длинные кувшинчики, кальяны, и просто невероятное количество ковров. Ковры были на полу, стенах. и кажется, что даже на потолке. Все предметы домашнего обихода покрывали обильные растительные и геометрические орнаменты. Томас долго бродил по комнатам, для порядка окликая хозяев, затем не выдержал и заглянул в холодильник на кухне. Плотно перекусив, он, уже совсем осмелев, обыскал оставшиеся недосмотренными помещения. Было похоже, что хозяева покидали родные места без спешки и паники. Следов борьбы нигде тоже не было видно. В таком случае, правда, было непонятно, почему они не закрыли за собой ни одну из дверей. Все электронные замки и вполне современные датчики системы тревожной сигнализации говорили о том, что воровства в этих местах все-таки опасались. Загоны для крупного скота во дворе так же оказались распахнуты настежь и пусты. В глубоких искусственных озерах сонно шевелились огромные сомообразные рыбины. Над посевами с визгом носились ярко окрашенные крылатые рептилии, ловя и поедая на лету что-то мелкое. Тишина просто угнетала.
В одном из гаражей Томас обнаружил работоспособный аграрный автокомбайн, а сразу за ним, что ещё лучше — сияющий хромом вызывающего тюнинга, большой и мощный гравиоцикл. Его бортовой компьютер немного посопротивлялся взлому, но флотский наручный комп Томаса всё же вышел победителем. С удовольствием расположившись на кожаном сидении (у Томаса самого до поступления в академию был свой 'Харлей', Томас запустил двигатель. Передняя гравитационная подушка была немного разбалансирована и форсажный ускоритель не работал, но из гаража байк вылетел легко. Сделав пробный круг, невысоко, в паре метров, над двором, он притормозил у входа в жилое здание. 'Грабить так грабить' — почему-то стыдливо решил бывший космический пират. Он даже подумывал впоследствии рассчитаться с хозяевами. Прежде всего было необходимо избавиться от летного скафандра. В поисках гражданской одежды Томас забрел в комнату, в которой некогда обитали, судя по койкам, трое хозяйских сыновей. На столе красовался примитивный компьютерный терминал. Размером с коробку из-под конфет, с дурацкой прямой системой интерфейса. Видимо, гравиоцикл принадлежал одному из сыновей фермера, пароль на нем стоял тот же, что и на терминале. Семейные фотографии, трехмерные фотки различных моделей байков, наивно запрятанная порнушка по восточными мотивами Томаса не заинтересовали, а вот подробная карта местности оказалась весьма кстати. Оказывается, что до ближайшего крупного города — Эль-Аламейна, было рукой подать — километров двести. А ещё за полторы тысячи километров от сюда начинались пригороды благословенного Керет-Эль-Хемеймата, на плиты космодрома возле которого он не раз опускал своего 'Звездного писца'. Впрочем, космодром как раз ему сейчас нужен не был, там наверняка кишмя кишели силы вторжения Диктата. А вот густые человеческие толпы крупных городов — это было как раз то, что нужно, когда следует затеряться, не имея документов, от оккупационных патрулей.
Переодевшись в один из самых незатейливых костюмов хозяина — мешковатые шаровары, пару халатов и остроносые мягкие сапоги, Томас зарыл свой скафандр под деревом в саду. В багажные сумки байка он уместил немного провизии из холодильника и пару упаковок минеральной воды. Оружия в доме, к сожалению, на видном месте не нашлось.
Пулей вылетев из распахнутых ворот, он помчался над дорогой, с забытым, детским удовольствием поддавая газу и стремительно входя в крутые виражи. Мимо сплошной стеной неслись исполинские хвойные деревья. Через час, впрочем, байк выскочил на солидное, четырехполосное, абсолютно пустынное шоссе. Томас развернул над рулем трехмерную карту, и, чуть снизив скорость, принялся читать столбики текстов на краю голограммы. Эль-Аламейн, население чуть больше пяти миллионов правоверных. Он с сомнением поглядел вперед: шоссе в обе стороны движения было девственно пустым. Ни гражданского, ни военного транспорта. Ни попутного, ни навстречу. Томас настолько был озадачен тем, что все же происходило на этой планете, что вид открывшегося ему с пригорка моста с опущенным поперек дороги шлагбаумом оказался для него полной неожиданностью. Он резко вывернул руль вправо, и байк, черканув дугой по бордюрному столбику, слетел в кювет.
Над пересеченной, заросшей низким кустарником местностью машина тут же начала терять свой ход, гравиоподушки затрясло так, что отличные амортизаторы не спасли его от клацанья зубов. Томас моментально прокусил себе язык. Все его внимание было сосредоточенно на том, чтобы облетать встречные деревья и крупные валуны. Байк пропахал, теряя скорость, солидную просеку в придорожном подлеске. Затем он провалился в овраг, выскочил из него, плюхнулся своим брюхом в кустарник, и тут отказала передняя подушка. Поплавок гравиокомпенсатора напрочь отлетел от передней вилки, Томаса перебросило через руль и пребольно швырнуло правым плечом в молодое деревце. Байк еще несколько раз перевернулся, пролетев прямо над головой, затем бортовой компьютер отключил двигатели и машина застряла в кустах.
Хромая и держась за окровавленное плечо, матеря себя за беспечность, а местных — за неудобную обувь с дурацкими носами, Томас быстро поковылял в лес. Судя по тому грохоту, что он только что наделал, его должны были заметить все армейские патрули в округе. А возле шлагбаума, кажется, маячили человеческие фигуры.
Между тем начинало смеркаться. Ломился Томас вдоль какого-то очередного ручья, и тот совершенно неожиданно вывел его прямиком к обрывистому берегу реки. Совсем рядом возвышался проклятый мост. Томас присел, осторожно раздвигая руками толстые, шишковатые и пряно пахнущие стебли прибрежных растений. Отсюда блокпост был виден как на ладони. Возле шлагбаума прохаживался часовой в камуфляжной накидке. Перед мостом, в кустарнике на обочине, была замаскирована легкая бронемашина. Её гравитационная подушка была выключена, станковый лучемет башни развернут в сторону дороги. Из открытого люка доносилась негромкая музыка и тихие голоса. На то, что на безумный маневр Томаса обратили внимание, было совершенно непохоже.
На противоположном берегу реки мост упирался в мощеную камнем, застроенную невысокими домами набережную. В туманной дымке пригорода маячили тонкие башни минаретов, вдалеке черными силуэтами высились башни небоскребов городского делового центра. Томас не сразу понял, что его насторожило — в арках сдвоенных окон домов и вдоль самой набережной, нигде не горел ни один огонек. Лишь молочно-белый свет пары прожекторов освещал противоположный конец моста. В их скрещенных лучах одиноко маячила фигурка второго часового.
Слава богу, что это были не космодесантники. И невооруженным взглядом было видно, что мост охраняли не элитные штурмовики в полной боевой экипировке, с набитыми сенсорами шлемами, а обычные линейные пехотинцы. Томас поразмыслил, стоит ли ему возвращаться к байку за брошенными впопыхах припасами. Однако темнело все стремительнее, и плутать по незнакомому лесу под боком у солдат совершенно не хотелось. Томас пошел вдоль берега. Лодку он нашел метров через двести.
Стена обшитой искусственным камнем набережной вскоре сменилась довольно низкими и протопленными берегами убогих окраин, А Томас все ещё греб в сторону от моста, против неожиданно сильного течения. Над водой тихо струился туман, уключины почти не скрипели. На дне лодки плескалась затхлая водичка, противно пахло рыбой, сильно ныло раненое плечо. Наконец нос лодки ткнулся в песчаный, противоположный берег. Томас вылез, мгновенно промочив ноги, и затащил свое суденышко под туземный раскидистый куст. Оставалось спрятаться в каком-нибудь сарайчике и дождаться окончания комендантского часа. Что он был, Томас не сомневался. Иначе чем было можно объяснить полную тишину и темноту в многомиллионном городе? Затем ему оставалось смешавшись с толпами горожан, и, избегая облав и проверок документов, найти путь в столицу. Томас принялся осторожно пробираться в сторону неясно темневших впереди кособоких строений.
Минут через десять после его ухода, тихонько урча водометным движителем, вдоль берега прошел большой патрульный катер. У прожектора, развернутого так, чтобы освещать самую кромку береговой линии, стояли двое солдат с тяжелым безгильзовым пулеметом на станке и офицер в водонепроницаемой накидке поверх бронежилета. На носу, у планшира, ещё двое рядовых пристально сканировали берег сквозь визоры своих шлемов. Оба держали пальцы на спусковых крючках коротких бластерных винтовок.
Через некоторое время пулеметчик вопросительно посмотрел на своего молодого лейтенанта.
— Сэр, вы уже встречали на этой планете чертовых осетровых кайманов? Не найдется на свете придурка, согласного добровольно рассекать по реке, да ещё ночью, на небольшой лодочке. Да ещё и в глубь пораженной зоны. Две недели назад ребята из второй роты завалили как раз одного такого 'осетра'. При помощи двух тяжелых пулеметов. Разрывными работали. Пасть у него, я вам доложу…
— Заткнись, Ковалчек. Выполняй приказ.
— Как скажите, сэр.
