О том, для чего раньше служили эти две расположенные глубоко под землей смежные комнаты, Златов мог только догадываться. Они могли быть и складом, и чьей-то квартирой, и камерой для допроса преступников, но подземные маги полностью убрали оттуда всю мебель и другие вещи, не оставив ни одной детали, которая свидетельствовала бы о прошлом этого помещения, и отделали его заново, придав обеим комнатам такой 'домашний' и уютный вид, что из них просто не хотелось уходить. Юрий, правда, подозревал, что оформлял будущее место учебы необычных юных магов кто-то из волшебниц стихии огня, потому что обставлено оно было именно в стиле огненной общины. Пол и стены одной из комнат скрывали яркие узорчатые ковры, парты, за которыми предстояло сидеть малолетним волшебникам, стояли полукругом перед маленьким журнальным столиком, по углам красовались мягкие кресла, а возле одной из стен находился самый настоящий камин с изысканной решеткой, похожей на замысловатое железное кружево. Златов не сомневался, что в нем, несмотря на то, что комнаты находились глубоко под землей, можно развести настоящий огонь, не боясь задохнуться от дыма — огненные маги отлично умели решать подобные задачки. На каминной полочке выстроилась длинная шеренга фарфоровых фигурок, каждая из которых стояла на небольшой вязаной салфетке, а на стене с обеих сторон были прибиты бра в виде подсвечников. С противоположной стены свисали тяжелые черные шторы, словно бы скрывающие несуществующее окно.
В целом, такой интерьер Златова вполне устраивал, хотя салфетки со статуэтками показались ему некоторым перебором — девочкам они, может быть, и понравятся, но мальчишки над этими игрушками только посмеются, а потом наверняка случайно разобьют половину. 'Что ж, это не так страшно', — решил молодой человек и перешел во вторую комнату. Здесь тоже можно было полюбоваться всевозможными коврами, на которых, в отличие от первого помещения, были изображены не строгие геометрические узоры, а всевозможные красочные цветы, птицы и бабочки. В одном из углов стоял массивный комод с несколькими большими и десятком маленьких ящиков, сразу напомнивший ему другой, похожий предмет мебели в доме лесной волшебницы Звениславы, ящики которого он пару лет назад пытался взломать. В другом находился круглый стол с придвинутыми к нему несколькими мягкими стульями. Эта комната, судя по всему, предназначалась не для занятий, а для совместных посиделок и рассказов ученикам разных интересных историй из жизни магических общин. И Златов был вынужден признать, что подземные маги, а в первую очередь — Эраст, действительно продумали и прекрасно организовали все. Начиная с предлога для родителей малолетних волшебников, которые теперь пребывали в уверенности, что их дети занимаются ориентированием в недавно открытой спортивной секции, и заканчивая созданием уютного и красивого помещения для их учебы.
На какое-то мимолетное мгновение Юрий ощутил что-то вроде зависти к подросткам, которые скоро должны были явиться сюда на первый в своей жизни урок волшебства. Другие волшебники, начинавшие практиковаться в магии, уже будучи взрослыми людьми, чаще всего занимались в рабочих кабинетах своих наставников, а иногда и вовсе где попало, в любой подвернувшейся пустой комнате — никому бы и в голову не пришло создавать для них особые классы и, тем более, украшать их коврами и прочими изысками. А ему, Златову, и вовсе не светило учиться ни в специально выделенной комнате, ни в любом другом помещении… За последние два года молодой человек успел примириться с этим, но сейчас, когда он представлял себе, как Миша, Белла и другие дети усядутся за парты в первой комнате, ему стало немного обидно. Он был уверен, что они будут здесь очень счастливы и что сам он лишен такого счастья, которое испытают они, а значит, в его жизни будет на одну радость меньше.
Однако в соседней комнате вдруг скрипнула дверь, и грустные мысли мгновенно выветрились у Юрия из головы. Пусть ему не дано стать изучающим магию студентом, зато он получил взамен кое-что покруче — руководство пятью такими студентами и их преподавателями! И, похоже, ему уже пора приступать к этому руководству…
Златов в последний раз окинул взглядом пестрые ковры на стенах и вышел встречать будущих учителей. В первой комнате стояли пять человек, и увидев их, Юрий с удивлением замер на месте. Он ожидал, что заниматься с детьми отправят самых старых и опытных магов, но, оказалось, что в этот раз интуиция его подвела. Перед ним стояли волшебники, каждому из которых на вид было не больше тридцати, и, вдобавок, среди них находилась…
— Добрый день, господин куратор, — чуть насмешливо улыбнулась ему Альбина Шорохова, одетая в белоснежный брючный костюм.
— Тебя назначили учителем? — изумился Златов. — Почему же ты вчера ничего не сказала?
— Я до последнего надеялась этого избежать, — снова улыбнулась девушка. — Окончательно почтенная Юстиния все решила только сегодня.
— Но ты ведь сама еще учишься! — продолжал допытываться Златов.
— Да, но я уже неплохо разбираюсь в теории. Хотя, скорее всего, у нас просто не нашлось других желающих преподавать. В нашей общине, к сожалению, мало кто любит детей.
— Уверен, у тебя все получится, — попытался ободрить ее Юрий и с виноватым видом повернулся к остальным преподавателям. — Простите, что не сразу представился. Я…
— Мы знакомы, Юрий, — сделала шаг вперед водная волшебница в черном костюме почти такого же фасона, как у Альбины. Теперь Златов тоже узнал ее — это была Октябрина Яснова, дочь почтенной Полины, той самой волшебницы, с чьего доклада он благополучно сбежал пару недель назад. Эта замкнутая и молчаливая тридцатипятилетняя женщина работала в самой обыкновенной школе и очень редко участвовала в делах водной общины, хотя та должность, которую занимала ее мать, давала ей возможность сделать там неплохую карьеру. И теперь по ее симпатичному, но совершенно непроницаемому лицу невозможно было понять, рада она встрече с Юрием и возможности учить магически одаренных детей или нет: Октябрине, казалось, даже не нужно было прилагать никаких усилий, чтобы скрывать свои чувства — это получалось у нее как-то само собой.
Представителей трех оставшихся общин Юрий не знал. Подземный маг, назвавшийся Степаном Сафроновым, оказался типичным представителем своей общины: в меру важным и в меру вежливым мужчиной, которому на вид можно было дать и тридцать пять, и пятьдесят лет. А вот учителя, присланные огненной и лесной общинами, Златова заинтересовали. На вид оба казались такого же неопределенного возраста, как и Степан, но Юрий сразу заподозрил, что они гораздо старше и скорее являются ровесниками Эраста Вечерковского. Лесной маг Валентин Кудряшов, в отличие от своих спокойных и выдержанных собратьев, оказался шумным и жизнерадостным шутником: не успел он познакомиться с Юрием и остальными преподавателями, как сразу же начал посмеиваться над предстоящей им всем миссией:
— Ну что, коллеги, завещания все написали? Как думаете, первый урок мы переживем, или детки нас по стенке размажут?
Октябрина, слушая его шутки, недовольно морщилась, не слишком стараясь скрыть свое раздражение, да и другие волшебники отнеслись к ним без особого восторга, но Кудряшова это не обескуражило, и, даже замолчав, он продолжал чему-то улыбаться — не то радовался собственному остроумию, не то придумывал еще что-нибудь смешное.
Огненный коллега Валентина по имени Аркадий Плотников тоже был не слишком похож на волшебника своей стихии. Он все время держался в стороне, словно бы желая оставаться незаметным, и даже свое имя назвал последним, хотя обычно маги из огненной общины прилагали все усилия, чтобы быть в центре внимания. В первый момент Юрий отнесся к нему с подозрением, но у Аркадия было такое приятное и доброжелательное лицо, что молодой человек не стал спешить с выводами и лишь пообещал себе получше присмотреться к слишком мирному на вид огненному волшебнику.
Первый 'педсовет' магического спец-класса едва не начался с ссоры — каждый учитель, кроме Плотникова, настаивал на том, что о магии его стихии детям надо рассказать в первую очередь, приводя в свою защиту самые убедительные аргументы. Особенно старались Степан ('Какая же еще община должна начинать, как не главная'?), Полина ('Начинать надо с простого — значит, с водной магии!') и Валентин ('Да вы че, пусть начинают с живого, с растений, тогда им и с камешками нетрудно будет!'). Альбина Шорохова, как всегда спокойно объявившая, что ученикам будет легче, если они в первую очередь освоят магию металла, и увидевшая, что никто из старших товарищей ее не слушает, искоса посмотрела на Юрия, и он понял, что спор надо немедленно прекращать. Тем более, что до прихода детей оставалось уже меньше четверти часа.
