лучах солнца.
Не успели капли упасть, как к гиганту подскочил Лашт и рубанул мечом по спине. Замах искателя был широким, удар сильным, и я подумал, что тяжелый клинок разрубит тварь на две половинки, но он вонзился в ее спину лишь на глубину ладони. Видимо, позвоночник крида оказался необычайно прочным. Именно этот момент я выбрал, чтобы вступить в схватку. Пока Лашт замахивался повторно, я успел швырнуть нож. Бросать левой рукой было не слишком удобно, но я понимал, что правой точно не получиться — рана не позволит.
Несмотря на мои опасения, клинок угодил в намеченную цель, вонзившись по самую рукоять в правый бок искателя. Внезапная боль заставила здоровяка слегка замешкаться, поэтому добить крида он не успел. Монстр развернул свою уродливую башку и нанес могучий удар уцелевшей лапой, сопроводив его гневным рычанием. Последствия подобных ударов были мне знакомы — видел я, как после него огромную пантеру смело, будто пушинку, и даже на собственной шкуре ощутил всю 'прелесть' его получения, поэтому сейчас не удивился, наблюдая за стремительным полетом Лашта.
Летел искатель недолго — до ближайшего дома, после чего со слабым криком шваркнулся о стену и рухнул навзничь, выронив меч. Судя по хрусту, сопровождавшему встречу с препятствием, еще одного члена команды Дорака можно было смело вычеркивать из списка живых. Осталось разделаться с тварью. Взявшись за рукоять ножа, я понял, что мне снова необычайно повезло. Лежа на животе, гигант силился подняться, но я видел, что ноги ему не подчиняются. Похоже, меч здоровяка серьезно повредил позвоночник крида. Оценив подарок судьбы, я с трудом подковылял к твари, наклонился и вонзил Поглотитель чуть пониже ее спины.
Крид ничего не почувствовал, он все так же продолжал ворочаться, помогая себе здоровой конечностью и обиженно рыча, а в меня хлынул бескрайний поток энергии, который сразу прогнал боль из груди и окончательно развеял темную пелену перед глазами. Спустя долгую минуту гигант затих, а я поднялся, постоял пару минут, не мешая поврежденным тканям сращиваться, и только тогда попробовал глубоко вдохнуть. Тело тут же скрутил приступ дичайшего кашля, буквально выворачивавшего меня наизнанку. Согнувшись пополам, я принялся освобождать свои легкие от крови.
Процесс был долгим и мучительным, но вскоре я вернул способность нормально дышать, сплюнул соленую ярко-красную слюну, вытер губы рукавом и мысленно поздравил себя с победой. Но не успел я прикинуть, что же делать дальше, как услышал слабый стон и повернулся к его источнику. Оказалось, Лашт был еще жив. Судя по гримасе боли на лице искателя, его ребра сильно пострадали при ударе о стену, а левая рука решительно отказывалась работать. Кроме того, на его голове появилась обильно кровоточившая ссадина. Сфокусировав взгляд на мне, здоровяк криво ухмыльнулся и с трудом произнес:
— Говорил же Дораку — не нужно за тобой идти... Но он уперся... На саблю польстился, идиот...
А вот и причина, из-за которой команда просто не покинула город с трофеями. Она оказалась донельзя банальной — фраера сгубила жадность. Захотелось командиру завладеть моим клинком, поэтому он не побоялся проверить подвал последнего дома, а потом отправился на поиски. Только одно непонятно — почему искатели, учуяв запах крида, позволили заманить их в ловушку. Или они эту тварь видели только на картинках справочника?
— Везунчик, окажи услугу... — еле слышно выдохнул Лашт. — Добей.
Да без проблем! Это я могу! Выдернув магический кинжал из тела гиганта, я сделал пару шагов к искателю, но вовремя заметил, что его правая рука будто бы случайно легла на рукоять валявшегося рядом меча. Сильно сомневаюсь, что здоровяк планировал умереть, как истинный воин — с клинком в руке, наверняка он намеревался забрать меня с собой на тот свет. Плюнув на каплю силы, которая находилась в теле Лашта, я достал нож и выполнил последнюю волю искателя. Острая сталь, украшенная черными рунами, пробила его сердце, а я, поглядев на то, как угасает жизнь в глазах человека, которого опрометчиво считал своим приятелем, пробормотал:
— Покойся с миром, здоровяк. Ты был довольно неплохим мужиком... жаль связался с поганой компанией.
И я не кривил душой, поскольку не чувствовал ненависти к Лашту. Я был благодарен ему за те крохи знаний, которыми он поделился, за отношение к новичку, за попытку сохранить мою жизнь... но в то же время ничуть не сожалел о содеянном. Эх, не зря меня еще в Ирхоне посетило плохое предчувствие — неприятностей я огреб по самое 'не балуйся'. Одно радует, за эти дни я успел очень многому научиться и попутно узнать главное правило, которым со мной поделился Дорак.
Доверять в этом мире можно только себе.
Глава 20. Возвращение
Вытащив из мертвого тела ножи, я принялся тщательно обыскивать трупы. Спешить мне было некуда, ведь до наступления темноты, судя по солнцу, оставалось еще часа три. За это время к укрытию в скалах я добраться точно не успею, поэтому придется заночевать в городе. Данный факт меня не особо тревожил — в очищенный домах имелось много уютных комнат с крепкими дверями, где можно было прекрасно выспаться. Больше волновало то, что искатели, отправившись за мной, не прихватили сумки с припасами. Набить чем-нибудь брюхо я бы не отказался — после схватки у меня здорово разыгрался аппетит.
Трофеев мне досталось много, но я не был Плюшкиным и все брать не стал. Только самое ценное — амулеты, деньги (оказалось, искатели наглым образом врали, когда в трактире сокрушались о своих пустых карманах), подзорную трубу Лашта, мешочек с зубами крокодила, драгоценности (перстни, одно кольцо, порванная золотая цепочка с кулоном, ранее висевшая на шее Дорака) и оружие. Последнее было весьма разнообразным — кинжалы, пару ножей, один узкий стилет из сапога Сишка, огромный меч Лашта, и сабля командира, которая (судя по меньшему количеству иероглифов) значительно уступала моей.
К сожалению, клинки Сишка, на которые я успел положить глаз, оказались безнадежно испорченными. Видимо, сталь, из которой они были сделаны, являлась хотя и прочной, но весьма хрупкой. В тот момент, когда пронзенная мечами тварь рухнула всей своей массой на искателя, они умудрились переломиться — один у самой рукояти, а второй примерно пополам. Справедливо рассудив, что за такой товар оружейник много не даст, я даже не стал возиться и извлекать обломки из туши крида. Тем более, рукояти клинков были совсем простыми, да и ножны особой ценности не представляли. Про зомби я тоже не забыл. У них на пальцах обнаружились серебряные перстни, а в ухе одного — сережка. Негусто, но хоть что-то.
Мародерствуя, я размышлял о покрытым зеленью городе и вскоре сделал вывод: он пользуется дурной славой только потому, что раньше искатели оставались в нем целыми командами, превращаясь в зомби после укусов трашей. Ведь сразу сообразить, что укус этих тварей смертелен, довольно сложно. Симптомы- то проявляются через несколько часов, а к тому времени прозрачные колобки наверняка успевали ужалить всех в отряде. Поэтому долгое время никто не мог донести до остальных новость о том, кого здесь следует опасаться. Возможно, так и родилась какая-нибудь страшная байка о Тертосе, в котором бесследно пропадают люди. Со временем она породила множество слухов, не исчезнувших и после того, как опасность зеленого города была изучена.
Хотя, это всего лишь догадки. Если же говорить языком голых фактов, Тертос за долгие годы забрал множество жизней искателей. И продолжает забирать, ведь сюда периодически наведываются новички, которые еще не знают о таящейся в нем опасности. Сами или в компании, похожей на моих спутников. А малое количество шатающихся по улицам мертвяков говорит лишь о том, что здесь жрать им особо нечего, поэтому они периодически нападают друг на друга или покидают город. Кстати, а чем тогда питался крид? Ну не трашами же? Решив это выяснить, я достал светлячок и вошел в его логово, надеясь хотя бы по костям определить рацион гиганта.
Через пару секунд, разглядев обстановку в комнате, ранее бывшей просторной гостиной, я понял, что идея была очень глупой. Если бы желудок не был пустым, как холостяцкий холодильник, меня вывернуло бы прямо на сапоги, настолько отвратительным было открывшееся зрелище. Пулей выскочив из дома, я несколько минут пытался справиться с приступами рвоты, отгоняя маячившую перед глазами картинку, навечно врезавшуюся в память — тучи мух, груды гниющего мяса, в которых копошились белые черви, кучи
