— Четыре с половиной тысячи, господин Наследник. — Аридис на этот раз только чуть голову склонил.
— Не дороговато ли? — Кэйдар недовольно поморщился.
'Большинство этих рабов выходит на арену всего один раз. Не глупо ли, платить четыре с лишним тысячи за такое мимолётное развлечение?'
— Деньги на покупку рабов выделяются казной. Но этого я покупал на свои. Как боец, он был неплох, за него можно было заплатить не скупясь и больше.
Поверьте мне, господин, в этом я кое-что смыслю… Да и за Антирпа я в своё время почти шесть тысяч выложил… Сейчас же, после этой победы, он и все десять будет стоить… На него поглядеть все пойдут…
— А если я куплю его у вас? — предложил неожиданно Кэйдар.
Аридис задумался. Отказать Наследнику прямо он не решался, а согласие тоже его не устраивало.
— На завтрашний день мне некого будет выставить, господин. Воинов много, но не на всякого зритель пойдёт… Если бы хоть Антирп остался жив… Но никто из нас не ожидал такого финала!.. В первый же день я лишился того, на кого вот уже три года люди идут посмотреть специально. Сейчас же они пойдут на того, кто сумел с ним справиться… Если я ещё и его лишусь… Праздник без интриги — не праздник!..
— Сколько вы хотите за него, Аридис? Просто назовите цену! — Такие мелочи раз-дражали Кэйдара. Он хотел видеть варвара, всё остальное, что мешало этой встрече, казалось мелким и несущественным. — Вы сказали, десять тысяч? Я заплачу вам уже сегодня!
— Вы хотите забрать его прямо сейчас? — Аридис правильно мыслил, с такими, долж-но быть, легко сотрудничать. — Оформление купчей я могу взять на себя…
— Да, так будет лучше, — Кэйдар согласился. — Впишите сами любую сумму, я заплачу сразу же… А сейчас, Аридис, устройте так, чтоб я мог поговорить с этим варваром. Прямо сейчас!
— Хорошо господин Наследник, я распоряжусь. — Аридис с поклоном удалился.
Кэйдар чувствовал не просто раздражение, скорее, злость. Неприятно быть обма-нутым. А ведь Минан тогда пришёл отдавать деньги, семьдесят пять лиг всего при-нёс. Покупателем в документах числился Ридомас, крупнейший собственник, мра-морных каменоломен владелец.
Семьдесят пять лиг, значит… Мраморные каменоломни…
Проклятье! Ну, я поговорю ещё с тобой!.. Ты мне сам скажешь, сколько ты себе в карман положил… Своего будущего Правителя обмануть пытался!.. Ну, подожди, Минан, подожди!.. Отец, конечно, не позволит менять управляющего. Да и с обязан-ностями своими ты всегда справлялся… Но оставить такой обман безнаказанным?.. И это после такого доверия!
Кэйдар не мог сидеть спокойно, раздражение, гнев, возмущение переполняли его. А ещё он заметно нервничал. Предстоящая встреча с марагским царевичем волнова-ла его больше всего. Тайна незнакомого народа близка к своему раскрытию, близка как никогда.
'Ну теперь-то тебе не выкрутиться. Это точно!'
Кэйдар вскочил, заходил по комнате, по личному кабинету Аридиса. 'Ничего! И ты мне, варвар, тоже заплатишь за свой обман… Немым он прикидывался, тоже мне… Я ведь с самого начала чувствовал, что ты, Виэл, — та ещё штучка!.. Ты ещё пожалеешь, что живой остался. Что не подох от руки Антирпа…'
* * *
После всего шума, после всех криков и оваций, Айвар сейчас выглядел забытым всеми. Представление первого праздничного дня подошло к концу, арену готовили на завтра. Айвар стоял в стороне, привалившись плечом к разрушенной кибитке. Повозки через хозяйственные ворота свозили с арены тела погибших. Сновала об-слуга, рабы и надсмотрщики, вооружённая охрана.
Раненых складывали отдельно прямо на земле у стены. Распорядитель вызвал врача, только после его осмотра будет решено, кого лечить, а кого — заколоть кинжа-лами.
Айвар устал настолько, что и сам был не прочь лечь рядом с остальными. Ничего не хотелось совершенно, даже радоваться тому, что жив. Жажда, вот, мучила неми-лосердно, это да. Пить хотелось, сохли губы и рот, может, потому, что всё никак не удавалось отдышаться и воздух приходилось хватать широко открытым ртом.
А ещё невыносимо болела левая рука. Меч Антирпа пришёлся на неё хоть и после всего, ударил плашмя, но зато с такой силой, что, видимо, перебило кости предпле-чья.
Ощупывая руку прямо через рукав, Айвар и сам почувствовал, как сильно распухла она на месте перелома, и лёгкое похрустывание костей тоже слышалось.
Плохо дело, что перелом. Одно лишь хорошо: боль, острая, неотступная боль не давала потерять сознание, состояние усталого отупения благодаря этой боли не сменялось беспамятством, боль заставляла сохранять хоть какую-то бодрость и яс-ность в голове. А перед глазами всё равно всё плыло и качалось.
И всё же Айвар подошёл к тем, кому сейчас было много хуже, скользнул по лицам почти равнодушным взглядом. Но Шарши узнал. Крайний справа. С ранением в грудь.
— Шарши!.. — позвал, тяжело опускаясь рядом на колени. — Эй, парень…
Лезвие меча вошло между рёбер, колющая рана, опасная, но лёгкое не было задето, потому что удар пришёлся больше в бок. Явно, метили в печень…
Кровь большим пятном расползлась по ткани кафтана, подтекала под спину и всё ещё продолжала выступать. Айвар закрыл рану ладонью правой руки, зашептал что-то.
Никому до них не было никакого дела. Каждый знал свои обязанности, для них это было не впервой.
Чья-то тень упала вайдару на лицо как раз в тот момент, когда Шарши начал при-ходить в себя. Айвара оторвали бесцеремонно, заставили подняться на ноги. Встре-тившись с глазами Аридиса, он заговорил:
— Он будет жить, господин… Не убивайте его… Вон, посмотрите, даже кровь боль-ше не идёт…
— Ко мне в кабинет проводите! — приказал охране Аридис. К Айвару, как к чужой собственности, он уже потерял интерес, отвернулся.
* * *
Варвар стоял посреди комнаты, позволяя разглядывать себя со всех сторон. И Кэйдар со спокойным сдержанным любопытством смотрел на него, никуда не спеша, хоть спросить о самом важном прямо-таки подмывало. Но… Всему своё время!
Нелепое жалкое зрелище! Сейчас бы и Лидас не узнал своего телохранителя. В грязной окровавленной варварской одежде, устало ссутулившийся, прижимающий к груди явно повреждённую в бою руку. Чуть живой после всего пережитого. Но глаза из-под грязных свисающих на лицо волос смотрели исподлобья, недобро и как на равного себе, без всякого страха.
Кэйдар еле сдержал себя, так ему хотелось ударить его, этого варвара. Неприятие до открытой ненависти искало выхода. И вместе с тем здравая мысль останавливала: перед тобой всего лишь раб, безмозглое тупое животное. Как можно ненавидеть собаку, которая тебе служит? Лошадь, которая, тебя возит? Корову, которая даёт молоко? Это по меньшей мере глупо, а для тебя, будущего владыки, в особенности.
— Ну, что, не ожидал? — первым спросил Кэйдар, а про себя подумал почему-то: а если он и дальше продолжит разыгрывать перед тобой немого? Но варвар хмыкнул громко, разлепил сухие в запёкшейся крови губы:
— Могу представить, кто из нас не ожидал больше…
Наглец! Пальцы сами стискивались в кулаки, Кэйдар еле сдерживался. Его выво-дил из себя ровный почти без акцента голос раба, его насмешливая ухмылка, его взгляд исподлобья. Как он смеет вообще смотреть на меня? Как на равного! Он — варвар и раб, да будь он хоть трижды марагом и царевичем?!
— Да, конечно! — Кэйдар принуждённо рассмеялся, стараясь быть небрежным. От-вернулся, отошёл
