благодарности. Не знаете, что это может быть?
Лишь заметив улыбку, мелькнувшую на его губах, Лоррен начала понимать, куда он клонит. Но не решилась ответить, гоня от себя эту мысль.
А Алан упорно продолжал:
– На что обычно рассчитывает мужчина, провожая девушку домой?
– Не глупите, это совсем разные вещи, – ответила она со смутным беспокойством.
– Неужели? – Он шагнул к ней, и Лоррен отступила назад. – Я не согласен.
– Я… – пролепетала она, пятясь, – мне понравился концерт. – Она еще надеялась отвлечь его, говоря все, что придет на ум.
– Вы уже сказали об этом, – заметил Алан и подошел еще ближе.
– Ор… оркестр был великолепен…
– Да, это действительно так. – Он стоял уже вплотную к ней.
Выражение его глаз испугало Лоррен. Сердце ее билось неровными толчками, и отступать было уже некуда – она уперлась спиной в стену.
– И музыка была…
Но все оказалось бесполезно. Он обнял ее, задыхающуюся и беспомощную, и с улыбкой сказал:
– Ну же, я жду!
Но Лоррен не собиралась его целовать.
– Знаете что, – посоветовал Алан, – закройте глаза и вообразите, что я – горькое, противное, мерзкое лекарство, и побыстрее разделайтесь с ним.
Лоррен засмеялась, и он еще крепче прижал ее к себе:
– Нет, лучше вообразите, что целуете Мэттью. Может быть, это поможет.
Он выжидательно наклонил голову, и девушка поняла, что у нее просто нет выбора. Она потянулась, слегка коснулась губами его губ и сразу отпрянула.
– Если вы так целуете Мэттью, – скривился Алан, – то я могу сказать только: бедный Мэттью! А теперь, – он обнял ее еще крепче, – я покажу вам, как я целую Марго.
– Нет, не делайте этого. – Лоррен хотела вырваться, но он лишь вызывающе ухмыльнулся:
– Марго никогда не сопротивляется. Она всегда готова целоваться.
С этими словами он страстным поцелуем впился в ее губы, и девушка мгновенно забыла обо всем на свете. Время исчезло, и она тонула в этом море наслаждения, погружаясь в него все глубже и глубже. Наконец он отстранил ее от себя, и ей показалось, будто сильный пловец вытащил ее на поверхность. Совершенно ослабевшая и безвольная, лежала она в его руках.
Через минуту он отпустил ее, и Лоррен, совершенно ошеломленная, села в кресло. В это время в замке щелкнул ключ и вошли Берил и Джеймс. Алан встретил их у двери в столовую.
– Привет всем. – Берил посмотрела на Алана и перевела взгляд на Лоррен. – Понравился концерт?
– Очень, спасибо. – Лоррен постаралась улыбнуться как можно естественнее.
– А Мэттью здесь? – спросил Джеймс. – Я думал, что застану его.
– Нет, он поехал провожать домой Анну. Меня привез Алан.
– Разумное решение, – заметила Берил: – Садитесь, Алан, не уходите.
Он вернулся и присел на ручку кресла Лоррен, насмешливо взглянув на нее:
– Не возражаете, если я разделю с вами кресло?
– Как будто что-то изменится, если я буду возражать, – ответила она весело, но ее глаза вспыхнули.
Джеймс пристально посмотрел на нее.
– Ты выглядишь очаровательно, дорогая, – заметил он.
– Она всегда такая, – вставил Алан, – даже когда злится. А это бывает довольно часто, особенно в моем присутствии.
– В самом деле? – удивился Джеймс. – Вы что же, так не ладите друг с другом?
– Мы постоянно ссоримся, – покачал головой Алан. – Эта девушка – настоящий боец. Сражается со всем на свете, даже с неизбежным.
Лоррен резко вскинула голову и с немым вопросом посмотрела на него, но так и не нашла ответа. Его глаза были такими же бездонными, непостижимыми и насмешливыми, как и всегда, и это так разозлило ее, что ее взгляд стал ледяным, будто она намеревалась застудить этого наглеца до самых костей. Алан громко расхохотался.
– Видите, она и сейчас сражается со мной, только взглядом!
Джеймс оказался очень заинтересованным зрителем, и Лоррен была рада, когда мать принесла теплое какао и подала ему чашку. Сев в кресло, Берил повернулась к Алану и, словно Лоррен не было в комнате, спросила его:
– Не кажется ли вам, что она наконец вылупилась из своей скорлупы?
Алан взял девушку за подбородок, повернул к себе и изучающе уставился на нее.
– Не знаю, – задумчиво ответил он, – мне кажется, что у нее еще осталось небольшое укрытие, куда она всегда может спрятаться, убежать прочь от всех, как только почувствует в этом необходимость… Лоррен, как говорят, девушка «себе на уме».
– Все, я устала, – сказала Лоррен, вставая.
– Если это намек, – Алан лениво поднялся, – я его понял. Всем спокойной ночи! – Он не спеша направился к двери, оглянулся и вызывающе улыбнулся Лоррен: – Спокойной ночи, цыпленок! – и притворно выставил руки, будто защищаясь от нападения.
Берил и Джеймс рассмеялись.
Приближалось Рождество. Лоррен уже купила для всех подарки, праздничный кекс был готов и покрыт толстым слоем миндальной пасты. Вечером, когда матери не было дома, девушка решила закончить украшение кекса, залив его сахарной глазурью. Из кухни она услышала, как Алан спускается вниз по лестнице, и напряглась. Он остановился в дверях, наблюдая, как Лоррен размазывает белую вязкую массу по кексу.
– Это пахнет и выглядит так великолепно, что мне уже не хочется уезжать на Рождество домой, – заметил он.
Лоррен взглянула на него, но, увидев сардоническую усмешку, поняла, что тоскливая нотка только послышалась ей. Равнодушно и безо всякого интереса она спросила:
– Вы уезжаете?
– Моя мама останется одна, если я не приеду, – тихо ответил он.
Лоррен поставила в середину кекса маленькую елочку и рядом с ней – фигурку Санта-Клауса с большим набитым мешком.
– Ждете гостей на праздник? – спросил Алан небрежно.
– Джеймс и Мэттью, – кивнула она. – Они будут приходить каждый день. – Лоррен осторожно перенесла кекс на другое место, сполоснула руки от сахарной пудры и вытерла их полотенцем. Затем спросила:
– Вы что-то хотели?
– Помните мое обещание сделать для вас несколько заметок о газетах?
– Помню, – спокойно ответила она и пожала плечами.
– Я уже все подготовил, так что вы сможете ими воспользоваться. Если вы сейчас свободны, я приглашаю вас к себе, и мы вместе посмотрим, что у меня получилось. – Он смотрел на нее дерзко и насмешливо. – Если вы, конечно, доверитесь безнравственному, бессовестному и похотливому журналисту.
– Я… думаю, что смогу довериться.
– А вы вполне в этом уверены? Я спрашиваю потому, что, если вы вздумаете кричать, взывая о помощи, никто не придет на выручку. В доме никого нет.
Лоррен, молча, величественно проследовала мимо него к лестнице и поднялась в комнату Алана. Он шел за ней, в притворном изумлении схватившись за голову:
– О небо! Девушка мне доверяет!
Они дружно рассмеялись, и Алан, закрыв дверь, указал ей на стул у стола. Лоррен села и с интересом посмотрела на разложенные перед ней бумаги. Пододвинув один из листов, она начала его просматривать,
