Песнь о Нибелунгах

Сказал он господину: «Спешу вам доложить,
Что, хоть пришлось довольно на свете мне пожить,
Таких истошных воплей не слышал никогда я.
Боюсь, что с нашим королём стряслась беда большая.

Он иль жены лишился, иль сам в бою убит.
С чего б иначе плакать всему двору навзрыд?
Наверно, зла немало понатворили гости,
Коль стонут гуннские мужи от горя и от злости».

Ответил витязь бернский: «Не будь в сужденьях скор.
Быть может, ты выносишь пришельцам приговор
За грех, свершённый теми, кто их втянул в беду.
Я обещал бургундам мир и слово соблюду».

Воскликнул смелый Вольфхарт: «Я выспросить берусь,
Что гуннов повергает в такую скорбь и грусть;
Когда же разузнаю, о чём они вопят,
С известьями, мой государь, к вам поспешу назад».

На это Дитрих молвил: «Где всё кипит враждой,
Там праздные расспросы кончаются бедой —
Лишь пуще раздражают они бойцов всегда.
Вы, Вольфхарт, вспыльчивы, и вам нельзя идти туда».

Он приказал, чтоб Хельфрих шёл ко двору скорей
И вызнал у хозяев иль даже у гостей,
Кто вверг всех гуннов разом в отчаянье такое,
Что их стенания полны безмерною тоскою.

Спросил гонец у гуннов: «Чем вы удручены?»
Один из них ответил: «Отрада всей страны,
Любимец государя и каждого из нас,
Убит маркграф бехларенский бургундами сейчас.

С ним вся его дружина легла на поле чести».
Вовек не слышал Хельфрих печальнее известья.
Слезами обливаясь, подавлен, потрясён,
Пришёл со страшной новостью к владыке Берна он.

Спросил вассала Дитрих: «Что вы узнали там
И по какой причине в слезах вернулись к нам?»
Промолвил Хельфрих: «Можно ль не исходить слезами,
Коль добрый Рюдегер сражён бургундскими бойцами?»

Вскричал властитель бернский: «Пусть грех простит им Бог!
Их на такое дело толкнуть лишь дьявол мог.
Чем заслужил покойный столь горестный удел?
Ведь он же вормсцев так любил и так о них радел».

Вскипел отважный Вольфхарт: «Коль вправду он убит,
С лихвой дружина наша за смерть его отметит,
Иначе люди скажут, что предан нами друг —
Немало добрый Рюдегер нам оказал услуг».[348]

Владыка амелунгов уселся у окна.
Решив узнать сначала, на ком лежит вина,
А уж потом виновных к ответу призывать,
Он Хильдебранда с рейнцами послал потолковать.

Брать Хильдебранд с собою не стал ни щит, ни меч:
По-дружески с гостями вести хотел он речь,
Но этим так разгневан был сын сестры его,
Что даже накричал в сердцах на дядю своего.

Рек Вольфхарт: «Коль придёте вы к рейнцам без брони,
Вас примут неучтиво, и высмеют они,
И от себя с позором прогонят, может быть;
А коль в доспехах явитесь, вам не дерзнут грубить».

И внял старик советам горячего юнца.
Едва вооружиться успел он до конца,
Как бернцы окружили его со всех сторон.
Был этим Хильдебранд седой немало удивлён.

Он их спросил: «Куда вы с мечами наголо?» —
«Пусть видит дерзкий Хаген, как много нас пришло,
Иначе он обидит и вас насмешкой злою».
И согласился взять старик соратников с собою.

Заметил смелый Фолькер, из зала бросив взор,
Что Дитриховы люди пересекают двор —
Щиты у них на локте, мечи блестят в руках,