— Мне к подземникам, отчитываться о наших курсах, — изобразив на лице тоску, ответил Златов.
— Ну, тогда — счастливо! — Альбина свернула в узкий и короткий проход, ведущий к станции метро, Белла и Валентин отправились вслед за ней, а Юрий зашагал дальше. Похожий на крошечную полную луну шар некоторое время плыл рядом с ним, освещая молодому человеку дорогу — боковое ответвление от коридора, ведущего к станции метро, которое затем снова превратилось в ступеньки лестницы теперь спускающиеся вниз. Но затем сотворенный Альбиной светильник постепенно потускнел, а потом и вовсе начал рассеиваться в воздухе, однако Златов и так уже был почти у цели: впереди начиналась ведущая вниз лестница, слабо освещенная желтовато-зеленым светом, который шел прямо от потолка над ней, выложенного странным фосфоресцирующим камнем. Слегка поежившись, Юрий начал спускаться и вскоре уже звонил в отделанную все тем же светящимся камнем дверь.
— К господину Вечерковскому. Мы договаривались, — как обычно объяснил он открывшему ему дверь дежурному подземному магу и прошел в очередной, на этот раз более широкий коридор со светлыми стенами и потолком, освещенный множеством похожих на старинные канделябры светильников. Здесь стены уже не давили на непривычного человека — подземные маги с древности умели делать уютными и приятными для жизни самые глубокие и сырые пещеры, и если бы не отсутствие окон в их жилищах, большинство их гостей даже не вспоминали бы о том, что находятся под землей.
Дежуривший у двери волшебник только кивнул: Златова он помнил по его прошлым визитам к Эрасту и знал, что провожать его уже не нужно. Юрий заспешил к двери заместителя главы подземной общины, думая о том, что появление детей со странными аурами и создание для них специальных курсов имеют, по крайней мере, один плюс — теперь ему не надо, как раньше, скрываться и придумывать разные предлоги для встречи с Вечерковским. Все были уверены, что он отчитывается перед подземным магом о том, как у подростков идут уроки. А если у кого и возникали подозрения, что Юрий и Эраст обсуждают не только это, то проверить их у других магов все равно не было никакой возможности.
Впрочем, проблем школа создавала гораздо больше. И радовало Златова только то, что Эраст, похоже, был одним из тех, от кого он мог узнать, в чем причина этих проблем и каким образом их можно решить.
Он громко постучал в кабинет Вечерковского и, дождавшись, когда из-за двери раздастся недовольное 'Войдите!', потянул на себя резную каменную ручку.
Чаще всего Эраст встречал гостя из водной общины, сидя за своим широким столом, а заодно еще и отгородившись от него стопкой бумаг. Но на этот раз Юрий застал его в углу кабинета — подземный волшебник стоял перед террариумом и молча смотрел на обернувшегося несколько раз вокруг изогнутой ветки бледно-желтого питона. Правда, стоило Златову войти, как Вечерковский отвернулся от змеи и шагнул к своему креслу, поприветствовав посетителя небрежным кивком.
— Здравствуйте! — Юрий опустился на жесткий стул и, решив немного разрядить официальную обстановку, кивнул на неподвижного питона. — Спит?
— Греется, — сухо ответил Эраст и тут же перешел к делу. — Рассказывайте, Юрий Германович, какие новости?
Златов подавил раздосадованный вздох — попытка уменьшить официальность разговоров с Вечерковским снова сорвалась!
— Новостей особых нет, — сказал он. — Огненная и металлическая общины пытаются выяснить о детях как можно больше. Наша община тоже, естественно. Но ничего нового о них разузнать не получается. Кроме того, что мы и так уже знаем: что все они каким-то образом умеют пользоваться энергиями всех пяти стихий.
— Никто не до чего не докопался?
— Никто. Все дети — абсолютно разные, из совершенно разных семей. У всех, кроме Беллы Силаевой, нет ни одного родственника-мага, даже самого дальнего. Правда, мы еще не всех их предков проверили, дошли только до девятнадцатого века, а дальше проследить — сами знаете, как это сложно.
Эраст кивнул, чуть заметно скривившись. 'Ага, твоей общине тоже не удалось пока ничего узнать! — отметил про себя Юрий, но тут же засомневался. — Или ты специально играешь, чтобы я думал, будто бы вы ничего не нашли?'
— Что еще? — продолжил, тем временем, расспрашивать его Эраст.
— Еще все продолжают искать других таких же детей. В том числе и лесная община — об этом Валентин Кудряшов говорил, — сказал Златов и, сделав небольшую паузу, добавил, не спуская глаз с лица своего собеседника. — Он вообще языком треплет почти так же, как Микаэлян. И не скажешь, что ему за восемьдесят и что он лесовик!
Вечерковский снова поморщился, теперь уже гораздо более явно — и хотя он сразу же взял себя в руки, Юрий успел это отметить и удовлетворенно откинулся на спинку стула. Этот его удар попал в цель: Эраст, как Златов и предполагал, за что-то очень не любит Валентина! Но при этом почему-то не возразил против того, чтобы Валентин стал обучать детей магии лесной стихии.
— Они с Плотниковым вообще немного странные, — сделал Юрий еще одно пробное замечание. — С детьми вроде и пытаются ладить, но получается у них это через раз. Не понимаю все-таки, почему работать в школу отправили именно их…
— Ну, это руководителям их общин виднее, — чуть резче, чем обычно, произнес Эраст. — Вы мне лучше о ваших делах рассказывайте!
Еще одна странность, которую Юрий не преминул отметить про себя. В любой другой ситуации Эраст потребовал бы от него, чтобы он попытался выяснить, в чем причина назначения Кудряшова и Плотникова преподавателями. Он и так это знал? Или не хотел, чтобы Юрий выяснил что-нибудь лишнее?
— Так все мои дела пока связаны с курсами для детей, — начал было объяснять Юрий, но почувствовав, что это выглядит так, будто бы он оправдывается, плавно сменил тон на более уверенный. — Вы и сами ведь знаете, что сейчас руководство всех общин занято только этой проблемой.
— Ну, если вдруг вы узнаете что-то, с этой проблемой не связанное, то я жду вас у себя, — по- прежнему невозмутимо отозвался Эраст и, взяв со стола один из листков бумаги, принялся внимательно его изучать. Это был знак, что 'аудиенция' Юрий окончена, и Златов, не прощаясь, вышел из кабинета Вечерковского. Как всегда после визитов в подземную общину, в нем кипели раздражение и досада, которые, к тому же, приходилось тщательно скрывать от других магов. 'Надо что-то с этим решать, — вздыхал про себя Юрий, вновь проходя узкими лестницами и коридорами с давящими стенами и с облегчением выбираясь на просторную станцию метро. — Если я не собираюсь всю жизнь отчитываться перед этой заразой, мне надо придумать, как избавиться от нашего с ним 'сотрудничества'. Вот только как это в принципе можно сделать? И каким образом найти время, чтобы все обдумать, если меня постоянно из-за всякой ерунды дергают?'
Словно в ответ на его невеселые мысли из кармана раздался писк мобильника: пришло сообщение от почтенной Фаины, которая тоже хотела поскорее увидеть своего секретаря. Златов забежал в уже закрывавшиеся двери поезда, плюхнулся на свободное сиденье и принялся набирать ответ начальнице. А потом, откинувшись на сиденье и прикрыв глаза, попытался подвести итог тому, что он сумел узнать от преподавателей и от Эраста.
Эраст и Валентин взаимно не могут друг друга терпеть. Эраст не может терпеть Аркадия, а тот в его присутствии всегда выглядит виноватым. Валентин вроде как очень хорошо относится к Аркадию, но тот явно его сторонится. И Валентин, и Аркадий не особо хорошо умеют обращаться с детьми, но при этом заметно сочувствуют своим необычным ученикам. Сами они при этом маги вполне обычные и даже не очень сильные — Аркадий так даже скорее слабый. Оба не так давно приехали в Петербург, оба неизвестно, где жили раньше. Зато известно, где они точно не жили: Златов выяснил, что руководство уральских лесной и огненной общин этих волшебников не знает и что оба они не говорят по-французски, а значит, вряд ли могли жить в Париже. Получалось, что, скорее всего, оба чародея провели как минимум пару десятков лет в немагическом месте. Что бывает либо если мага за что-то наказывают, либо когда он по какой-то очень серьезной причине разрывает отношение со своей общиной. Юрий открыл глаза и стал смотреть на мелькающие за темным окном поезда трубы: 'Что же вы, двое такого натворили? За что вас выслали из Петербурга? Или вы уехали сами? Но тогда — ради чего?'
Поезд затормозил на следующей станции, Юрий, убедившись, что мобильник снова восстановил связь
