выспаться.
— Мне надо сообщить руководству… — попытался все-таки возразить Златов, но Ольховский подошел к нему вплотную и, положив руки ему на плечи, заставил его сначала сесть на диван, а потом и улечься.
— Руководство уже знает, я же тебе сказал — Альбина переместилась домой к Эрасту, — ответил он. — Не переживай, сейчас они все в полной безопасности, а завтра ты их увидишь. А сейчас — спи!
Юрий понял, что сопротивляться целителю бесполезно и начал устраиваться на диване поудобнее. 'Забавная, наверное, у Эраста была рожа, когда к нему в квартиру заявилась Альбина с ребятами! — подумал он и улыбнулся. — А Лилит, значит, уже бывала в гостях у Ольховского, раз отправилась к нему… Похоже, здесь меня опередили…'
…Несмотря на все заверения Ольховского о том, что сон — лучший целитель, проснулся Юрий совершенно разбитым и усталым: во сне ему пришлось несколько раз заново переживать отвратительное ощущение собственной беспомощности, которое он испытал на '45 километре'. И лишь выныривая из этого кошмара и убеждаясь, что он может двигаться, молодой человек несколько успокаивался.
Симеона он нашел на кухне, занято переливанием каких-то разноцветных жидкостей из одного флакона в другой.
— Тебе вчера весь день названивало ваше водное руководство, — сообщил тот Юрию и кивнул на стул рядом с собой. — Они все собрались у подземных, ждут только тебя. Будут решать, что делать дальше. Ты как сейчас, в состоянии..?
— Разумеется, — чувствовал Юрий себя и правда неплохо, разве что пострадавшая рука немного побаливала. Ольховский заставил его положить ее на стол и принялся разматывать укутывавший ее шарф, а потом и бинты. Златов поморщился.
— Все отлично, все просто замечательно, — с удовлетворенным видом забормотал молодой целитель и начал смазывать распухшую кисть какой-то новой мазью темно-желтого цвета. — Вот здесь что-нибудь чувствуешь?
— Чувствую, — снова скривился Юрий.
— А здесь?
— Да. Скажи, а кто именно тебе звонил? Почтенная Фаина?
— Сначала ее замша, Полина. А потом, когда я отказался тебя будить — Фаина собственной персоной.
— И ей ты тоже отказал? Ай, черт, больно!
— Все-все, не ори. Разумеется, отказал — я же сейчас отвечаю за твое здоровье. Пню с глазами я бы сказал то же самое, можешь поверить.
— Но теперь ты меня отпускаешь?
— Я же вижу, что с тобой все в порядке. А Эрасту и остальным без тебя не обойтись.
Златов задумчиво кивнул и внезапно почти физически ощутил, что к нему возвращается уверенность. Он больше не был беспомощной парализованной куклой, он снова был одним из кураторов школы волшебников, к мнению которого прислушивались другие и без которого они не могли принять решение. А то, что было с ним прошлой ночью, больше не повторится. Никогда. Потому что он сделает все, чтобы этого не допустить.
— Симеон, — вдруг сообразил он, — а почему вы так долго меня не искали? Если девушки с детьми переместились в Питер и сразу же обо всем сообщили… Я же там часа три провалялся — или нет?
— Не три, два с небольшим, — педантично поправил его молодой целитель. — Девушки-то нам сразу обо всем сказали, но мы сначала искали того парня, который переместился самостоятельно, Романа. Уж извини, но детей принято в первую очередь спасать.
— Да я, собственно, не в обиде, — усмехнулся Юрий. — Просто не сразу понял, в чем дело… А Роман, получается, не сразу на связь вышел?
— Похоже, он сначала не домой к себе попал, а куда-то на улицу, — объяснил Симеон. — А может, даже без сознания какое-то время валялся — все-таки первый раз самостоятельно прыгнул на большое расстояние, сил потратил очень много. В общем, сначала нам его мать сказала, что его дома нет, ни у кого из друзей и родственников, которым мы стали звонить, он тоже не появлялся, и только после полуночи, наконец, на связь вышел.
— Хм, ясно… — неуверенно протянул Юрий. В словах Симеона была какая-то странность, но молодой человек никак не мог уловить, какая, а боль в руке не давала ему как следует сосредоточиться. Ольховский, тем временем, соорудил у него на руке новую повязку и включил электрический чайник. Вскоре разложенные на столе лекарственные мази сменились гренками, горячими бутербродами и прочей аппетитно выглядящей снедью. Юрий даже удивился, что дома у одиноко живущего парня нашлось столько разных продуктов и он не поленился сотворить из них что-то горячее — сам-то Златов обычно питался завтраками быстрого приготовления.
Вкусная еда не давала ему сосредоточиться на предстоящем разговоре с другими кураторами малолетних магов. Вместо того, чтобы думать о вчерашнем нападении, Златов то и дело переключался на мысли об Альбине и Лилит, которых ему так хотелось поскорее увидеть — увидеть и убедиться, что с ними точно все хорошо. Интересно, а они-то хоть немного о нем беспокоились или только о детях?
— Слушай, Симеон, — попросил он смущенно, когда завтрак был окончен. — А можно мне руку вот так вот на шею подвесить? Ну, как при переломах делают…
— Тебе это не нужно, у тебя же все действует, — удивленно отозвался Ольховский, но потом, встретившись с Юрием глазами, понимающе усмехнулся. — Хорошо, сейчас сделаю. Хотя это и правда не обязательно, никто не думает, что ты в чем-то виноват — ты бы в любом случае не смог справиться с магами.
— Ты все-таки сделай, пожалуйста, — повторил свою просьбу Златов. — Это для меня важно. Хорошо?
Лесной маг кивнул и снова полез в ящик стола за бинтами.
Глава XI
Разжалобить Альбину Шорохову безжизненно висящей на перевязи рукой Юрию не удалось: когда он, сопровождаемый двумя подземными магами, вошел в учебный класс, первой, кто метнулся к нему с радостным и, одновременно, встревоженным криком, оказалась Лилит.
— Юра! — ахнула она, подскакивая вплотную к нему и осторожно протягивая руку к его повязке. — Юра, ты как? Тебя так сильно избили?
— Да нет, ничего страшного, — поспешил успокоить ее Златов. Беспокойство девушки было ему приятно, но сейчас для него было важнее убедиться, все ли хорошо с остальными пострадавшими от неизвестных металлических магов. А их он заметил не сразу, потому что в учебных комнатах толпилось слишком много народу: кроме учителей, Юрий увидел Ираиду, Алексия и Полину Яснову, которые громко о чем-то спорили, а затем, прислушавшись, разобрал в царящем вокруг шуме еще и сварливые интонации Эраста Вечерковского. Его голос доносился из второй комнаты, предназначенной для отдыха, и Златов, вежливо протиснувшись между ругающимися безопасниками, прошел туда. И смог, наконец, вздохнуть с облегчением: на застеленном пушистым пледом диване сидели все пятеро необычных подростков, притихшие, но явно живые и здоровые. А в противоположном углу стояла Альбина — это с ней разговаривал Эраст, причем Юрию показалось, что теперь вечно всем недовольный подземный волшебник смотрит на его подругу несколько более доброжелательно, чем обычно. Шорохова, заметив Юрия, кивнула ему и, казалось, хотела что-то сказать, но не успела: ученики, радостно загалдев, окружили своего куратора и засыпали его вопросами о том, видел ли он, как они храбро сражались с невидимками, и что с ним было после того, как они сбежали из Садоводства в Питер.
— Вы молодцы, вы просто потрясающе отбивались! Сейчас я вам все расскажу, подождите, не все сразу, — бормотал Златов, рассеянно улыбаясь подросткам и продолжая украдкой бросать взгляды на Альбину, которая опять повернулась к Эрасту и принялась что-то яростно ему доказывать. Вечерковский в
