так он прост, этот мараг, это точно. Не зря Кэйдар так строг с ним.
— Ну, что, сегодня нашему марагу не до побегов? — Кэйдар подошёл к ним сам, лёгок на помине. Варвар бросил в его сторону взгляд, полный ненависти. — Сбежать не попробует?
— Нет, господин, — Велианас усмехнулся. — Он теперь будет под присмотром моих людей. Я самых лучших к нему приставлю. Хотя бы того же Аксетия. Он человек надёжный… И днём и ночью будет на пригляде…
— Это хорошая мысль, — согласился Кэйдар.
— Только вот постоянно связанным держать его я бы не советовал, — произнёс Ве-лианас, переводя глаза с невольника на Кэйдара. — Он чуть без рук не остался… На таком морозе это немудрено…
— А глупость не выкинет?
— Ночью связывать, а днём, господин Наследник, куда он денется? Да и воины мои всегда рядом будут.
— Ладно, — согласился Кэйдар с неохотой. — Делайте, как считаете нужным. Главное, чтоб не сбежал.
— От меня не сбежит! — Велианас рассмеялся, снова перевёл глаза на марага. Тот уже управился с кормёжкой, смотрел на них двоих по очереди через сырые волосы, па-дающие на лицо, держал в руках пригоршню снега и ел его, не в силах утолить жаж-ду. Было в нём в эту минуту что-то звериное, во взгляде, в настороженно подобрав-шейся фигуре, во враждебности по отношению ко всем, кто его окружал. Что-то опасное в нём было, несмотря на молодость, это Велианас вынужден был признать.
* * *
Удобная для продвижения ложбина меж двумя горными цепями на третий день сошла на нет. Со стороны это выглядело так, будто один ряд гор постепенно врос в другой.
Решено было идти по склону, по самому пологому склону. Вперёд пошёл варвар. Он выбирал дорогу, шёл шагом, тащил свою гнедую кобылку за поводья и по цепоч-ке их следов, проложенной через затвердевший наст, местами сметённый до голого камня, двигались остальные: пятёрка воинов охраны, приставленная к марагу; затем Виманий, ежечасно сверяющий путь со своей картой; Кэйдар, Велианас и Лидас держались друг друга, только Велианас временами возвращался назад, проверял, как держутся последние, подгонял отстающих.
Прокладываемая марагом тропа всё больше, всё круче забирала вверх. Отвесная стена холодного камня по левую руку, а справа — крутой склон, постепенно перехо-дящий в бездонную пропасть. В ту сторону даже смотреть было жутко. Пугались лошади, в постоянном нервном напряжении находились люди. И поднявшийся ветер, резкий, порывистый, вместе со снегом, грозил перейти в метель. Такую погоду лучше было бы переждать под крышей, в тепле, у очага. А тут даже места подходя-щего для ночёвки всё никак не получалось выбрать.
Кэйдар давно уже шёл пешком, вёл своего утомлённого долгой дорогой Сервуса. Жеребец косил глазом в сторону отвесного края, храпел и отфыркивался, испачкав тягучей слюной всю правую руку, сжимающую поводья у самой морды коня.
Сколько ещё? Как долго? Ведь полдня на ногах! Кэйдар устал, замёрз и проголо-дался. Конечно, от передних не отставал, вон, и спину Лидаса видно. Он тоже пеш-ком идёт, а темп неплохой держит. Откуда в нём такая выносливость? Хотя, он с детства, — да что там! — с рождения в горах жил, ему невпервой вверх-вниз скакать.
А Виманий отстал, давно ещё, среди последних уже тянется. Ему тяжелее всех, он даже старше Велианаса. Хотя Велианас воин, он всю жизнь в походах провёл, их даже сравнивать нельзя. Виманий дальше дворцовой библиотеки и не выбирался никуда. Решил, вот, на старости лет попутешествовать. Боком ему выйдет это реше-ние.
А Велианас как отправился назад проверить, что там да как, так ещё и не возвра-щался. Пропал где- то в хвосте.
Кэйдар ускорил шаг как мог, решил догнать Лидаса: нужно обсудить с ним про-блему поиска места для ночёвки. Пора уже, скоро стемнеет настолько, что и двигать-ся будет нельзя.
Снег пошёл сильнее, а вот ветер, вроде, стих немного. Это хорошо, ветер хуже мороза, он студит
